жену, но никогда не замечают, что она тоже в него влюблена! Я наблюдал подобный случай в Пуне. Она была очень красива и постоянно обводила своего мужа вокруг пальца, и…
Полковник Уэстон, постепенно раздражаясь, прервал его:
— Извините меня, майор Барри, но на данный момент нам нужно установить факты. Известно ли вам что-либо об интересующем нас деле? Видели ли вы что-либо, что может оказаться нам полезным?
Майор подмигнул и ухмыльнулся.
— Как-то раз во второй половине дня, я видел их обоих — Арлену Маршалл и молодого Редферна — у Чайкиной скалы. Не могу сказать, что на них было так уж неприятно смотреть, но вам, наверное, не об этом нужны показания?
— Вы не видели миссис Маршалл сегодня утром?
— Сегодня утром я никого не видел. Я ездил в Сент-Лу. Как не везет, так не везет! Сижу в этой дыре, где никогда ничего не происходит, а когда, наконец, что-то случается, так меня нет!
В его голосе звучало сожаление.
— Значит, вы уехали в Сент-Лу?
— Да, мне надо было кое-куда позвонить. В отеле нет телефона, а звонить из телефонной будки в Лезеркомбе невозможно: вас слышит вся округа!
— Ваши звонки были столь конфиденциальны?
— И да и нет, — добродушно ответил майор. — Я намеревался позвонить знакомому, чтобы попросить его поставить за меня деньги на одну лошадку. Мне не повезло, потому что я не смог до него дозвониться…
— Откуда вы ему звонили?
— Из почты Сент-Лу. На обратном пути я сбился с дороги, которые здесь без конца петляют, черт их возьми, и потерял добрый час времени. Не скоро я забуду местную дорожную сеть! Поэтому я и вернулся всего полчаса назад!
— Виделись ли вы в Сент-Лу с кем-нибудь? Или, может быть, с кем-нибудь разговаривали?
— Если я вас правильно понимаю, вы спрашиваете меня, имею ли я алиби, — деланно засмеялся майор. — Я в этом не уверен! Я видел в Сент-Лу пятьдесят тысяч человек, но это не означает, что они обо мне вспомнят!
Полковник извинился.
— Простите, но мы вынуждены задавать эти вопросы.
— Конечно, конечно, — ответил майор. — Я остаюсь в вашем распоряжении. Вы только дайте мне знать, и я буду счастлив чем-либо вам помочь! Миссис Маршалл была очень привлекательной женщиной, и я был бы рад посодействовать вам в поимке ее убийцы. Гарантирую вас, что газеты будут писать об этом происшествии под заголовком «Убийство в бухте»! Когда я был в Индии…
Инспектор Колгейт, в свою очередь, энергично прервал нить воспоминаний старого любителя поговорить и через две минуты сам закрыл дверь за майором Барри.
— В разгар сезона проверить что-либо в Сент-Лу нелегко, — сказал он, усаживаясь на свое место.
— К сожалению, это так, — отозвался Уэстон. — Пока что мы не будем вычеркивать майора из нашего списка, хотя я не верю в его виновность!.. Таких старых крючков, как он, тринадцать на дюжину. Когда я служил в армии, я часто встречал подобных ему вояк. В них больше глупости, чем злобы. Но тем не менее, нам надо будет им заняться, Колгейт. Узнать, в котором часу он вывел машину из гаража, проверить, сколько потратил бензина и т. д. Он мог оставить машину где-то в безлюдном уголке и вернуться в бухту пешком. Материально это возможно, но маловероятно. Слишком уж на большой риск ему пришлось бы идти.
— Согласен, — кивнул Колгейт. — Надо не забывать, что погода сейчас хорошая, и здесь повсюду ходят автобусы с туристами. Они подъезжают сюда к половине двенадцатого. Прилив сегодня утром начался в семь часов. Значит, к часу дня был отлив. Надо полагать, что на дамбе и на пляже гуляло немало народа…
— Разумеется, в толпе риск был увиденным всегда меньше, — признал Уэстон. — Но ему пришлось бы пройти перед отелем.
— Не обязательно. Если пойти по тропинке, которая ведет на верхнюю часть острова…
— Я не утверждаю, что он не смог бы вернуться, не будучи увиденным, — уточнил Уэстон. — Ведь практически все постояльцы отеля за исключением миссис Редферн и Линды Маршалл, которые ушли на Чайкину скалу, находились на большом пляже. Тропинка начинается у отеля, но вряд ли кто-нибудь посмотрел в нужный момент в окно. Скажу даже больше: я думаю, что в интересующее нас время можно совершенно спокойно дойти до отеля, пересечь холл и никем не замеченным выйти с другой стороны. Но я имею в виду другое: рассчитывать быть неувиденным нельзя.
— А если майор добрался туда по морю? — спросил инспектор.
— Это уже более вероятно. Если у него где-то была приготовлена лодка, он мог бы оставить машину, добраться до бухты на веслах или под парусом, убить Арлену Маршалл, вернуться к машине, приехать сюда и рассказать нам, что он был в Сент-Лу и заблудился по дороге назад. В таком случае, он прекрасно знает, что нам будет очень трудно доказать обратное…
— Безусловно.
— Итак, Колгейт, — заключил начальник полиции, — вы этим серьезно займетесь. Прочешите весь сектор! Вы не хуже меня знаете, что надо делать! А пока мы выслушаем мисс Брустер.
Эмили Брустер повторила то, что она уже рассказала, добравшись до лезеркомбской полиции и не добавила ничего, чего бы они уже не знали.
— Вам больше не приходит в голову ничего, что могло бы оказаться нам полезным? — спросил Уэстон, когда она кончила.
— Кажется, нет. Это скверное дело, и я надеюсь, что вы покончите с ним как можно быстрее.
— Поверьте, что я тоже на это надеюсь, — ответил Уэстон.
— Не должно же это быть так трудно!
Услышав это утверждение, высказанное, как ему показалось, несколько суховатым тоном, полковник попросил уточнения:
— Что вы имеете в виду?
— Простите меня, полковник, — поправилась она. — Я вовсе не собиралась критиковать ваши методы и не намереваюсь учить вас вашему ремеслу! Я просто хотела сказать, что учитывая, какой женщиной была Арлена Маршалл, расследование не должно оказаться особенно трудным.
— Вы так думаете, мадемуазель? — спросил Пуаро.
— Конечно. Я знаю, о мертвых плохо не говорят. Но тем не менее, факты остаются фактами. Арлена Маршалл была полным ничтожеством. Я не думаю, что это будет приятным занятием, но ведь стоит только покопаться в ее прошлом!
— Вам она не нравится? — мягчайшим голосом осведомился Пуаро.
— Я слишком хорошо ее знала, — ответила она и, прочтя немой вопрос в трех парах глаз, объяснила: — Один из моих кузенов женился на девушке из семьи Эрскин. Вы, наверное, знаете, что этой особе удалось убедить старого сэра Роберта, который почти совсем впал в детство, оставить ей большую часть своего наследства в ущерб своей семье…
— Которая не пришла в восторг
