Доктор посмотрел на Франца.
— Ты слышал? Выбор за тобой. Решай.
Франц растерянно переводил взгляд с одного лица на другое. Все молчали. Он встал, подошел к окну. Небо за стеклом было, как обычно, затянуто низкими, серыми облаками с фиолетовым отливом. Франц отвернулся от окна и неуверенно спросил:
— Скажите, Доктор, а мы со Щуром и Толмачом и с другими… сможем родиться на той исторической линии?
Доктор хмыкнул:
— Спроси что-нибудь полегче.
Снова наступило молчание. Франц еще раз глянул на серое небо, нервным шагом прошелся по комнате. Остановился у стола, машинально раскрыл лежащий на столе альбом. Перед его глазами возникло «Рождение Венеры» Боттичелли. Франц вздрогнул — эта картина всегда на него сильно действовала, сердце щемило от непонятного и необъяснимого чувства.
В коридоре послышался какой-то шум, топот множества ног. Все обернулись к двери. Лейтенант вопросительно посмотрел на Доктора. Тот проворчал:
— Новая партия мутантов для клиники. Есть интересные случаи…
Франц подошел к двери и резко распахнул ее.
По коридору двигалась процессия уродов, то есть нормальных людей мира Франца. Впереди, переваливаясь на коротких ножках, шел амебообразный бурдюк. Шеи у него не было, как у жабы. Чудовищно карикатурное лицо располагалось прямо на туловище. За ним два санитара с лицами добрых кретинов тащили на косилках безногого человека. Обе руки его были распухшими до чудовищных пределов. Сзади ковыляла маленькая девочка с клешнями вместо рук. Дальше шли еще и еще, но Франц не стал смотреть. Он с силой захлопнул дверь. С бьющимся сердцем подошел к столу и еще раз посмотрел на боттичеллиеву Венеру. Затем резко повернулся:
— Прощайте!
И прежде, чем кто-либо успел сказать хоть слово, Франц исчез. Теперь оставалось только ждать.
— Странно, — пробурчал Доктор, — мутант Франц — порождение войны. И вот теперь он отправился ее предотвратить. Война, убивающая саму себя… Как скорпион…
Он не успел завершить свою философему.
Франц сделал свое дело — и мир Франца со всеми его кошмарами канул в небытие.
VII. Медик был молод и потому еще не женат. Он жил вместе с родителями, и у него была собственная комнатенка. Как медик, он хорошо понимал вред курения, тем не менее он стоял у окна и, глубоко затягиваясь, курил. Взгляд скользил по знакомей панораме: излучина реки, гранитная набережная, здание цирка вдали и телебашня.
На его письменном столе лежал распечатанный конверт — ответ из редакции. Отказ. «Слишком мрачно, — писал литконсультант, — незачем запугивать читателя…»
«Слишком мрачно»! Медик щелчком швырнул окурок в форточку, А ведь он описал лишь часть того, что видел в том жутком кошмаре, приснившемся ему полгода назад. Такой яркий, такой длинный и реалистический, и такой странный сон! Он тогда целую неделю ходил как пришибленный, пока не понял, что единственный способ избавиться от этого наваждения — записать его на бумагу. Рассказ сложился сам собой, и он послал его в журнал, часто печатающий фантастику. Он просто считал своим долгом довести до всех, что это будет, если это произойдет. И вот ответ — «слишком мрачно», «не стоит запугивать читателя». Да не пугать он хотел — предупредить! Действительность будет хуже любого рассказа, если дойдет до такого…
Он закурил очередную сигарету и уставился в окно. На душе было пусто и уныло.
Возможно, ему было бы легче, если бы он знал, что в этот самый миг где-то на «точке» сидит лейтенант, такой же молодой, и перед ним куча исписанных листков, и он всё пишет, и правит написанное, и черкает, и в ярости рвет бумагу, пытаясь неумелыми фразами передать в форме рассказа свои впечатления от странного и страшного, до предела яркого и реалистического сна, приснившегося ему погода назад.
ОБ АВТОРЕ
Евгений Ануфриевич Дрозд родился в 1947 году. Окончил математический факультет Белорусского университета, живет в Минске, работает программистом на одном из предприятий.
