большие. Автомобили и бытовую технику в наше время производят сотнями миллионов экземпляров в год, - сообщил Миронов. – Помнится, мы уже обсуждали это: ваши недорогие рабочие руки плюс технологии 21-го века помогут СССР поднять экономику на новый уровень. Я готов инвестировать в это свои деньги - с вас люди и производства.
- Это очень интересно! Как-то раньше мы эту тему детально не развивали, - согласился Леонид Ильич. – Были, помнится, общие разговоры – типа, хорошо нам что-то производить, чтобы у вас это покупали. А тут конкретная тема, с миллионными цифрами! Давайте развивать!
- Ну, вот и славненько! Что-то полезное хоть почерпнули из нашей сегодняшней перепалки, - усмехнулся Косыгин. – Леонид, работай напрямую с товарищем Мироновым, дополнительных согласований это не требует. А вы что, Валерий Иванович, загрустили?
Миронов вздохнул.
- Это требует от меня открытия ещё одного направления деятельности, - поведал он невесело. - Рук на всё просто не хватает…
- Поможем, чем сможем, - пообещал генсек.
- Спасибо! – благодарно кивнул Миронов. - Надеюсь, вы найдёте специалистов в МЭП, которые смогут оценить рынок электроники в 21-м веке и найти нишу, в которую мы вложимся. Я затронул эту тему, исходя из общих новостей экономики моего времени о дефиците автомобильных микросхем. Но хочу сказать, что очень много изделий электронной промышленности не требуют такой высокой технологии. Это, к примеру, силовые полевые транзисторы, и даже пассивные SMD-компоненты. Надо в СССР построить такие фабрики, чтоб производить данные товары и для себя, и для экспорта за рубеж, даже для экспорта в 21-й век. Низкая цена и высокое качество пробьют любые барьеры! Кстати, эта продукция вполне может производиться и на моих площадях в России. Легализовать её будет гораздо проще, чем золото - никаких левых схем!
- Не беспокойтесь, Валерий Иванович, я всё понял, займусь лично этим вопросом, - пообещал Брежнев. - Через месяц в Томске-Южном будет работать лаборатория аналитиков по электронным компонентам!
Миронов кивком головы поблагодарил главу правительства СССР.
- А я, пожалуй, начну на упреждение строить дополнительные здания в России, рядом с порталом. Придётся ведь открыть настоящую фабрику по изготовлению микросхем, иначе никак не легализуешь готовую продукцию. А уж сколько завод производит микросхем в сутки, никого волновать не будет. Специалистов в Томске хватает, будем заниматься производством микроэлектроники, - с уверенностью произнёс Валерий.
Развитие производственной базы микроэлектроники
Через полгода китайские фирмы сдали Миронову под ключ два больших трёхэтажных здания из быстровозводимых конструкций, с подвалами в два этажа. Общая площадь зданий составила более двадцати пяти тысяч квадратных метров. В цехах было размещено оборудование по производству микросхем, вплоть до изготовления корпусов из керамики. Обошлось это строительство Миронову в круглую сумму - сто миллионов долларов, это примерно полторы тонны золота.
Пришлось, по сути, создать новый завод «Нано-Квант» - такое название ему придумали. Миронов не стал мудрить, и принял на работу директором этого завода пенсионера - бывшего директора Томского НИИ Полупроводниковых Приборов Филонова, поправив его здоровье в санатории «Берёзка». Тот рьяно принялся за дело: набрал необходимый штат сотрудников основного и вспомогательного производства, сертифицировал все необходимые службы.
Через год завод выдал первую продукцию - силовые полевые транзисторы и автомобильную электронику. Лицензия была приобретена у китайцев, с условием продажи половины выпуска им. Такой же завод заработал в Томске-Южном, выдавая аналогичную продукцию.
Миронову пришлось объявить, как легенду, что вторые подземные этажи предназначены для секретного производства. Доступ туда посторонним был закрыт: оттуда приходила только готовая продукция, которая поступала на склады.
Филонов несколько раз пытался уговорить Миронова передать под его контроль и эти цеха, клянясь в готовности хранить любые секреты, но Валерий Иванович был неумолим: он убедительно попросил новоиспечённого директора «Нано-Кванта» не проявлять излишнюю инициативу и унять нездоровый интерес.
Тем временем завод наращивал номенклатуру выпуска полевых транзисторов, микросхем для бытовой электроники, в общем, всех микросхем, которые можно было выпускать по технологии 0,18 микрон. Между тем в России, на заводе «Ангстрем», уже запустили технологическую линию отечественной разработки для производства микросхем с топологическими нормами 28 нанометров и начали выпускать российские процессоры. Поскольку в частотном диапазоне процессоров наметился застой на частоте 2 ГГц, и наращивание производительности шло в основном за счёт увеличения числа ядер процессоров, то процессоры производства «Ангстрем» вполне достойно представляли Россию на международном рынке технологий.
После окончания СВО прошло два года с небольшим, и США сняли почти все санкции с России: в частности, поставки оборудования и микросхем шли без проблем. Но в России уже твёрдо стали на путь развития своих технологий - опыт специальной военной операции показал, что надо иметь у себя все самые современные технологии, и производить нужные товары самостоятельно, не рассчитывая на доброго дядю (Сэма).
Миронов ждал момента, когда можно будет приобрести такую линию для себя и для поставки в СССР - но пока не было возможности её купить, ни в России, ни в Китае. Зато линию с топологическими нормами 65 нанометров он спокойно приобрёл на Тайване, и теперь ему предстояло освоить на этом оборудовании производство микросхем памяти и процессоров.
Глава 32
Открытие своего банка.
После очередного заседания малого политбюро Миронов возвращался в Томск в приподнятом настроении: появилась новая ниша, где можно было в полной мере использовать свои возможности. Прилетев в город, он первым делом встретился с начальником областного УКГБ генералом Завьяловым и озадачил его поисками некоего Юрия Шмильевича Айзеншписа, отбывающего срок за валютные операции.
- Николай Демьянович, прошу вас найти и доставить этого человека в Томск-Южный, как можно скорее. Данный гражданин нужен для выполнения важной государственной программы, - распорядился Миронов. Он имел на это полномочия, предоставленные генеральным секретарём ЦК КПСС лично.
Затем Миронов вернулся в Россию, и уже из дома позвонил Корнееву: проблема с вывозом прибыли из СССР была практически решена, осталось только подготовить соответствующую
