вперед даст.
— Что такое остров? — Соня небрежно закинула ногу за ногу и поправила подол халата. Жест получился наредкость вызывающим. — Остров, это замкнутое пространство, огражденное от мира и, следовательно, от посторонних глаз. Случайные свидетели исключены. Зато есть неслучайные. Я знала Марека, я неплохо успела изучить эту сладкую парочку, и знала о дурацком условии, что наследники должны провести неделю на острове вместе, чтобы поближе познакомится. Рискнуть стоило. Марек сообщил о наследстве и уладил мелкие проблемы с переездом. Тут даже присутствие Салаватова было нам на руку, он замечательно подходил на роль козла отпущения. Об уликах я позаботилась, но… Не хватало достоверности, понимаете?
— Не совсем.
— Допустим, имеется труп и двое подозреваемых. Один ранее сидел за убийство, второй перед законом чист, зато смерть девушки ему выгодна. То есть, оставалось пространство для маневра. Честное слово, сначала я не хотела убивать Марека, и не убила бы, но он запаниковал, он трус, надави, пригрози и сломается. К тому же, когда из трех человек, находившихся на острове, в живых остается один, то вопрос «кто убийца» неуместен. Но, повторюсь, если бы Марек был чуть более смелым, чуть более выдержаным, остался бы в живых.
— Как вы попали на остров? — Поинтересовался Кукушка. Выглядел он подавленным и уставшим, видно, бессонная ночь сказалась.
— Вплавь. Я хорошо плаваю. Вернее, сначала Марек забрал меня с берега, мы заранее договорились о месте. А уже назад пришлось плыть. Это не так сложно, как кажется. Убивать сложнее. — Призналась Соня. — Жаль, только, до нее добраться не получилось, из-за Марека, идиот должен был подсыпать в вино, или что она там пить будет, снотворное. Ей и ему, но не сразу, чтобы в крови алкоголь нашли, понимаете? Ему он подсыпал, а ей нет. Она проснулась, поняла, что… и убежала. В колодец сама провалилась, без посторонней помощи, а там глубоко: мне не спустится. Внизу темно, она вроде не шевелилась, ну, я решила, что она шею свернула. Конечно, стрельнула пару раз вдогонку, но попала или нет, сказать не могу.
— Не попала. Только в самый первый раз, когда на кухне. — Нике все-таки, удалось сесть. Выглядела она плохо, настолько плохо, что Тимур испугался: а вдруг эта болтовня плохо на ней скажется? Ей отдыхать нужно, а не слушать о том, как ее убивали.
— А… Помню, была кровь. — Соня засунула руку в карман. — Я еще понадеялась, что рана серьезная, а ты антилопой в лес поскакала. Слушай, отчего ты в яме не сдохла?
— Меня ангел хранил.
— Ангел? — Белые бровки поползли вверх, выражая недоумение. — Какой ангел?
— Тот, который спит… Под звездой. — Ника облизнула губы. — Помнишь, ты еще спрашивала, где его могила?
— Чья? — Иван Юрьевич моментально встрепенулся.
— Могила ангела. — Соня рассмеялась. — Господи, ты решила, что в той дыре клад? Да ладно, успокойся, нету там ничего, в колодце мы в первую очередь смотрели. Пусто. А я-то понадеялась, что Ларе и вправду удалось узнать, где клад, а она, значит, колодец имела в виду. Забудь, в колодце нет ничего, кроме листьев… Да ладно, не расстраивайся, я на клад и не рассчитывала.
— А звонок зачем?
— Ну, для правильной постановки спектакля на острове нужен был твой герой-любовник, я надеялась, что после звонка тебе хватит мозгов не тащиться на остров одной. А ты и вправду клад поверила. Прямо как Лара…
— Сука ты. — Совершенно спокойно произнесла Ника.
— Сука. Признаюсь, но не раскаиваюсь. Итак, господа, финальная сцена. — Соня достала руку из кармана и подняла вверх, чтобы всем было хорошо видно. Тонкие пальчики, похожие на полупрозрачные щупальца кальмара, крепко сжимали гладкий шарик темно-зеленого цвета.
Граната.
Доминика
Она оказалась хитрой, эта бледная поганка, хитрой и рисковой, я бы так не сумела. Красиво. Нет, честно, подобная наглость вызывает восхищение.
— Это граната. — Пояснила Соня, будто кто-то здесь еще недопонимал, что в ее руках отнюдь не теннисный мячик. — Без чеки. Стоит отпустить и будет взрыв.
— Сама погибнешь. — По лицу Ивана Юрьевича невозможно было понять, испуган он или нет. И голос равнодушный. Салаватов тоже спокоен, чуть побледнел, но и только, а я… Господи, сердце сейчас через ребра выпрыгнет. А я же предполагала, что эта тварь без боя не сдастся!
— Как ни банально звучит, но смерти я не боюсь. В моем положении выгоднее умереть, нежели десяток лет проторчать на зоне, а потом выйти нищей больной старухой. Не хочу так, лучше уж… — Соня отпустила большой и указательный пальцы. Если она разожмет еще один, то…
— Бабах и все. — Сказала она. Пальцы, слава богу, вернулись на место. Не знаю, как они, но я ей поверила.
— Ну и чего ты хочешь?
— Ничего особенного. Хочу выйти отсюда.
— Не получится. — Кукушка не делал попыток остановить Соню, он спокойно сидел на своем стульчике, разглядывая ботинки, а руки на коленях, на виду, значит.
— Посмотрим. На всякий случай предупреждаю: граната не учебная. А в углу баллон с кислородом, поэтому взрыв палатой не ограничится. Так что, прежде, чем глупости делать, подумайте о бедных людях, которые погибнут.
— Террористка.
Соня лишь пожала плечами.
— Ты. Да, ты, мент, прости, забыла, как зовут. Доставай наручники.
— Какие наручники? — Кукушка не шелохнулся.
— Обычные. Ты же не с цветами сюда шел. Не надо упрямиться.
— Не буду. — Иван Юрьевич положил требуемое на пол.
— Одень. — Потребовала Соня. — Нет. Стой. Сначала ключ на пол.
Кукушка выполнил и это требование. У меня спина вспотела со страху. Соня казалась такой неестественно хрупкой, неспособной долго удерживать опасную игрушку. А граната выглядит тяжелой.
— Теперь слушай и делай правильно, иначе будет бум. Один браслет одеваешь себе. Пропускаешь через… Через батарею.
— Не пролезет.
— А ты постарайся, вон, в углу, труба тонкая. А второй одеваешь своему приятелю. Надеюсь, ребята, вы будете вести себя хорошо. Не зря же я два часа распиналась, должны были понять, что слова с делом у меня не расходятся… Давай, господин Салаватов, поднимайся, пока…
Договорить она не успела. А я не успела понять, что происходит. Тимур сидела на корточках у двери. Когда Соня приказала встать — встал. И как-то сразу вдруг оказался рядом с ней. Как-то сразу вдруг получилось, что ее рука, та, с гранатой, угодила в капкан его ладони. Соня сдавленно пискнула, совсем как мышка.
Ненавижу мышей.
А вторая лапа Салаватова ухватила ее за горло.
— Ну и? — Совершенно спокойно произнес он.
Тимур
Когда Соня достала из кармана гранату, то…
… сердце застучало быстрее… еще быстрее… шум в ушах… кровь ломиться наружу, расцветая в глазах алыми пятнами… пятна заслоняют мир… вокруг
