Наконец они достигли дворца. Ворота были распахнуты и охранялись еще несколькими крепышами с копьями. Липич провел гостей за стены и предложил всем, кроме «большого колдуна» подождать в тенечке у стены.
— А тебя, — обратился он к Ингви, — великий царь желает видеть немедля. Велел вести к нему сразу. Одного.
Затем еще раз повторил: «Одного», пресекая попытку Проныры увязаться следом. Ингви глянул в темный провал дворцовой двери, оглянулся и спросил:
— Кендаг, ты помнишь?
— Широкий вход?
— Ну да… Чем-то похоже, нет? — затем демон привычным движением поправил амулет на груди, меч за плечами — и с кривой ухмылкой шагнул в темноту…
ГЛАВА 6
Дворец Алганов был невелик, хотя и замысловато устроен — и спустя пару минут полутемные галерейки и лестнички вывели тамейона и идущего за ним Ингви к двери, украшенной резьбой и инкрустациями. Участок коридора перед порталом был, наоборот, очень ярко освещен множеством факелов и ламп и охранялся несколькими стражами. Поскольку быт островитян, как успел убедиться Ингви, устроен патриархально просто и незамысловато — демон резонно предположил, что вся эта торжественность предназначена именно для него. Царь Лучич пытается произвести впечатление на заморского героя — мол, и мы не лыком шиты. Вполне понятно — после того, что здесь наплел Проныра о легендарных похождениях гостя, тем более, что Империя Севера для местных — сказочное поприще приключений сверхъестественных существ…
Итак, тамейон, все время шедший впереди Ингви, распахнул дверь и сделал приглашающий жест, предлагая гостю войти. Оказавшись внутри, Ингви невольно сощурился — комната была освещена ярким солнечным светом, льющимся из окна — по сравнению с ним все факелы и лампы в коридоре казались полумраком. У окна стоял мужчина. Когда дверь открылась, он обернулся и уставился на вошедших (увешанный ножами Липич следовал за гостем). Проморгавшись, Ингви также внимательно посмотрел на царя, затем догадался, что от него ждут первого приветствия. Демон сдержанно поклонился — Алгано Лучич скопировал его поклон, очевидно желая показать, что считает статус гостя равным своему. С минуту оба молчали, затем царь промолвил:
— Мне было любопытно увидеть человека, который — если верить Проныре — один способен одолеть ужас Севера, морских разбойников… А Проныра всегда хорошо осведомлен…
— На этот раз Проныра осведомлен плохо — я не человек.
— Э-э-э… Об этих вещах следует говорить с подобием Гили, а не со мной. Однако ты, чужеземец, действительно можешь защитить мой остров?
— Я на многое способен. Я сильнее любого из твоих подданных. Но я не всемогущ.
— И все же… Я бы хотел получить точный ответ.
— Повелители всегда хотят точных ответов на трудные вопросы. Что я могу сказать?.. Я, скажем, могу своим мечом разрубить во-он тот камень во дворе, — Ингви кивнул за окно, — это займет секунды, но если я задумаю разрушить холм, на котором стоит этот дворец… Что ж, пожалуй, справлюсь. Лет этак за триста — триста пятьдесят… Прежде, чем дать ответ, мне нужно узнать, насколько сильны враги и какую помощь мне окажут твои подданные, царь.
— Ладно. Что до врага — в настоящий момент на Карассе три драккара. Вот-вот ожидается прибытие четвертого — и еще там есть сколько-то разбойников с других кораблей. Если верить Проныре, это двести восемьдесят человек — и все они захотят принять участие в нападении на самый богатый остров Архипелага. Да еще Торгич-предатель со своей дружиной тоже… Это очень большая сила. Если не справишься ты — то помощь моих людей не сможет сколько-нибудь существенно повлиять на исход схватки… — при этих словах Липич досадливо поморщился и переступил с ноги на ногу, ножи звякнули. — Однако Проныра уверил меня, что ты и сам…
— Проныра, Проныра… Почему-то его словам здесь все верят, хотя он очень похож на плута, обманщика и предателя.
