– Разве нам нужно оружие? – шепотом спросили женские губы, обдавая щеку горячим дыханием. – Разумеется, нет. Думаю, одежда нам тоже долго не понадобится.
Глава 5
В последнее время Аполлион полюбил пустыню. Его как никогда завораживала суровая красота медного цвета песков, контрастирующая с темно-красным, почти черным небом и облаками всех оттенков красного. Тишина же позволяла хоть немного расслабиться и отдохнуть от того, что творилось при дворе его прекрасной сестры Нефры[7]. Дело в том, что его угораздило сделать предложение человеческой девчонке прямо на глазах сестры[8], снабдив ее великолепным родовым кольцом с янтарем. Теперь сестра ждет не дождется, если не его свадьбы, то по крайней мере официальной помолвки. В этом и состояла вся неприятность положения. Невеста пропала. Ее кто-то бесцеремонно выдернул из ада прямо во время переговоров по поводу ее тоже угодившей в бездну подруги. По счастливому стечению обстоятельств подруга попала к Аббадону, и он будет молчать. Не бескорыстно, конечно. Но хоть в чем-то повезло.
Теперь Аполлион вынужден был избегать общества своей сестры и ее возлюбленного. Он взял вынужденный отпуск, поставил шатер в самом центре пустыни Плача и занялся… живописью. Кто бы мог подумать, что из-под его кисти будут выходить такие великолепные пейзажи и реалистичные портреты местных монстров, застывших в разнообразно пугающих позах. Картины уходили с аукционов на ура, причем за баснословные суммы, и это при том, что Аполлион творил под псевдонимом. Он становился невероятно популярным художником. Хотя, конечно, официальная версия его отсутствия в столице была гораздо романтичнее любого художественного порыва.
Официальная версия была такова: они с Вероникой активно репетируют свой медовый месяц и параллельно пытаются спланировать свою грандиозную помолвку. Но его невеста стыдлива, а адская мода слишком откровенна на ее вкус. Вероника не желает выглядеть на собственной помолвке как легкодоступная женщина, но и бедной родственницей быть тоже не желает. В ответ Нефра решила в корне поменять адскую моду, чем привела демониц в невероятное волнение. Всякие кринолины, фижмы и корсеты повергли женскую половину ада в шок. Если против корсетов особых возражений не было. На то он и ад, чтобы в нем был некий привкус боли, а талия в жестких тисках этой детали туалета становилась поистине осиной, то многочисленные юбки с фижмами откровенно бесили. Во-первых, не во все двери в таком пройдешь. Повезет, если бочком протиснешься. Во-вторых, с повозками возникли некоторые сложности, да и с носилками тоже. С этими неудобствами тоже худо-бедно можно было как-то смириться, но возникли более насущные проблемы: возжаждавшие любовных утех демоны с азартом путались в многочисленных юбках подруг и в процессе длительных изысканий совершенно забывали, о том зачем, собственно, начинали свои поиски. В результате шли по пути наименьшего сопротивления – уходили к рабыням и наложницам. Просто и эффективно. Веронику ненавидели дружно. Особенно ночные сестры.
У суккубов и даже инкубов был особый повод для недовольства. Суккубы оказались вынуждены покидать свою резиденцию одетыми по последнему «писку» придворной моды, что отрицательно сказывалось на их способности к соблазнению. И если с одеждой еще как-то можно было смириться (хотя кнуты и плетки в сочетании с пышной юбкой с фижмами и оборками смотрелись немного не к месту), то другое нововведение ревнивой Нефры поставило многих обитателей ада в тупик. Прекрасная возлюбленная Рефеция неожиданно решила блюсти семейные ценности, оставив ошарашенным таким неожиданным поворотом событий демонам лишь официальных спутников жизни вместе с традиционными гаремами, но тем самым посадила инкубов и суккубов на голодный паек. В итоге имя Вероники вызывало зубовный скрежет практически у всех обитателей. Ей искренне желали многие лета, правда, при этом добавляли, что весь отпущенный срок человеческая выскочка должна провести в невыносимых мучениях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Аполлион, наконец, определился с натурой, что было нелегким делом. Местные монстры отчего-то боялись его и приобрели неприятную привычку удирать, не щадя крыльев и лап в процессе панического бегства. Самого демона искренне изумляла такая неадекватная реакция. Он же никого не убивал. Просто обездвиживал и заставлял стоять в замысловатой позе по несколько суток, но потом отпускал, позволяя уползти по своим делам. Подумаешь, пострадали немного ради искусства. Зато каков результат! Загляденье!