Первый рассказ напечатал в республиканской молодежной газете «Знамя юности» в 1973 году, с 1984 года публикуется в журналах «Неман», «Рабочая смена» («Парус»), «Юный техник».
Участник семинара молодых фантастов в Малеевке (1983) и Дубултах (1986).
В нашем журнале публикуется впервые.
Виталий Забирко. Войнуха
Из доклада Франца Лаобина, профессора сравнительной космической биологии (извлечение из стенограммы заседания Коллегиального Совета Комиссии по вопросам внеземных цивилизаций).
…Представленный нами на рассмотрение объект не может быть отнесен ни к одной из известных в космической биологии классификаций. Несмотря на явную схожесть рассматриваемого вида с отрядом приматов, на данном этапе исследований его нельзя отнести к нему, поскольку человекообразная особь этого вида представляет собой (по нашему предположительному заключению) всего лишь одну из форм метаморфоза, отдаленно напоминающего метаморфоз насекомых. К сожалению, из представленных для предварительного заключения материалов полного цикла метаморфоза установить не удалось. Известно только, что человекообразные особи появляются из океана, обычно под вечер, уже полностью сформировавшимися и не меняющимися на протяжении всего своего существования в данной форме метаморфоза. Продолжительность существования человекообразной формы оценивается нами, по косвенным данным, в пределах тридцати — пятидесяти лет. Что происходит с этой формой метаморфоза далее, по истечении указанного срока — то ли она переходит в другую, то ли особь, являясь высшей формой метаморфоза, просто прекращает свое существование, — можно только предполагать, поскольку информация по этому вопросу отсутствует.
Как уже указывалось, человекообразная форма метаморфоза внешне весьма похожа на нас. То есть людей. Вместе с тем наблюдается и ряд отличий, например: волосяной покров, занимающий, как и у человека, теменно-черепную область, простирается также и на область шеи (так называемая львиная грива); глазное яблоко при рефлекторном сокращении закрывается нижними веками; носовые полости снабжены клапанными перепонками, являющимися, очевидно, рудиментарными образованиями предыдущей формы метаморфоза, а также наблюдается практически полное отсутствие внешних половых признаков, хотя этимология их языка и дает четкое разделение по половым категориям. К сожалению, более детальное исследование объекта с изучением его внутреннего строения не было проведено, поскольку объект, по вполне понятным этическим причинам, не был нам предоставлен. Поэтому единственным признаком, по которому мы пока можем отличить разнополость особей, является волосяной покров под глазными впадинами у мужских особей и его отсутствие у женских. Следует, однако, указать, что разделение особей на мужские и женские полы, предложенное первооткрывателями, весьма условно, поскольку их половые функции не отвечают земным представлениям. Точнее, особей разного пола можно было бы назвать разнополыми или противополыми, поскольку их половые функции, с нашей точки зрения, равнозначны. Особь человекообразной формы метаморфоза легко поддается обучению: так, например, явившаяся из океана особь уже через неделю свободно разговаривает и отличается от других особей только индивидуальными особенностями. Вместе с тем следует указать, что накопленные этой формой метаморфоза знания, а также вновь приобретенные используются только для игр и исключительно для игр, откуда можно предположить, что психология человекообразных особей весьма напоминает детскую. Является ли это следствием беззаботного существования, обусловленного легкостью добывания пищи или отсутствием половых инстинктов, либо человекообразная особь является своеобразной детской формой метаморфоза, мы можем только предполагать. Но поскольку «взрослой» формы метаморфоза на планете не обнаружено, то данное сообщество, несмотря на его ярко выраженную разумность и коммуникабельность, трудно назвать гуманоидной цивилизацией. Скорее, здесь можно вести речь о гуманоидной псевдоцивилизации. Если до сих пор критерием определения цивилизации, будь то гуманоидная или негуманоидная, являлось стремление к познанию, пусть даже в странных, нелогичных, а иногда и просто неприемлемых (свойственных негуманоидам) формах, то в данном сообществе, несмотря на его явно гуманоидную разумную структуру, такой критерий отсутствует.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
