- Ты ведь хотела носить мужскую одежду, - в ответ улыбнулся Ларри. - Вот, пожалуйста, носи на здоровье, главное, не простудись.
Гайде ничего не ответила, только снова устремила рассеянный взгляд куда-то в пространство и стряхнула пепел с сигары прямо на цветущую внизу клумбу. Теперь к цветкам петунии и душистого табака присоединился табак не совсем душистый... Сейчас ее фигуру, так и выражавшую задумчивость и мечтательность своей позой, можно было перенести прямо на палубу корабля. Там бы она смотрелась органичней. Рыжим кудрям не хватало соленого ветра, а зеленым глазам - вида бескрайних морских просторов...
- Ну что, Лауритц, вот и подходит все к концу?.. - ни с того, ни с сего проговорила девушка, так и не оборачиваясь к собеседнику.
- Угу, - кивнул Ларри, становясь рядом с капитаном и сочувственно поглядывая на клумбу, - честно говоря, никогда до этого не выходил в настоящий высший свет. Мероприятие оказалось довольно утомительным... Неудивительно, что для многих дворян спать до полудня, а потом еще жаловаться на букет разных "благородных" болезней - обычное дело.
- Нет, я не об этом. Я имею в виду, что Всё уже закончилось, - пояснила она, делая логическое на этом "Всё". - Наше путешествие. Эта дурацкая история. Совсем всё.
- Ну... Да, наверное, ты права. Все рано или поздно подходит к своему логическому завершению, и это всегда бывает даже немножко грустно... Но разве это плохо? История без конца - это как неприкаянный, проклятый корабль, который не может зайти ни в одну гавань.
- Теперь ты уйдешь? - девушка повернулась, вперив прямо в доктора испытывающий взгляд изумрудных глаз, казавшихся светлыми даже в полутьме.
- С какой это стати я должен уходить? И куда ты меня уже выгоняешь?
- Я? Я тебя никуда не выгоняю. Просто... - Шивилла затушила недокуренную сигару и с неожиданным раздражением зашвырнула ее в ближайшие кусты, - ты уже отслужил один рейс и умудрился заработать столько, сколько некоторые за всю жизнь не зарабатывают. Я думала, что теперь ты с чистой совестью начнешь вести спокойную жизнь, которая подобает человеку твоего типа. Это было бы...рационально. Ты ведь такой рациональный...
- Вот так вот запросто бросить завидное рабочее место? - искренне удивился Лауритц. Он смутно понимал, к чему клонит морячка, но не мог сообразить, откуда в ее прекрасной головке поселились такие мысли. - Никак нет, капитан. Да я, может быть, только втянулся и во вкус вошел.
- А мне казалось, тебе должно было не понравиться...
- Почему это?
- Ну, как же... Все эти неудобства, непредвиденные опасности, пираты, драки... Ты ведь на это не подписывался и будешь вправе разорвать контракт, я это пойму.
- А как же любовь? - неожиданно спросил доктор, сопроводив этот вопрос прямым и открытым взглядом.
- Любовь? - она посмаковала это слово, как мудреное название незнакомого города, которое ей нужно было быстро запомнить. - К морю?..
- Дааа... И к морю тоже... - нарочито наиграно поспешил согласиться Ларри, вдохновенно прикрыв глаза. А когда он пронаблюдал за лицом Шивиллы, его улыбка приобрела хитрый оттенок. Это было действительно забавное зрелище, в котором искренняя радость настойчиво пробивалась из-под маски скептической невозмутимости, создавая неповторимое выражение. Выражение в стиле капитана Гайде. - А просто так взять, сбежать, испугавшись трудностей, и отказаться от любви - это приравнивается к предательству, - продолжил он, сделав один шаг и приблизившись вплотную к капитанше, - а я любимых никогда не предаю... - почти шепотом проговорил судовой врач, выжидающе глядя девушке в глаза. А Шивилла, не отводя взгляда, слегка отступила назад и протянула доктору руку.