Сегодня он писал эпическую битву гигантских многоножки со скорпионом. Поймал обоих участников сражения, обездвижил, расположил в таких грозных позах, что аж дух захватывало, применил заклинание заморозки и принялся творить. В это время в небе появился гигантский нетопырь Аббадона. Аполлион узнал его, лишь только заметил летучую мышь и ее всадника на фоне кроваво-красных облаков.
– Вот же ангелы принесли! – хмыкнул он, откладывая кисть в сторону. – Весь настрой сбил, поглоти его свет.
Тем временем нетопырь зашел на посадку. Кожистые крылья подняли целую тучу песка, обдав художника, его натуру, холст и краски мелкой пылью.
– Ангелы тебя разорви, брат! Не мог сесть чуть дальше?! – возмутился Аполлион, как только облаченный в черную кожаную безрукавку, янтарного цвета шелковые шаровары, перехваченные алым кушаком, и туфли с загнутыми носами брат спрыгнул с седла на землю.
– И тебе благословенной тьмы, брат, – ничуть не расстроился Аббадон. – У меня очень интересные новости для тебя.
– Разумеется, я даже мысли не допускаю, что ты проделал такой путь исключительно для того, чтобы повидать родного брата, – не удержался от сарказма Аполлион.
Аббадон не стал отрицать своей корысти в любых отношениях. К чему скрывать очевидное? Он просто обожал интриги и терпеть не мог скуку.
– Сарказм и ирония всегда были тебе к лицу, дорогой братец. Однако я слишком много времени провел в седле, разыскивая тебя, чтобы обсуждать что-либо стоя. Неужели в твоем шатре не найдется пары мягких подушек и чашечки чаю для усталого путника?
Аполлион сильно сомневался, что полет на хорошо обученном нетопыре может утомить высшего демона вне зависимости от протяженности проделанного пути, но тем не менее пригласил гостя в шатер. Интуиция подсказывала, к картине удастся вернуться не скоро, если вернется вообще.
Удаляясь творить в пустыню, Аполлион не брал с собой рабов или слуг, не пользовался собственной магией, только купленными через надежных посредников амулетами, заполненными чужой. Так его сложнее было отследить. Это только поддерживало легенду о необходимости побыть наедине с невестой. Впрочем, если кто-то из высших всерьез задастся этой целью, все равно найдет. Это только что доказал Аббадон. Несмотря на полное отсутствие прислуги, Аполлион быстро заварил душистый травяной чай, расставил на узорчатом ковре тонкостенные фарфоровые чашки, выставил сладости в хрустальных вазочках, живописно разложил фрукты на чеканном блюде, снабдил брата шелковыми подушками, себе кинул несколько, выставил каждому небольшие тазики для омовения рук и даже капнул в них немного розового масла, разложил полотенца.
– Итак. Чем обязан счастью лицезреть тебя в этой глуши? – без лишних предисловий поинтересовался Аполлион, вольготно развалившись на подушках.
Он ополоснул кисти рук и тщательно вытер их полотенцем.
– Никаких прелюдий? Сразу к делу? – настала очередь Аббадона иронизировать.
– Дорогой брат, я уверен, что ты покинул свой роскошный дворец с многочисленным гаремом не только для того, чтобы просто побеседовать со мной о погоде и видах на урожай фруктов. Но если ты настаиваешь, то погода нынче стоит прекрасная, сады цвели великолепно, и, судя по великолепию на нашем столе, перебои с фруктами в аду не грозят. Теперь, когда все приличия соблюдены, можем перейти к сути?
– Аполлион, твоя прямолинейность иногда бывает оскорбительна, – усмехнулся Аббадон, и по его виду нельзя было сказать, что он действительно расстроен или оскорблен. Демон неспешно отщипнул от виноградной грозди ягоду, медленно отправил ее в рот, раскусил, явно смакуя сладкую мякоть, и лишь затем продолжил: – Думаю, это наглое похищение невесты негативно сказалось на твоей способности вести светскую беседу. В конце концов, не каждый день суженую уводят прямо из-под носа высшего демона. Кстати, позволь полюбопытствовать, почему же ты не ищешь свою нареченную? Неужели серьезно думаешь, что сможешь бесконечно тянуть время? И не надейся. Твоя Вероника в преисподней произвела настоящий фурор. Человечка в качестве невесты рядового демона – явление весьма и весьма редкое, а уж высшего – вообще нечто невероятное. Такое не забудут, хоть тысячу лет маскируйся под монстра пустыни. Нефра уже нервничает и скоро начнет терять терпение. Девчонку уже заранее ненавидит куча демонов. На твоем месте я бы не усугублял ситуацию.
