Но дальше я наткнулся именно на то, ради чего и взял у сектантов эти рукописи. Если коротко, то содержание нужных страниц можно было озаглавить как «Теория и практика переходов». Сам описываемый принцип на первый взгляд ничего сложного из себя не представлял: в местах разрывов пространства двигаться требовалось только в направлении максимального сопротивления. Проблемы две: где найти эти самые разрывы и как определить нужное направление. По первому вопросу кое-какие идеи у меня были – если границы между областями Приграничья не разрывы пространства, то я ничего в этой жизни уже не понимаю – а со вторым выходили сплошные непонятки. Ничего, на месте разберёмся.
– Рота, подъём! – заколотил железной ложкой по котелку Напалм.
Я убрал записи в карман и подошёл к очагу. Обиженная Вера меня проигнорировала, и лапшу быстрого приготовления пришлось накладывать самому. Широко зевавший дядя Женя достал из своих запасов два пакета сухого завтрака и занялся его распределением.
– «Лежебока рыжий кот отлежал себе живот, кушать хочется, да лень ворочаться, – подмигнул мне, весело хрустя шариками сухого завтрака, Напалм. – Вот и ждёт рыжий кот, может, миска подползёт?»
– И в лучшие времена рыжим не был. – Я запил чаем завтрак. – Когда выходим?
– Да прямо сейчас, думаю.
– Времени сколько?
– Седьмой час. – Вера достала зеркальце и начала изучать в нём свою причёску.
– Вид у тебя, – поправил я ей выбившуюся прядь.
– «Я упала с сеновала, тормозила головой», – Напалм вновь проявил недюжинные познания в устном народном творчестве.
– Что-то тебя с утра на лирику потянуло. – Я перелил остатки воды из пластиковой полторашки во флягу. – Выспался, что ли?
– Ага.
– А я нет. Всю дорогу чушь какая-то снилась.
– Ты ещё ничего, вон, на колдуна полюбуйся.
– А с ним что?
Да уж, крепко товарищ за ночь сдал. Глаза красные, будто ни на минуту их не сомкнул. Лицо осунувшееся и серое, вид какой-то нездоровый. И чего, спрашивается, с Бергманом расплевался? Сидел бы сейчас в тёплой лаборатории, опыты на крысах ставил. Видно же, что не практик. Вроде всё верно делает, но не выходит каменный цветок, хоть режь...
– Уникальное место, невероятно концентрированная и сложно структурированная энергия на глубинных уровнях. Без более тщательных исследований ничего сказать нельзя, но складывается впечатление, что здесь пробит канал на новый, ещё неизвестный пласт рассеянной в пространстве энергии...
– Я всё понимаю, но мы должны выходить, – чем-то озадаченный Григорий пропустил восторженную речь колдуна мимо ушей. – Лёд, Первый, Второй, проверьте на улице обстановку. Выходим через десять минут.
– Но это новое слово в работе с энергиями! – по инерции продолжил колдун, не понимая, что его уже никто не слушает. – Разработать механизм...
Я взял винтовку и, кивнув парням, вышел в коридор. Близнецы потопали следом. Поднявшись по лестнице, осторожно выглянул из подъезда на улицу. Вроде спокойно всё. Разве что разлагающимися трупами воняет. Странно, на улице довольно прохладно. Да и на небе тучи.
Кстати о тучах: на людей они, как ни крути, похожи мало, если уж нарисовались на горизонте, то пока дождём или снегом не отбомбятся, не сгинут. Но дождь или снег – это ещё полбеды. Главное, под град не попасть.
Итак, что мы имеем? Пасмурную и прохладную погоду. Возможны осадки и ветер порывами от не очень до очень много метров в секунду – вон верхушки деревьев как качает. А если отвлечься от погодных условий, то ничего интересного на улице не наблюдается. Это замечательно, но всё равно расслабляться нельзя. Пусть Ялтин и уверен, что никто из людоедов не ушёл, это совсем не факт.
Прищурившись, я прошёлся колдовским взглядом по ближайшим постройкам. Уловил только помехи от сигнальной сети Ялтина – по теории погрешность в пределах допустимого, на практике это сводит на нет все ухищрения по маскировке охранных заклинаний – и остаточный фон непонятной волшбы в подвале. Больше ничего, кажись, не чувствую.
Что ж, в Багдаде действительно всё спокойно. Я расслабился и вышел на крыльцо, сопящие за спиной парни пока решили остаться под защитой стен. Тоже правильно.
«В Багдаде всё спокойно, в Багдаде всё спокойно, и только недоволен суровый падишах...»
Из-под бетонной плиты крыльца высунулась рука и безошибочно ухватила меня за ногу. На разбухших пальцах темнели трупные пятна, но хватка была стальной. Не мешкая ни мгновения, я перекинул винтовку в левую руку и, кое-как зажав ею ножны, обнажил саблю.
Словно дождавшись сигнала, из-за угла дома вывалились ещё два мертвяка и, пошатываясь, заковыляли к нам. Раздутые лица, перекошенные фигуры, явственно видимые следы разложения. Мертвяки и при жизни красавцами не были, а уж теперь...
– Прикройте! – я занёс саблю. Волдыри на сжавших ногу пальцах лопнули, и по штанине потекла трупная жидкость.
Блин, стоило дождаться, пока он вылезет, и из винтовки голову снести. Из-под бетонной плиты высунулась вторая рука, и не теряя времени, я одним ударом отсёк с неё четыре распухших пальца. Принял, так сказать, превентивные меры.
Близнецы наконец сообразили, что к чему, но вместо того, чтобы разобраться с мертвяками более традиционными средствами – сапёрной лопатки у одного и длинного тесака у другого было бы вполне достаточно, – открыли бешеную стрельбу по шагавшему первым зомби. Автоматные пули насквозь прошивали ходячий труп, но тот уверенно пёр вперёд.
Вторым ударом сабли я рассчитывал перерубить запястье удерживавшей меня руки, но лезвие соскользнуло по кости. Вылезший из-под крыльца мертвяк попытался вонзить мне в голень гнилые зубы, и я наотмашь рубанул его по голове, срезав гниющий скальп. Следующая попытка оказалась более удачной – клинок перебил запястье, и мертвяк свалился на землю.
Патроны в магазинах автоматов близнецов закончились почти одновременно. К этому времени один из покойников уже валялся на земле и пытался подняться на перебитые ноги, а второй неожиданно резво подскочил к крыльцу. Выронив саблю, я перехватил винтовку и в упор выстрелил картечью ему в голову. Тут же немного опустил прицел и пальнул в грудь. Свинец прошил мягкую плоть как бумагу, и труп с развороченной грудной клеткой отлетел назад. Третий выстрел снёс черепушку уже поднявшемуся на ноги зомби с отрубленной рукой.
Выскочивший на крыльцо Напалм запалил мертвяков чадящим пламенем, и вскоре от них остались лишь обгоревшие скелеты.
– Что у вас происходит? – Только сейчас я обнаружил, что меня вызывает по амулету связи Григорий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
