В голову пришли Энтони Голдштейн и Эрни Макмиллан, но затем здравый смысл Драко взбрыкнул и вычеркнул грязнокровок и пуффендуйцев, независимо от их способностей к дуэлям. Потому он просто спросил:
– А что не так с Забини?
– Я понял… – медленно проговорил Гарри.
– А я нет, – сказал Драко. – Так почему не Забини?
Квиррелл посмотрел на Драко:
– Потому что, мистер Малфой, не важно, как сильно он будет стараться, он всё равно никогда не сможет сравниться с вами или мистером Поттером.
Драко был потрясён до глубины души.
– Вы же не хотите сказать, что Грейнджер сможет…
– Он сделал на неё ставку, – тихо произнес Гарри. – Никаких гарантий, шансы не очень велики. Возможно, ей ни разу не удастся оказать нам серьёзное сопротивление, и даже если у неё получится, то только спустя месяцы. Но она единственная на нашем курсе, кто имеет хоть какой-то шанс научиться и побить нас.
Руки Драко дёрнулись, но так и не собрались в кулаки. Классическая тактика саботажа – появиться в качестве союзника, а затем уклониться. Значит, Гарри был заодно с Грейнджер, и это означало…
– Но, профессор, – продолжил Гарри, – я беспокоюсь, что Гермиона будет попросту несчастной в роли генерала. Сейчас я говорю как её друг. Между мной и Драко может выйти отличное соревнование, но то, что вы требуете от неё, это слишком.
Не важно.
– Дружба с Гермионой Грейнджер делает вам честь, – сухо сообщил Квиррелл. – Особенно учитывая тот факт, что вы одновременно дружите и с Драко Малфоем. Это впечатляет.
По лицу Гарри пробежала тень беспокойства, что, скорее всего, означало очень сильное беспокойство, и Драко мысленно выругался. Впрочем, было бы странно, если бы Гарри смог одурачить профессора Квиррелла.
– Я сомневаюсь, что мисс Грейнджер оценит ваш дружеский порыв, – продолжил Квиррелл. – Я не предлагал ей должность генерала, мистер Поттер, она сама попросила её у меня.
Какое-то время Гарри молчал. Затем он бросил на Драко короткий взгляд, в котором была смесь извинения и предупреждения, как бы говоря: «Извини, я сделал всё, что мог» и «Лучше не упорствовать».
– Что же до ваших опасений, – лёгкая улыбка заиграла на губах Квиррелла, – подозреваю, что она перенесёт командирские тяготы гораздо легче, чем вы оба ожидаете, и что она сможет дать достойный бой гораздо раньше, чем вы думаете.
У Гарри и Драко от ужаса перехватило дыхание.
– Вы же не собираетесь давать ей советы? – ошеломлённо спросил Драко.
– Я не подписывался биться против вас! – вторил Гарри.
Улыбка на губах профессора стала шире:
– По правде говоря, я действительно собирался предложить мисс Грейнджер пару советов по поводу её первых боёв.
– Профессор Квиррелл! – воскликнул Гарри.
– О, не волнуйтесь, она отказалась. Как я и ожидал.
Глаза Драко сузились.
– Послушайте, мистер Поттер, – сказал Квиррелл, – вам никогда не говорили, что так глазеть невежливо?
– Вы же не собираетесь тайно помогать ей каким-нибудь другим способом? – спросил Гарри.
– Разве я бы так поступил? – удивился профессор.
– Да, – хором ответили Драко и Гарри.
– Я уязвлён вашим недоверием. Ну хорошо, я обещаю не помогать генералу Грейнджер неизвестным вам образом. А теперь я предлагаю вам обоим заняться подготовкой к войне. Ноябрь приближается, и быстро.
* * *
Не успела дверь кабинета Квиррелла закрыться, а Драко уже успел прикинуть последствия.
Не так давно Гарри пренебрежительно говорил об «отношениях с людьми».
И теперь это была единственная надежда Драко.
Хоть бы он не осознал, хоть бы он не осознал…
– Нам нужно просто напасть на эту девчонку первыми и убрать её с нашего пути, – сказал Драко. – А затем мы сможем соревноваться друг с другом без помех.
– Но это ведь не очень честно по отношению к ней? – мягко заметил Гарри.
– Почему тебя это волнует? – удивился Драко. – Она ведь твой соперник, верно?
Затем, добавив в голос чётко отмеренную нотку подозрительности:
– Только не говори мне, что она тебе и в самом деле начала нравиться, после вашего вечного соперничества…
– Упаси Основатели, – отмахнулся Гарри. – Ну что я могу сказать, Драко? У меня просто есть природное чувство справедливости. И у Грейнджер тоже, ты же знаешь. Она очень чётко разделяет добро и зло и она наверняка собирается атаковать зло в первую очередь. А тот, кто носит имя «Малфой», просто сам напрашивается.
