и бабуля терпеливо ожидали продолжения рассказа. Видно было, что тема их заинтересовала. Нужно будет потом попросить Сашу. Юле тоже захотелось прочитать эту книгу. Она о ней, конечно, слышала, но видеть её и подержать её в руках ей пока что не довелось.
— Так вот, подбросил я их, а через месяц примерно, проследил за тем, как эти парни и девушки на неё реагировали. И я понял… Они смеялись над тем же, над чем смеялись те дамы и кавалеры в четырнадцатом веке. Девушки плакали над тем же, над чем плакали женщины в то время. Встаёт законный вопрос: а так ли сильно изменился человек за прошедшие между этими двумя событиями шесть веков?
Дед покивал.
— Да, Саша, суть человеческая меняется чрезвычайно медленно. Может быть, даже и вовсе не меняется. Очень интересный эксперимент. И очень поучительный. Ты молодец. Хоть и молод, но голова у тебя работает как надо.
А бабуля спросила:
— Твой наставник жил ещё в дохристианские времена?
— Да, это так. И именно его учителю пришла в голову мысль, что многобожие отжило своё и его должно сменить что-то другое, что-то более прогрессивное.
— И в чём же состояла эта мысль?
— К тому времени в обществе вызрело множество противоречий различного рода, Мария Петровна. И в политической сфере, и моральные, и даже экономические. Все они подталкивали общество к переменам. Этот переход был своего рода революцией, для которой должны были созреть условия. К тому времени все условия для такого переворота созрели. Но главной мыслью того человека было стремление объединить человечество под крылом единой веры и дать им единые нравственные ориентиры. Он рассчитывал таким вот непростым способом сделать человека менее агрессивным.
— Получилось?
— С агрессией нет, не получилось. Он некоторое время наблюдал со стороны, как последователи Христа в Европе азартно резали друг другу глотки в надежде доказать противной стороне, что они и только они правильно понимают его учение, а потом – это случилось после первого крестового похода – понял, что природу человека изменить невозможно. Вскоре после этого он охладел к людям, удалился от дел, а потом и вовсе решил прекратить свою жизнь.
Помолчали. Потом дед спросил Сашу:
— А имя было у этого человека?
— Было. Только я его не назову.
— Почему?
— Оно слишком хорошо известно...
Дед задумался, и тут Саша почему-то напрягся. Говорит деду:
— Не нужно произносить его имя вслух, Михаил Александрович! Даже если вам покажется, что вы его угадали.
Дед посмотрел на него, а потом выбрался из своего кресла, встал из-за стола, обогнул кресло бабули, которая сидела между ним и Сашей, подошёл к Саше, наклонился к самому его уху и что-то ему шепнул. Саша с небольшой задержкой кивнул:
— Да, это он... Вы были знакомы с Михаилом Афанасьевичем Булгаковым?
Дед вернулся к своему креслу и, устраиваясь за столом, ответил:
— Я знал его, но наше знакомство было шапочным. В лицо мы друг друга знали, раскланивались при встречах, но и только. Серьёзно поговорить нам с ним ни разу не довелось. Хотя он меня очень интересовал.
Саша на это кивнул.
— Так вот, в своём романе «Мастер и Маргарита» он довольно близко подобрался к личности этого человека, но сделать последний шаг не сумел. Или не захотел. Или побоялся. Так что и вы не разговаривайте, пожалуйста, о нём с посторонними. С женой можно, но больше ни с кем. Вы лицо в мире литературы очень авторитетное и влиятельное. Вас слышат даже за рубежом. Плохо будет, если разговоры пойдут. Это ведь может перевернуть представление людей обо многом, случившемся две тысячи лет назад. А это, в свою очередь, может пошатнуть основы веры. Вряд ли вы или кто-либо ещё в состоянии просчитать все возможные последствия.
Дед на это кивнул, но видно было, что он чем-то очень доволен. Юле казалось, что он готов рассмеяться. Нужно будет потом спросить его, что его так рассмешило.
Глава 38. Новогодняя ночь
31 декабря 1973 года
Антоша с Иванкой и Дашей почистили от снега сапожки приготовленной для этого на веранде метёлкой и смеясь ввалились в вестибюль. Иванка поймала за шиворот попытавшегося прошмыгнуть вслед за Дашей Тишку — очень уж много снега на лапах, спине и даже на голове он принёс с собой — подхватила его под грудь и живот подняла и стояла, пока Даша рукавичкой и щёткой не почистила его. Тишка ворчал, порыкивал и даже пытался вырываться, но вполсилы. Это он так играет — объяснила Иванка. Вообще, весёлый он паренёк.
Они с девочками бегали к флигелю, под крыльцом которого Матильда устроила своё логово. Хотелось ещё немного посмотреть на котят. Матильда против не была. Даже воспользовалась тем, что котята оказались у них под присмотром, и из логова выбралась. Хорошенько потянулась, попрыгала по сугробам, побегала по расчищенным от снега дорожкам, а потом умчалась в лес и вернулась лишь полчаса спустя сытая, довольная и с перемазанными кровью подбородком и усами. Сидела потом рядом с крыльцом, наблюдала за ними и за своими детьми и умывалась.
Своё имя Матильда получила ещё летом и получила его от Антоши. Ну в самом деле что за имена такие «рысь» или «Тишкина подруга»? Когда стало понятно, что у этих двоих всё всерьёз, и она однажды ночью не исчезнет окончательно в тайге, прихватив с собой Тишку, Антоша и предложила называть её Матильдой. Звучит солидно, но она и в самом деле дама гораздо более солидная и обстоятельная, чем её дружок. Саша не поленился и заглянул в её прошлое, а после этого доложил, что ей уже пять лет, и котят она приносила уже дважды. Это у неё третий помёт.
***
В каминной было шумно. Марина Михайловна и Саша сегодня пригласили гостей. Пахло сигарами, вином и коньяком. Сигару курил американец Дональд Пратт, с которым Антоша познакомилась ещё летом. Хороший дядька. Серьёзный, умный, но при этом добродушный и с хорошим чувством юмора. По-русски он говорил с сильным акцентом, но запас слов у него был богатым. С ним можно было разговаривать, не переспрашивая его через слово.
Ещё он владел итальянским и французским, но французский у него был с очень уж сильным итальянским акцентом. Его понимал только Саша. Марина Михайловна тоже, наверно, понимала,