- Можете поцеловать мне руку, - задрав нос и понизив голос, спародировала она и сама же коротко рассмеялась, вовсе не насмешливо, а даже...с облегчением? Так же от души, как она веселилась когда-то, когда Ларри рассказывал ей анекдот про капитана, который путал право и лево, или...а, впрочем, это совершенно неважно.
- Можно? - подыграл Ларри. - Ах, какая честь, Ваше Капитаншество!..
Молодой человек мягко взял девушку за запястье и прильнул губами к ее чуть шероховатой от солнца и соленой воды коже на тыльной стороне ладони, а потом согнул ее руку в локте, сокращая расстояние между ними до какого-то жалкого дюйма. Рыжекудрая красавица положила ладони на плечи доктора, но не отстранила, не оттолкнула его за наглость, а наоборот, обняла, поощряя к дальнейшим действиям. Поднырнув снизу вверх, он легким, едва ощутимым, скользящим движением коснулся девичьей шеи и прижался к ее губам.
- Это злостное нарушение субординации, - прервав поцелуй спустя, примерно, минуту, выдохнула Гайде и облизнула губы.
- О, да, я злостный нарушитель... - признался Траинен, поудобнее обхватывая талию морячки и сцепляя пальцы в замок на ее пояснице. - И как ты планируешь меня наказывать, мадам капитан?
- Я готова уволить тебя только ради того, чтобы иметь полное право крутить с тобой роман.
- Это нерационально, - Ларри тряхнул кудрявой головой.
- Ах, да... Тогда бы ведь мне тоже пришлось остаться с тобой на суше, мой маленький рыжий доктор.
Глава 13. Все хорошо, что хорошо кончается
Выпустив наших героев из поля зрения на некоторое время (нужно ведь дать им заслуженную возможность отдохнуть после всех свершенных подвигов и наладить свои личные дела), мы имеем возможность вновь лицезреть их на острове Трилистника. Мало кто с первого взгляда мог бы узнать в худенькой девчонке в простом ситцевом платье и широкополой соломенной шляпке, украшенной глянцевитыми, уже подсохшими на солнце зелеными листьями, Молиру Дриорскую. А в красивом, стройном парне с каштановыми волосами, одетом в простой, чистенький мещанский костюмчик, коммодора королевского флота Виллема Вейдвальдса. Какого черта они притащились сюда в сопровождении сколопендровцев - отдельный вопрос, ответить на который вкратце можно так...
Трифолиум Олли мечтала увидеть всегда, изначально именно сюда она стремилась, напрашиваясь в порту на первый попавшийся корабль. После всего, что ей пришлось из-за этого натерпеться, девочка убедила всех в том, что имеет право на осуществление желания... Так почему бы не показать ребенку один из самых светлых кусочков той жизни, к которой он стремился? А за безопасность ее ответственным назначили Виллема, с которым они уже успели как следует поладить за время путешествия. Согласия коммодора, разумеется, никто не спрашивал, поэтому ему пришлось сделать вид, что он вне себя от счастья предоставленному отпуску. А Лауритц Траинен, подгоняемый по-детски настойчивым "Ты обещал!" должен был показать им самое интересное, что было на острове... А самым интересным по мнению Ларри являлся Дом Спасенных Кораблей. Это было старое круглое строение, сложенное из грубо обработанного камня, с множеством маленьких окошек и крышей, покрытой блестящими на солнце металлическими пластинами. На шпиле его крутился флюгер в виде парусника, и над входом висел сколоченный из досточек кораблик...корабли здесь были везде. Дом являлся чем-то наподобие храма, в который толпами валили суеверные моряки, стараясь обеспечить себе тем самым благополучное плаванье, или отблагодарить некие высшие силы за чудесное избавление от бед в пути. Каждый в меру своих возможностей нес туда ценности и какие-то безделушки, свечи и цветы, но главным подношением невидимым и безымянным духам были корабли. Маленькие и большие, простенькие бумажные лодочки, или настоящие уменьшенные копии больших судов.
