– Зачем ты залез в кабинет отца? – задала я другой вопрос. – Что ты искал?
Взгляд невольно метнулся к чучелу совы, уж не те ли камушки.
Столь мелкое движение не утаилось от метаморфа, он проследил за взглядом и повернул голову.
А в следующий миг, он уже бросился к чучелу, на ходу меняясь в трансформации.
Тело увеличивалось, рвалось платье, обнажая твердые канаты мускул, буквально за мгновение девичья фигура превратилась в крепкое молодое мужское тело.
Я едва успела выкрикнуть “стой”, когда мужчина кинул на меня победный взгляд и метнулся к окну.
Раздался звон стекла.
Я бросилась к подоконнику, и тут же отшатнулась от острых осколков торчащих по краям рамы, здесь же свисали и остатки рваного платья с каким-то подобием нижнего белья.
Метаморф стоял на земле сада под окном, с вызовом глядя мне в глаза, и насмешка отражалась в его зрачках отблесками луны.
– Так и быть, пригласил бы на две ночи, – будто издеваясь крикнул он.
Я вскинула пистолет в гневе, но Гамбит явно не воспринял это всерьез, зная что я не стану стрелять в спину.
Повернулся голой спиной, и достаточно вальяжно, будто специально демонстрируя мне мускулистую задницу скрылся в кустах.
Да уж. Стрелять точно бесполезно. Я опустила оружие.
Да и смысла нет – чучело совы ведь пустое.
Обернулась, пошарила взглядом по кабинету. Мой саквояж валялся никому не нужным, там где я его бросила впопыхах.
Где-то в коридоре раздавался топот ног, дверь кабинета распахнулась, внутрь влетели садовник с заспанной служанкой.
На этот раз точно настоящей, у этой девушки рука, как и ранее, была плотно перебинтована.
– Что случилось? – обеспокоенно воскликнула Мира, обозревая следы, оставшиеся после визита метаморфы.
– Воры… – обтекаемо ответила я. – Нас вроде как ограбили.
Глава 6
Решив, что скрываться бестолково, я открыто заявила, что спать буду на диване в соседней с кабинетом отца комнате. На увещевания Борка, что это не очень безопасно, я заверила, что пользоваться револьвером умею, а еще громко кричать, поэтому сомнительно, что мне что-то грозит.
Мира же продолжала смотреть на меня странно и подозрительно, похоже я всё меньше вписывалась в придуманную заранее легенду о девушке с фермы а, да и чего таить, на ее месте я бы вообще решила, что обворовать кабинет отца – моя идея.
А что?
Очень выгодно: завтра меня лишат наследства, а так хоть что-то урву. В пользу этой версии говорило и мое нежелание вызывать полицию.
Вот только, какой смысл воровать у самой себя, если я все могу получить законно, стоит только согласиться на дар…
Метаясь в этих мыслях, я уснула на жутко неудобном диване, и всю ночь беспокойно ворочалась, попеременно то проваливаясь в дрему, то открывая глаза, прислушиваясь к звукам в доме, а заодно проверяя револьвер под подушкой.
Утром, не выспавшись, из хороших новостей я обнаружила, что больше желающих обворовывать дом не нашлось, а из плохих новостей: едва я успела по карнизу вернуться обратно в комнату, где оставила злосчастные туфли, как внизу уже послышался голос душеприказчика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Горски был тут как тут, и явно ждал от меня судьбоносных решений.
Кое-как наспех приведя себя в порядок, я вместе со своим неизменным саквояжем спустилась в гостиную, где расслабленно сидя на диване, попивал чай душеприказчик, похоже ему заварили что-то особенно забористое из запасов отца, пахнущее лавандой и почему-то( на мое вкус) сырой землей.
– Доброе утро, мирель Ева. Готовы к великим свершениям?
– Утро как утро, – отозвалась я, но найдя силы на улыбку, ответила: – Готова, но не к тем, которых вы от меня ждете.
Уголок рта Горски нервно дернулся.
– Как так? Вы разве не изучили бумаги отца?
– Изучила: денег много, предложение заманчивое, но сегодня ночью меня уже пытались обокрасть, и знаете, я так испугалась, за себя и свою жизнь, что думаю, такое наследство не для меня. Все это богатство, власть, связи несут с собой и жуткую опасность! Не привыкла я к подобному.
Чем больше я говорила, тем сильнее вытягивалось лицо Горски.
– Лучше вернусь в свою деревеньку, буду помогать тетке. Знаете, у нас в этом году родились очень перспективные телята, надои молока будут рекордными если все сделать правильно. Так что лишние руки в хозяйстве всегда пригодятся…
– Вы в своем уме? – прервал он меня. – Какие еще телята?!
– Белые такие, с коричневыми пятнами и рогами, – продолжала издеваться я.
На деле же, причины отказа были куда более логичными и простыми.
Я тщательно проанализировала все, что мне говорила и завещала мать. Не принимать дар отца – иначе умру. Все просто, никаких “но”.
И даже ее последняя просьба ночевать в комнате возле кабинета, после знакомства с метаморфом-кукловодом Гамбитом, выглядела лишь предостережением. Видимо мать видела и подобное развитие событий, что я начну сомневаться в собственных решениях, возможно соблазнюсь деньгами. А так все предельно ясно: чем дальше от столицы, тем безопаснее, особенно без дара предвидения, который мне стараниями отца не светит.
А раз так, то пусть в гробу перевернется, но дар не достанется никому.
– Я думал вы умнее, – почти рычал на меня, не скрывая эмоций Горски. – Вы понимаете, что теряете? Второго шанса не будет. Ни дара отца, ни матери.
Я пожала плечами:
– Жила же я как-то много лет без магии, может не стоит и начинать. Поэтому, давайте не терять время, отправляемся в совет по контролю за распределением дара, там после оглашения полного текста завещания, я официально произнесу отказ, а затем уеду из столицы.
Душеприказчик нервно дернул головой, я видела как его тонкие пальцы с таким остервенением сжимают ручку чашки, что еще чуть-чуть и хрупкий фарфор мог треснуть.
– У вас еще будет время подумать в дороге, – настойчиво произнес он.
– Все уже решено, – отозвалась я.
****
Глава 7
Экипаж потряхивало по мощеным улочкам Кардиффа, а я задумчиво смотрела в окно, погруженная в свои мысли, в то время, пока Горски продолжал меня уговаривать, приводя один аргумент сильнее другого:
