Доктор Мейбл очень расстроилась, и мистер Говард поспешил на помощь, чтобы снизить накал страстей.
— Никто не намерен скрывать научные открытия, мистер Грейм. И доктор Эбернетти как раз сейчас готовит статью для публикации в «Физикал ревью». Однако должен признать, что Фонд действительно обратился к нему с просьбой не печатать предварительных сообщений, чтобы дать нам время ускорить работы по другому проекту — известному вам как «Генетические исследования», обеспечив ему приоритет по всем параметрам. Мы считаем, что имеем моральное право на то, чтобы сначала разыскать, а потом заключить контракты с потенциальными телепатическими партнерами, раньше других психологических лабораторий и, разумеется, раньше любых амбициозных дельцов, которые захотели бы нас опередить. Доктор Эбернетти согласился. Он не любит предварительных публикаций.
— Если вам от этого полегчает, мистер Грейм, — робко сказала доктор Мейбл, — то телепатия не зависит и от всемирного закона кратности квадратам расстояния. Сила сигнала остается одинаковой и на расстоянии миллиарда миль, и тогда, когда пара телепатов находится в соседних комнатах.
Грейм тяжело опустился на стул.
— Не знаю, так это или не так. Мне приходится пересматривать все, во что я незыблемо верил.
Антракт, возникший по вине братьев Грейм, кое-что прояснил, но в то же время увел нас в сторону от главной цели собрания, которая для мистера Говарда заключалась в том, чтобы внушить нам идею о необходимости подписать контракты, превращающие нас в космонавтов. Мне-то ее и продавать было незачем. Подозреваю, что каждый мальчишка жаждал попасть в космос. Когда-то мы с Патом удрали из дому, чтобы записаться в Космическую морскую пехоту… а ведь сегодня нам предлагали нечто большее, чем полеты между Землей, Марсом и Венерой; нам предлагали исследовать звездные системы.
Звезды!
— Мы говорим вам об этом до того, как истекли сроки ваших контрактов по участию в исследованиях, — объяснил мистер Говард, — чтобы у вас было время на обдумывание, а у нас — время, чтобы объяснить вам условия и выгоды, которые из них проистекают.
А мне было плевать, какие такие у них там выгоды. Если б меня позвали только затем, чтоб прицепить к заднице санки, я б все равно сказал да, не думая ни о пламени, бьющем из дюз, ни о космических скафандрах, ни о чем вообще.
— Об обоих членах каждой телепатической пары позаботятся одинаково, — заверил нас мистер Говард. — Тот, который полетит к звездам, получит высокое жалованье и отличные условия работы в самых современных космических кораблях, в компании с экипажами, подобранными с учетом психологической совместимости, а также высокой профессиональной пригодности; тот, кто останется на Земле, обретет обеспеченное будущее как с финансовой точки зрения, так и с точки зрения заботы о здоровье. — Он улыбнулся. — В первую очередь именно здоровья, ибо необходимо, чтоб жил он долго и был здоров настолько, насколько это может быть обеспечено последними достижениями науки. Не будет преувеличением сказать, что подписание контракта добавит ему по меньшей мере тридцать лет жизни.
Тут-то я понял, почему большинство близнецов, проходивших тестирование, были так молоды. Тот близнец, который отправлялся к звездам, не рисковал сильно состариться, учитывая, что полет будет совершаться на околосветовых скоростях. Даже если полет продлится целое столетие, для него лично пройдет гораздо меньше времени, так что братишка, оставшийся на Земле, здорово обгонит его по возрасту. Вот почему с ним станут носиться как с членом королевской семьи — надо же продлить ему жизнь, чтобы «радиоприемник» не сломался преждевременно.
Пат воскликнул:
«Эй, Млечный Путь, держись — я иду!»
А мистер Говард продолжал:
— Мы хотим, чтобы вы все продумали очень тщательно; это ведь будет, без преувеличения, самое важное решение за всю вашу жизнь. На плечах горсточки собравшихся здесь и подобных вам, но пока живущих в других городах нашего шарика, то есть всего лишь ничтожно малой доли одного процента человечества, на плечах этой бесценной частички человеческого рода покоятся все его надежды. Поэтому думайте, не упуская из виду ничего, и дайте нам возможность разъяснить вам все, что, вероятно, тревожит вас. Не спешите.
Рыженькие сестрички встали и пошли по проходу, задрав носики вверх. Им не нужны были слова, чтобы дать понять всем, что они не желают иметь ничего общего с таким неподходящим для настоящих леди грубым и неприличным делом, как исследования космоса. В молчании, которым сопровождался их торжественный исход, Пат громко сказал мне:
«Вот шагают матери будущих пионеров. Вот он дух, благодаря которому была открыта Америка».
И когда они проходили мимо, он разразился градом презрительных насмешек, а я вдруг понял, что он вовсе не пользуется телепатией, ибо близняшки сначала окаменели, а потом опрометью кинулись к дверям. Раздались смущенные смешки, а мистер Говард поспешил взять дело в свои руки, будто ничего не произошло, я же телепатически отчитывал Пата.
Мистер Говард попросил нас явиться завтра в обычное время, пообещав, что представители Фонда разъяснят нам любые детали, связанные с контрактом. Он посоветовал нам привести с собой адвоката, тех же, кто еще не достиг совершеннолетия (а таких было больше половины) — родителей или адвокатов последних.
Пат прямо пенился, когда мы уходили; зато я почти растерял былой энтузиазм. Еще во время речи мистера Говарда перед моими глазами вспыхнул ослепительный свет: один из нас должен остаться на Земле; и я понял с той же уверенностью, с какой мог спорить, что бутерброд всегда падает маслом вниз, кто именно из нас двоих окажется этим оставшимся. Вероятное увеличение жизни на тридцать лет не соблазняло меня. Зачем мне эти лишние тридцать лет, если я проведу их завернутым в кокон из ваты? Для того, кто останется на Земле, не будет космических полетов даже в пределах Солнечной системы… а я ведь еще даже на Луне не побывал.
Я попытался подорвать энтузиазм Пата, сказав ему без всяких экивоков, что на этот раз черта с два соглашусь без серьезной драки на худший кусок пирога.
— Слушай, Пат. Мы будем тащить соломинки или кинем монету.
— Чего? О чем ты там бормочешь?
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.
Он отмахнулся от меня как от мухи и ухмыльнулся.
— Больно рано ты начал кипятиться, Том. Пары будут формироваться по желанию Фонда. Тут не нам решать.
Я знал, что он уже решил лететь во что бы то ни стало, и знал, что я обречен на поражение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