— А он такой и есть, — спокойно ответил царь, — когда-нибудь он будет обманывать и предавать меня. Но не сейчас.
— Откуда такая уверенность?
— Ему невыгодно. Если он возьмется помогать разбойникам — ему не заплатят, они и так уверенны в победе. Поможет мне — заплачу щедро, ибо без его помощи я обречен. Кстати он что-то говорил о том, что ты побеждаешь врагов не только силой, но и коварством.
— Ах да, мое коварство… Ну конечно, ведь силой я вряд ли… Что ж, мне надо подумать. Однако скажу сразу — не думай, царь, что ты и твои люди останутся в стороне. Не выйдет… А что говорит Проныра — когда ждать нападения?
— Он не говорит точно, но дней пять-шесть, пожалуй, у тебя будет.
— Что ж, значит пять-шесть дней. Хорошо. А кстати, на какую награду я могу рассчитывать?
— Награду? Но я же договорился с Пронырой…
— Не понял — Проныра сказал, что я полезу в такую драку бесплатно?
— Нет, я обещал ему награду, если он спасет мой Эману. И он посулил твою помощь…
— Та-ак, понятно. В таком случае — я требую такую же награду, какую вытребовал он.
Алгано Лучич побледнел, как мел:
— Это невозможно!
— Вот как. И что же, интересно, обещано этому коротышке?
— Я пообещал ему, что мы спустимся в подвалы этого дворца и он сам отсчитает себе половину сокровищ рода Алганов… Если я отдам вторую половину тебе, чужеземец…
— Х-м, задача… Ну не знаю, что и сказать…
— Предоставим решить эту задачу Вевену, подобию Гили.
* * *
А моя судьба запросилась на покойЯ обещал ей не участвовать в военной игре,Но на фуражке на моей — серп, и молот, и звезда,Как это трогательно — серп, и молот, и звезда…
Егор Летов
Следующим номером программы было посещение «подобия Гили» в его апартаментах. Ингви было любопытно взглянуть на представителя знаменитой семьи, игравшей такую значительную роль на островах. Пожалуй, в Мире не нашлось бы аналогов этой странной касте… Царь Лучич вновь повел гостя по узким кривым галерейкам. Сзади слышалось тяжелое топанье, сопровождаемое мелодичным позвякиванием клинков. Ингви непроизвольно поеживался — его явно раздражало то, что у него за спиной постоянно находится тамейон, кажущийся, как бы то ни было, человеком опасным. Однако он не высказывал своего недовольства открыто, опасаясь показаться с одной стороны невежливым, с другой — трусливым. Раз уж его здесь отрекомендовали, как великого героя — надо держать марку.
Пресловутое «подобие» оказалось человечком небольшого роста, жирненьким и дрябленьким, насколько это можно было предположить под многочисленными одеяниями, скрывавшими его фигуру. С одутловатого лица, обрамленного реденькой бородкой, глядели прозрачные водянистые глазки. Взгляд этот казался скорее простодушным, нежели проницательным или мудрым. И вообще, весь облик подобия Гили Вевена говорил о слабости — и слабости тела, и слабости разума. Тем забавнее для Ингви была трогательная почтительность, с которой царь обратился к гермафродиту, приветствуя его и представляя гостя. Вевен тут же откликнулся, добродушно и вежливо поздоровался с пришельцем и заявил, что они, ревнители истинной веры, очень много в свое время говорили о демоне, ставшем одним из царей Севера. Обсуждали так и этак и наконец пришли к выводу, что Гили не против. Дескать, демон — существо иного мира, не творение Гили и стало быть не подпадает, так сказать, под юрисдикцию подобий. Им, подобиям, надлежит классифицировать и судить все и вся, что создано Гили Добрым, а демон — вне этого. И стало быть пользоваться его услугами не зазорно — ежели услуги эти направлены к благу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
