Едва мы заходим в больницу, я робею. Только теперь начинаю осознавать степень ответственности того, на что подписалась. Столько беременных женщин в одном месте! Они передвигаются по коридорам вальяжно. Разного возраста и внешности. Кто-то один, обмахиваясь карточкой, кто-то в сопровождении мужей.
Илья уверенно идёт в самое дальнее крыло и подходит к кабинету. Стучит, толкает дверь.
Я слышу из-за неё «войдите» и деревенею. Никогда не была у гинеколога. Мамочки, мне двадцать три! Некоторые девочки уже имеют в анамнезе пару абортов и букет венерических, а я на панике, что сейчас придётся раздеться. Нет, не то чтобы я совсем «дремучая»…
Переступаю порог кабинета в след за Дымовым.
-Вера Тимофеевна, здравствуйте, - подходит к столу, за которым сидит женщина лет пятидесяти и садится на стул, - мы от Руслана Аязовича.
-Опаздываете… - констатирует она, гладя поверх очков на часы, - давайте вашу карту - протягивает руку в мою сторону.
Я бросаю беспомощный взгляд на Дымова. Он хмурится и внутренне разгоняется недовольством.
-Вы, кажется, не понимаете…
-Это вы, молодой человек, не понимаете, - строго перебивает его Вера Тимофеевна. - Желание иметь наследников - это похвально, но вашу девушку я вижу в первый раз. Вы отказались от предложенной базы суррогатных матерей…
Там ещё кроме меня «матери» были? От волнения начинает кружиться голова. Я хватаюсь пальцами за спинку стула.
-Потому, Илья Михайлович, - заканчивает мысль врач, - я хочу видеть карту женщины, с которой предполагается процедура оплодотворения. Сколько беременностей? Каким образом были рождены дети? Как проходили роды? Хронические заболевания. В конце концов, ей на вид не больше двадцати! Мы стараемся не работать с барышнями моложе тридцати. Во избежании жизненных драм, так сказать. Отдать ребёнка спустя девять месяцев это не так просто, как кажется.
-Кого отдать? - Хриплю я.
-Вера Тимофеевна! - Нависает над ее столом Дымов. - Эта девушка - не суррогатная мать. Она - моя будущая жена.
-Карту… - невозмутимо снимает с носа очки женщина. - Или давайте заводить новую.
-Заводите! - Рычит Илья и опускается на стул.
-Вы бы хотели, чтобы ваш жених присутствовал на осмотре? - Переводит на меня строгий взгляд.
Секунду помедлив, отрицательно мотаю головой. Господи, я не готова. Мне, оказывается, очень нужно поговорить о том, что происходит в моей жизни со взрослой женщиной. Потому что я не понимаю. Осознаю только на уровне эмоций, а что меня ждёт там на самом деле…
-Нина? - Удивлённо вскидывает брови Илья. - Нет, подождите, - снова начинает давить. - Я имею полное право присутствовать и понимать, что происходит с моей будущей женой.
-Открою вам секрет, молодой человек, - откидывается на спинку стула Вера Тимофеевна и отмораживает Илью взглядом, как юнца. - Эта девушка для вас на сегодняшний день чужой человек. И знать о состоянии ее здоровья вы не имеете никакого права, если отсутствует контракт оказания услуги сурматеринства.
-Я плачу вам такие деньги… - рычит Дымов.
-А я здесь, чтобы защищать здоровье женщин, - осаживает его она. - Влюблённых, отчаявшихся, счастливых, больных… Понимаете?
-Жду в коридоре, - подрывается со стула Илья. В несколько шагов достигает двери и от души грякает ею о косяк.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы остаёмся с Верой Тимофеевной одни. Она подходит к раковине и моет руки.
-Проходи на кресло, не бойся, - теплеет ее голос. - Будем разбираться.
-Я должна вам сказать, - прокашливаюсь я и чувствую, как краснею. - Сказать…
-Ммм? - С интересом склоняет женщина голову, оборачиваясь на меня.
-Что ещё никогда не занималась сексом, - выпуливаю и замираю, ожидая реакции.
-Удивила, - кивает Вера Тимофеевна. - Тогда кресло пока отменяется. Чаю хочешь? Честно говоря, у меня так на эту погоду голова болит, что кофе покупать не успеваю. Давление падает.
-Водички, если можно, - прошу искренне.
-Можно, - кивает она. - Присаживайся за стол.
Передо мной появляется стакан и конфетка на салфетке.
-А твой жених, Нина, в курсе, что ты девственница? Если, конечно, не врешь, - хмыкает она. - И где он тебя «цветок не сорванный» нашёл? В каком ауле?
-Не в курсе… И у нас не религиозный брак.
-Все чудесатее… - Опускается врач обратно за свой стол и делает глоток кофе из чашки. - Гадость растворимая… - морщится. - Так и как же так вышло? Вопрос в деньгах, Нина?
-В них, - киваю, - но не совсем, - спешу оправдаться. - Я очень люблю его. Мы давно знакомы. И действительно хочу, чтобы от него…
-А ты понимаешь, Нина… - делает женщина ещё глоток, - что подобные способы зачатия ребёнка небезопасны. Что ты, возможно, сломаешь себе жизнь в плане здоровья сейчас? Мм? Гормональная терапия при вынашивании не проходит бесследно, а ты, прости за подробности, даже удовольствия от процесса не получишь!
-Вы меня переубедить пытаетесь? - Уточняю. Беру стакан и большими глотками выпиваю половину.
Да я сейчас просто убегу!
-Предупредить, - поправляет меня врач. - И, уж прости, не понимаю, что у вас за странный союз без половой жизни. Твой жених не похож на евнуха. Я за свою жизнь повидала разное, но с вами… - разводит руками. - Не уверена, что готова вести беременность. Поищите другого врача.
Я проникаюсь к этой женщине уважением. Прежде всего, наверное, потому, что она совсем не боится Дымова. Поставила его на место и глазом не моргнула. А ещё потому, что явно не желает участвовать в сомнительных мероприятиях даже за большие деньги.
-Не нужно другого, - облизывая губы, мотаю головой. - Вы лучше помогите нам сделать все правильно, Вера Тимофеевна. Илья… он на самом деле хороший.
-Правильно… хороший… - фыркает она, - ну что ж. Ладно… В любом случае у нас есть пара недель на подготовку и анализы. - Берет листок бумаги, начиная быстро шкарябать по нему ручкой.
Задаёт мне вопросы о здоровье, а потом все-таки просит пройти на кресло, где берет анализы и действительно обнаруживает, что я невинна.
-Чертовщина какая-то, - ворчит, снимая перчатки. - Извини, но мне придётся поговорить о тебе с твоим женихом. Я могу быть с ним откровенна?
-Да, можете, - вздыхаю.
Уж лучше пусть она…
Как маленькая девочка жмусь к двери ухом, пока Вера Тимофеевна общается с Ильей, но слышно плохо. Звукоизоляция добротная. Беседа затягивается. Спустя десять минут в кабинет добавляется ещё один мужчина в белом халате. Он приносит папку документов. Среди них я замечаю несколько листков с фотографиями женщин. Те самые претендентки?
