только пятки мелькнули.
— Сашши, позавтракаешь с нами? — Дэйчи посмотрел на бледного друга и подойдя, обнял и зашептал в ухо. — Возьми себя в руки. С ним все в порядке, а если он чувствует твои эмоции, как Салах мои, то представь, как ему тяжело, чувствовать твою печаль и слезы. Приободрись, на тебя люди смотрят!
Сашши мужественно улыбнулся и вскинул голову. Они вместе дошли до купальни, Сашши зашел внутрь освежиться, а Ясмин уселся рядом с дверью, ведущей в отделение для альф. Вскоре оттуда выскочил Салах. Мытый и бритый, он уже не выглядел замученным, об усталости говорили только темные круги вокруг глаз. Ясмин хотел поцеловать его нежно и кротко, но у альфы были другие планы. Тот вцепился в рот омеги, как голодный в краюшку хлеба. Он целовал настойчиво и жадно, пока не почувствовал отклик своего супруга и ладонь на своем затылке.
Неохотно отстранившись, Ясмин с тревогой всматривался в любимые черты. По связи истинных Ясмин чувствовал, как сильно устал его альфа, и в тоже время чувствовал, как горит неукротимый огонь действия. Альфа не собирался останавливаться, у него впереди было много дел, которые он собирался переделать. Омега только вздохнул: молодость, молодость, неукротимая и безудержная. Увернувшись от очередного поцелуя, он потащил Салаха в комнату, надо хотя бы покормить любимого, пока тот на ногах держится.
В гостиной их уже дожидались Амин с Виленом. Следом за Салахом и Ясмином зашел Сашши и постарался незаметно усесться с краю. Азиз поставил поднос перед Салахом, и альфа набросился на еду, урча от удовольствия, как уличный кот.
— Сын, ответь мне только на один вопрос, — Амин крутил в пальцах чашечку с щербетом, — где твой отец? Где мой господин и возлюбленный супруг? Правду ли говорят, что, едва переступив ворота родного города, он отправился в ангар и улетел к страшным людям? Почему он не заехал в родной дом?
— Оми, дела не ждут, — Салах прожевал очередной кусок, — лучше все сделать сразу. Мне сейчас придется сидеть на заседании Дивана вместо отца и пытаться заставить их сделать хоть что-нибудь! Жалкие старикашки! От них никакого толка, они только брюзжат и жалуются! Они пользуются тем, что родня, а сами бестолковые, тянут нас на дно, как балласт! Их всех стоило бы выгнать и взять в советники людей умных, энергичных и решительных, на которых отец в любой момент мог бы опереться. Они бы помогали бы отцу в делах. А эти только и способны, что критиковать любое его решение, а сами палец о палец не ударят. Только сидят на своих толстых жопах и жалуются! Все им не так, все им мало! Даже не знаю, успею ли я до вечернего намаза уговорить их сделать то, что так необходимо?
— А что необходимо? — поинтересовался Ясмин, надкусывая пончик.
— Надо рассказать людям о происходящем, чтобы они не испугались. Отец вылетел на орбиту, чтобы сравнять с песками северный город, — Салах поднял руку, не давая оми возразить. — Оми, так надо! Поверь, другого решения просто нет! Мы с отцом обдумали много вариантов, но, если расчищать этот гадюшник самим, то мы рискуем остаться без воинов, и это еще не факт, что нас всех не перебьют в тех катакомбах, а потом не приедут в наш незащищенный эмират для грабежей. И потом, оставлять пустой город, все равно, что предлагать бандитам начать все заново! Рано или поздно, но ситуация повторится! И, зная наше везение, скорее рано, чем поздно! Если на ноге гангрена, то единственное спасение — это ампутация!
Салах по инерции продолжил жевать еду, но, похоже, у него пропал аппетит. Он отодвинул поднос и встал. Пройдясь вдоль окна, он продолжил:
— Неизвестно, есть ли подходящее оружие на звездном флоте, чтобы сделать все как нам надо. Термобомбы были запрещены Советом Преданности уже давно. Звездный флот создали для того, чтобы оберегать наш покой от внешних врагов, и ему было запрещено воевать на поверхности и поддерживать одних эмиров в войне с другими. Им нельзя вмешиваться во внутренние дела Сабаха. Воинам звездного флота, кроме этого, запрещены контакты с местным населением. Совет преданности хотел избежать возникновения дружеских отношений с офицерским составом, чтобы ни у кого из эмиров не было соблазна использовать флот в личных нуждах.
Но сейчас, если отец сможет убедить главнокомандующего, что это не борьба за власть, а просто уничтожение осиного гнезда, тогда на поверхности произойдет несколько взрывов и их отголоски будут слышны у нас, мы находимся ближе всего! Люди могут быть напуганы, а паника чревата хаосом! Надо, чтобы на всех площадях эмирата прочли обращение к народу, в котором надо все объяснить! А я не представляю, с чего начать…
Салах пробежался вдоль стены и с надеждой покосился на Ясмина. Омега незаметно хмыкнул.
— Ну, в сказках обычно начинают так, — улыбнулся Ясмин и сделал торжественное лицо. — Жители Ад-Дина, слушайте, слушайте, и не говорите, что не слышали!
— Ну, как-то так! — Салах рассеянно улыбнулся и сел рядом с супругом, и его сразу же поцеловали. — Надо объяснить людям, чтобы не боялись. Мы, конечно, рискуем. Взрывы могут нарушить циркуляцию воды в почве, и, возможно, несколько оазисов, расположенных поблизости с северным городом погибнут, если пересохнут источники воды. Но зато никто не будет нападать на караванщиков по ночам, и они будут чаще появляться в нашем городе, если будут уверены, что дорога к нам безопасна!
— Азиз! — Ясмин улыбнулся, — дай ручку и бумагу, сейчас придумаем, как все объяснить людям, не пугая их.
— Я думаю, что будет лучше, если каждый мулла перед намазом прочтет это обращение, — подал идею Вилен, — к священникам люди всегда относятся с бОльшим доверием и почтением. Они привыкли слушать их наставления и поэтому все, что скажут святые отцы, народ воспримет, как единственно правильное решение. А я со своей стороны обязательно поговорю с учениками в вечерней школе.
— А заодно люди смогут помолиться за здоровье господина и храбрых альф, которые защищают их покой! — Амин надул от важности щеки. – Да! Общая молитва объединит народ!
Ясмин прочел, что написал на листике. И про вероломное нападение на семью эмира, во время инспекции оазисов, и про избавление от грядущих опасностей. Он писал округлыми фразами, принятыми в местной официальной переписке. В конце закончил почти ритуальной фразой пожелания здоровья эмиру и его семье. Салах выхватил лист
