За спиной почудилось движение. Я вскинула голову и в зеркале встретилась взглядом с Иваром. Он наклонился и обнял меня сзади, пока капельки воды стекали по моему удивленному лицу.
— Ты скучаешь по ним, да? — его голос звучал не очень разборчиво на фоне шума воды, и я закрыла кран. — Скучаешь по своей семье.
Я нерешительно кивнула.
— Мне не нравится, когда ты грустишь.
— Без этого никак, — я пожала плечами. — Мы с тобой оба чем-то пожертвовали, но я не могу заставить себя ничего не чувствовать.
— Понимаю, охотница, — мягко произнес Ивар. — Тогда, может, тебя порадует другая новость? Виктор мертв.
Сильнее я бы удивилась, только если в комнату сейчас вошел бы мой отец.
— Мертв? Как?!
— Не могу понять: ты радуешься или возмущаешься? — хмыкнул Ивар, продолжая стоять за спиной и поглаживать мои бедра, бока и живот.
Я и сама не могла точно определить, поэтому со вздохом придержала его руки.
— Просто у нас в клане, Ивар, за то, что он сделал, принято отплачивать лично. Я не чувствую себя до конца отмщенной, если Виктор сдох, например, от какой-то болезни или банально попал под автобус. Он же затащил меня в гетто!
Ивар слушал, не делая попытки перебить, и в его взгляде сквозило сочувствие. Я осеклась, переосмыслила собственные слова и поникла.
— М-да… «у нас в клане»… прости, это вырвалось. Я больше не в клане. Расскажи, как он умер?
— Мне Лекс сообщил. Сегодня утром он ходил в пункт раздачи питания и встретил кого-то из знакомых. Похоже, что Виктора застрелила полиция в тот самый день, когда я выкурил его из тайного убежища. Мне не хватило всего одной пули, чтобы покончить с ним! Но приехал наряд, пришлось свалить… я не знал, что за ним тоже погнались. Видимо, его застрелили при попытке бегства, не разбираясь, кто он. Возможно, в панике, Виктор применил своего фамильяра и сам спровоцировал свою смерть.
Я кивнула. Если лекхе только попробовал бы оказать сопротивление сотрудникам при исполнении, то его бы точно пристрелили на месте.
— Значит… все кончено? Его нападок можно не бояться?
— Да, охотница, — вкрадчиво произнес Ивар. Его руки возобновили движение по моему телу. — Одной проблемой стало меньше.
Я поежилась и отвела взгляд. Хотелось бы в это верить…
— Посмотри на меня, Кира.
Приказ прозвучал так резко, что я встрепенулась и посмотрела в отражение. Ивар нахмурился.
— Сегодня наша брачная ночь, — твердым голосом произнес он. — Не нужно больше ни о чем думать.
На этот раз я не стала сдерживать его. Кивнула и откинула голову на его плечо. Я так устала бояться, жить в постоянном напряжении. Как же не хватало прежней способности искренне радоваться каждому прожитому дню!
— Хочу забыть обо всех проблемах вообще, — тихонько призналась я.
Наши взгляды в зеркале снова встретились. На губах Ивара заиграла ленивая и торжествующая улыбка. В глазах полыхала любовь и настоящее мужское желание.
— Обещаю, что забудешь.
Ивар обхватил меня обеими руками и принялся слегка раскачиваться из стороны в сторону. Одновременно с этим нашел зубами мочку уха и легонько прикусил. Я судорожно выдохнула, запрещая себе думать о чем-либо еще помимо нас двоих и этой небольшой ванной комнаты в доме, затерянном на задворках мира. В конце концов, мне достался лучший мужчина на свете. Маленькой девочкой я мечтала о большой и всепоглощающей любви, такой, какую испытывал папа к маме. И нашла ее в объятиях Ивара. Я верила, когда он говорил, что для него наши отношения — на всю жизнь. Похоже, наступила пора утереть слезы ностальгии и гордо встретить новое будущее.
Ивар надавил своими бедрами на мои, заставляя прижиматься низом живота к холодному краю раковины, и от этого движения блаженный «белый шум», наконец-то, заполнил все мысли. Здесь и сейчас имело значение только тепло рук Ивара, звук его учащенного дыхания и реакция моего тела.
— Ты — моя любимая. Теперь и навсегда, — прошептал он, потираясь кончиком носа о мое ухо.
— Да…
Мои глаза закрылись сами собой. Я откинула голову чуть набок, позволяя Ивару ласкать шею долгими возбуждающими поцелуями. Завела руки за спину, чтобы справиться с ремнем его брюк. Он дернулся, поймал одно запястье и заставил вытянуть руку вперед. Я с удивлением приподняла веки, когда ладонь коснулась гладкой поверхности зеркала. То же самое произошло с другой рукой. Коленом Ивар раздвинул мне ноги.
— Стой так.
Он приказывал мне, как может это делать только очень влюбленный мужчина с женщиной, сгорающей от ответной любви. Мягко. С предвкушением. Закусив губу, я оставалась неподвижной, пока ладони Ивара смяли ткань платья и собрали ее между моих ног. В зеркальном отражении рассматривала его лицо и не могла наглядеться. Между бровей Ивара появилась крохотная вертикальная складка, когда твердый член уперся мне в поясницу.
Я ощущала обе руки Ивара внизу своего живота. Пальцы жадно терзали меня, сдвигали в сторону белье и тут же проникали еще глубже, погружаясь в мою влагу. То массировали, то жестко брали, имитируя проникновение его органа. Мои ладони начали сползать вниз по зеркалу, оставляя отпечатки на поверхности.
— Ивар… — взмолилась я.
— Сейчас, малыш, сейчас.
Он отступил на шаг, расстегивая рубашку, а я осталась задыхаться и наблюдать за ним в отражении. Хотела повернуться, чтобы поцеловать, но Ивар уже расправился с одеждой и принялся за мою. Нащупал подмышкой замочек и потянул вниз. Спустил с плеч ставшую свободной ткань. Плотным долгим движением сдвинул платье по бедрам, и оно благополучно приземлилось к ногам.
Глаза Ивара сверкнули, когда он разглядел на мне нежно-розовый комплект белья.
— Нравится? — изогнула бровь и поддразнила я.
Вместо ответа, он лишь покачал головой, как бы не находя слов для выражения чувств. Вдоволь наглядевшись, вдруг дернул меня на себя, заставил распластаться спиной на его груди. Лишившись опоры, я только судорожно схватилась за воздух. Не позволяя опомниться, ладони Ивара накрыли мою грудь, сминая и оттягивая нежное кружево и обнажая соски.
— Иди сюда…
Я повернула голову, и он поймал мои губы под синхронные движения наших двойников в зеркале. Прикосновение языка — как мягкий бархат. Сладко. Упоительно. Невероятно чувственно. Я принялась ерзать ягодицами по его бедрам, ощущая через ткань брюк напряжение. Та, другая Кира в отражении, наверняка выглядела как настоящая мартовская кошка, изнемогающая от желания, но мне это почему-то даже нравилось.
Пусть Ивар видит, как я хочу его, ведь он сам никогда не скрывал, как хочет меня.
