Соединённые Штаты, как известно, не являлись получателями германских репараций, и это давало американской дипломатии удобную возможность разыгрывать фарс «беспристрастности», незаинтересованности в европейской драке. В то же время в руках американского капитала имелось такое выгодное орудие нажима, как военные кредиты европейским странам, одни лишь проценты по которым достигали миллиона долларов в день. Свою поддержку французских и английских репарационных притязаний к Германии Соединённые Штаты постоянно обусловливали требованием вернуть им военные долги.
Но помимо этих непосредственно финансовых интересов вмешательство США в вопрос о германских репарациях было обусловлено несравненно более широкими задачами. Оно было продиктовано интересами американского монополистического капитала, вышедшего из первой мировой войны с богатой наживой и добивавшегося завоевания прочных экономических позиций на европейском континенте.
«Избыточный» капитал настойчиво искал выгодных рынков для своего применения. Послевоенный делёж мира, значительно расширивший колониальную сферу влияния Великобритании, особенно разжигал аппетиты Уолл-стрита. Использовать Германию в качестве плацдарма для наступления в Европе, укрепить и приспособить её хозяйство для крупных капитальных инвестиций — таков был стратегический замысел, прикрытый фразами о стремлении внести «мир» и «успокоение».
Крупные вложения капитала в Германии сулили не только большие барыши. Американские монополисты видели в магнатах германской металлургии, угольной промышленности, химии, электротехники, судостроения удобных партнёров для предстоящей борьбы с Англией за господство на мировых рынках.
Эти расчёты и легли в основу акции, предпринятой американской дипломатией под предлогом «урегулирования репарационного вопроса» и известной под названием плана Дауэса.
Этот план, разработанный по прямым указаниям группы Моргана её агентами, получил поддержку Великобритании, которая, проводя традиционную политику «равновесия сил», рассчитывала создать противовес французским притязаниям на гегемонию в Европе. Дипломатический нажим на Францию был подкреплён ещё более действенным финансовым нажимом. Французскому правительству, которое в поисках выхода из острого финансового кризиса добивалось получения займа в США, было дано понять, что заём будет предоставлен только в том случае, если Франция проявит большую уступчивость в репарационном вопросе и пойдёт на условия, предлагаемые планом Дауэса.
Главной предпосылкой плана Дауэса явился тот факт, что, разделённые столкновением империалистических интересов, капиталистические государства сходились в стремлении направить остриё этого плана против Советского Союза.
«План Дауэса, составленный в Америке, — говорил товарищ Сталин в докладе на XIV съезде ВКП(б), — таков: Европа выплачивает долги Америке за счёт Германии, которая обязана Европе выплатить репарации, но так как всю эту сумму Германия не может выкачать из пустого места, то Германия должна получить ряд свободных рынков, не занятых еще другими капиталистическими странами, откуда она могла бы черпать новые силы и новую кровь для выплачивания репарационных платежей. Кроме ряда незначительных рынков, тут Америка имеет в виду наши российские рынки. Они должны быть, по плану Дауэса, предоставлены Германии для того, чтобы она могла кое-что выжать и иметь из чего платить репарационные платежи Европе, которая, в свою очередь, должна выплачивать Америке по линии государственной задолженности»[27].
Как известно, близорукий и самонадеянный расчёт творцов плана Дауэса полностью провалился. Советский народ развеял в прах все попытки превратить нашу страну в аграрно-сырьевой придаток мировой капиталистической системы.
Усилиями англо-американских монополий сложная процедура взимания репарационных платежей с Германии была превращена в комедию. Американские капиталы широким потоком хлынули в Германию. До 1924 г. лишь отдельные фирмы (Синдикат сахарной промышленности, Рейнско-Вестфальский угольный синдикат, Северогерманский Ллойд, Германская нефтяная компания) получили значительные займы из Соединённых Штатов. В октябре 1924 г. половина всей суммы займа, предоставленного Германии союзниками в порядке реализации плана Дауэса, была размещена в Соединённых Штатах (110 млн. долл.). Но то была лишь первая ласточка.
Бизнес в широком масштабе начался с предоставления займов крупным промышленным корпорациям, составлявшим становой хребет германской военной промышленности, основу её военно-хозяйственного потенциала. Из первой же серии займов 30 млн. долл. получил германский стальной трест, 25 млн. — горно-металлургическая компания Тиссена, 10 млн. — Всеобщая компания электричества, 34 млн. — электраконцерн «Сименс — Шуккерт», 25 млн. долл. — компания «Рейн-Эльба унион» и т. д. Фирма Крупна была спасена от краха в 1924 г. благодаря получению займа в 10 млн. долл. от нью-йоркских фирм «Халльгартен и К°» и «Гольдман, Сакс и К°».
0 стальном тресте, за короткий срок получившем долгосрочных займов на сумму более 100 млн. долл., официальные американские органы указывали: «Сомнительно, был ли этот трест в состоянии осуществить свою программу модернизации и расширения без поддержки американского капитала».
«Все в Германии начали получать займы — местные государственные власти, города, церковные и общественные организации и больше всего, разумеется, частные предприятия», — писал известный немецкий статистик Роберт Кучинский в специальном исследовании, посвященном иностранному капиталу в Германии.
По официальным сведениям министерства торговли США, с октября 1924 г. до конца 1929 г. германская промышленность получила через американские банки 1158,5 млн, долл. Экономический бюллетень одного из крупнейших американских банков, «Чейз нейшнл банк», в 1931 г, называл более высокие цифры американских кредитов Германии — от 4,1 млрд. марок в 1926 г. до 11,7 млрд. в 1929 г. долгосрочных займов и от 4 млрд. до 7 млрд. марок краткосрочных займов за то же время.
Но и та и другая оценки касаются лишь официальных сделок по займам; вне поля учёта остались покупка акций и облигаций, патентные соглашения, картельные сговоры и тому подобные многочисленные формы переплетения, связавшие тесными узами американский капитал с германским.
Германский империализм смог восстановить свой военно-промышленный потенциал лишь за счёт притока огромных кредитов извне и прежде всего из Соединённых Штатов Америки. За 6 лет, с 1924 по 1929 г., приток иностранного капитала в Германию составил свыше 10–15 млрд. марок долгосрочных вложений и свыше 6 млрд. марок краткосрочных вложений. По другим данным, эти вложения доходили до 25 млрд. марок. Это был подлинно золотой дождь американских долларов, который влил новые силы в организм поверженного германского империализма.