ПРОКЛЯТЬЕ!
– Гарри, – сказал Драко с обидой и, пожалуй, лёгким превосходством в голосе, – разве ты не хочешь биться со мной честно?
– Ты имеешь в виду не выжидать, пока Грейнджер потреплет твои войска, чтобы затем напасть? – уточнил Гарри. – Ну-у, я не знаю. Может быть, когда мне надоест всё время выигрывать, я попробую играть «честно».
– Возможно, она нападёт на тебя. Это ведь ты её соперник.
– Не-е-ет, я её дружественный соперник, – протянул Гарри, ухмыляясь. – Я купил ей отличный подарок на день рождения и всё такое. Ты бы не стал портить отношения с таким дружественным соперником.
– Значит, ты готов лишить меня шанса на честный бой? – вспылил Драко. – А я думал, мы друзья!
– Могу пояснить это немного другими словами, – ответил Гарри. – Грейнджер не станет предавать дружественного соперника. Но это потому, что она обладает такой же готовностью убивать, как и миска спелого винограда. А вот ты станешь. Ты точно станешь. Как и я.
ПРОКЛЯТЬЕ!
* * *
Будь это пьеса, сейчас бы звучала драматическая музыка.
Безукоризненно одетый в мантию с зелёной оторочкой, аккуратно причёсанный герой-блондин встречается со злодеем.
Злодей с распущенными каштановыми волосами сидела откинувшись на спинку простого деревянного кресла и скалила зубы герою.
Была среда, 30 октября, и первая битва была назначена на ближайшее воскресенье.
Драко стоял в кабинете генерала Грейнджер, в комнате размером с небольшой класс. (Драко терялся в догадках, почему каждый генерал получил такой большой кабинет. Лично ему было бы достаточно стола и стула. Он не мог понять, зачем им вообще нужны кабинеты, его солдаты и так знали, где его можно найти. Разве что профессор Квиррелл специально выделил им огромные кабинеты как знак статуса, в этом случае Драко был только за.)
Грейнджер сидела в единственном кресле в комнате, как на троне, напротив входа. Между ними, посередине комнаты, стоял длинный прямоугольный стол, ещё четыре маленьких круглых стола были расположены по углам и лишь одно кресло стояло во главе стола.
Вдоль стены шёл ряд окон, и луч солнца, дотянувшись до волос Грейнджер, сделал их похожими на светящуюся корону.
Хорошо бы смотрелось, если б Драко мог медленно выйти вперёд. Но на пути стоял стол и Драко пришлось обходить его, что трудно было сделать драматичным и величавым образом. Это нарочно так подстроено? Если бы речь шла об отце, то конечно это было бы сделано специально, но перед ним Грейнджер, так что определённо нет.
Ему было некуда сесть, а Грейнджер не собиралась вставать.
Возмущение Драко не отразилось на его лице.
– Итак, мистер Драко Малфой, – произнесла Грейнджер, когда он встал перед ней, – вы просили аудиенции и я милостиво приняла вас. В чём заключается ваша просьба?
Пойдём со мной в особняк Малфоев, мы с отцом покажем тебе парочку интересных заклинаний.
– Ваш соперник, Поттер, подходил ко мне с предложением, – проговорил Драко с серьёзным лицом. – Он не боится проиграть мне, но будет унижен в случае вашей победы. Потому он предлагал объединиться со мной, чтобы уничтожить вашу армию с самого начала, не только в нашей первой битве, но и во всех последующих. Как альтернативный вариант, он предложил мне не вмешиваться, когда он направит все свои силы на вас в самом начале битвы.
– Понятно, – сказала Грейнджер с удивлённым видом. – И вы предлагаете мне свою помощь против него?
– Несомненно, – учтиво ответил Драко. – Я счёл его предложение бесчестным.
– Что же, очень мило с вашей стороны, мистер Малфой, – произнесла Грейнджер. – Прошу прощения за то, как я разговаривала с вами ранее. Мы должны быть друзьями, могу я называть вас Дракоша?
Сигнал тревоги зазвучал в голове Драко, но всё ещё оставался шанс, что она не шутит…
– Конечно, – ответил Драко, – если вы позволите называть вас Гермиоша.
Драко мог поклясться, что её лицо дрогнуло.
– Как бы то ни было, – добавил он, – я считаю, что Поттер получит по заслугам, если мы вдвоём нападём на него и уничтожим.
– Но разве это будет честно по отношению к мистеру Поттеру? – спросила Грейнджер.
– Думаю, это вполне честно. Ведь он первый собирался так поступить с вами.
