Он почувствовал в себе силу, она разливалась по венам, исходила из золотого ядра в его груди. И он впервые поверил, что сможет встать перед ним, закрывая от всех невзгод. И эта вера позволила ему впустить в сердце надежду, что… возможно… когда-нибудь этот отброс… нет! Он не должен больше никогда так о себе думать, если хочет продолжать говорить с учителем. Даже если он был отбросом – учитель увидел в нем человека. И значит – он человек. Он личный ученик. Год назад он и представить себе не мог даже в мечтах, чего он сможет добиться. И все благодаря этому непонятному, восхищающему его до самых глубин сердца человеку. Вот только…
Кое-что, кажется, сделало Шена ближе к нему, человечнее, и вместе с тем отдалило еще дальше. Ал увидел в нем эту непонятную надломленную сторону, которая сама себя истязала. Что творится у него на душе? Что творится у него в голове? Раньше Ал и помыслить не мог о подобных вопросах. Раньше восхищения было достаточно. Но теперь он чувствовал страх. Невыносимый страх потерять то единственное, чем он дорожит. Оно могло просочиться сквозь пальцы и впитаться в землю, как вода. Потому что это не то, что можно удержать, сжав покрепче.
Ал успел прочитать много книг с тех пор, как поступил на учебу в орден РР. Но ни в одной из них и близко не говорилось о человеке, подобном Шену.
А теперь!.. Теперь!.. Ал готов был биться головой об стену от раздирающих его эмоций. Ему хотелось поднять руки вверх и кричать, что он сдается. Сдается!! Объясните кто-нибудь, почему он сдается?!
Не может на него злиться. Что бы он не совершил – Ал понял, что готов принять все. Он чувствовал себя уязвленным и разочарованным после открывшейся правды о слепце, но… Но когда учитель предоставил ему выбор: просто принять все произошедшее или проваливать. То выбора как такового и нет! Он готов все принять, но только бы оставаться рядом! На самом деле… Должно быть на самом деле он все же надеялся, что своим присутствием сможет уберечь учителя от новых непоправимых плохих поступков.
Ал искренне не представлял, что, думая подобным образом, записал себя в плеяду тех наивных романтичных девчонок, которым нравятся плохиши отчасти из-за мысли о том, что именно с ними плохиш станет добрым и хорошим.
А этот самый плохиш тем временем лежал на кушетке и рассматривал начинающий затягиваться шрам на левой руке. Без целительного кулона заживало не так быстро, но в целом приемлемо. Вот почему яд так же не может просто рассосаться?
Лекарь недавно заходил к нему и принес неутешительные вести. Должно быть это какой-то редкий яд, потому что он его определить не может. Что ж, это не удивительно. Вот только делать-то что? По всему выходило, что поможет ему разве что сам отравитель. Вот только тот и на смертном одре вряд ли ему поможет.
А может, все не так уж плохо? Шен чувствовал себя как обычно. Наверное… Ну, во всяком случае, не разительно-плохо. Вот только некая апатия прибивала его к кушетке.
«Скажи мне, Система, ты будешь горевать, если я так и умру на этом диванчике?»
[После того, как расскажу пользователю номер один о случившемся, и мы сделаем выводы о вашем интеллектуальном уровне. Да… вряд ли. Хотя пользователь номер один точно расстроится.]
«Думаешь?» - уточнил Шен, чувствуя подвох.
[Да, определенно его опечалит, что его произведение читают люди с таким низким уровнем интеллекта.]
«Слышь! – возмутился Шен. – Да в начале этого чтива у всех нормальный уровень интеллекта! Просто с каждой главой мозг постепенно разжижается! Это воздействие писанины Ера!»
Шен все-таки встал с кушетки с намерением что-то делать.
«Сгенерируй, плиз, рояльку в кустах для моего скорейшего выздоровления».
[Даже и не знаю. С такой формулировкой вряд ли получится. Ведь тут скорее всего потребуется пересадка мозга.]
«Почему ты сегодня так злобствуешь? Ну да, ну да, было глупо хватать этот кинжал голыми руками! Хотя я не думал, что он вообще будет способен меня порезать. Должно быть этот слепец все же достиг некоторых успехов на пути совершенствования…»
[Ну так возможно, именно поэтому и глупо было так себя вести? Потому что вы не знаете последствий. И вечно оправдываетесь «ну я же не знал» или «ну я же не думал»! Это, знаете ли, плохое оправдание. Что вам мешало подумать? Отсутствие извилин в мозгу?]
«Ты знаешь, в этом даже что-то есть, - ухмыльнулся Шен, выходя на террасу. – В твоей этой отповеди. Можно даже забыться и подумать, что ты обо мне беспокоишься».
[Я беспокоюсь о том, что, если вы помрете, то порушите весь тщательно выстраиваемый сюжет!]
«Говори, что хочешь! Я знаю, что ты ко мне привязалась!»
[-10 баллов за самонадеянность.]
«Ты ведешь себя как вздорная женщина!»
[-10 баллов за глупость.]
Шен рассмеялся. Это так его развеселило, что он аж согнулся от смеха, а на глаза выступили слезы.
[+20 баллов за красивые глаза], - добила его Система.
Шен от смеха чуть ли не по полу катался.
[Должна же я была восстановить баллы. Признаю, что это было ребячеством с моей стороны.]
Прошло долгих десять минут, прежде чем Шен смог успокоиться. Он сел на террасе и посмотрел на золотое заходящее солнышко.
«Ладно,
