После душа отношу жену в постель и укладываю спать, целую со всей нежностью, на которую только могу быть способен, благодаря за всё, что произошло чуть ранее. Несколько раз повторяю, что я к деду, сообщить все новости и показать пса. Оборачиваюсь на пороге. Вот теперь всё правильно в моей жизни.
В моём доме, в моей комнате, в моей постели моя жена, беременная моими детьми!
Дед встречает во дворе, хитро жмурится и явно ждёт.
- Вы никак поладили? – спрашивает, пока обнимает меня.
- Скорее он не хочет расстраивать хозяйку. - Смеюсь в ответ. - Ей сейчас только радостные эмоции нужны. И в два раза больше!
- Это почему? - напрягается дед, явно ожидая, что я снова что-то натворил.
- Кира мне сегодня призналась, что ждёт двойню! - смотрю в неверящие глаза деда. - У неё в семье такое часто случается. А ещё она согласилась выйти за меня замуж и принять мою веру. Это можно быстро организовать?
- Завтра? - счастливо улыбается дед. - Завтра веру примет, а потом свадьбу через пару дней?
- Нет, всё завтра. Гараевых и Тахмировых сам приглашу. - Ускоряю я процесс. - Зафар вчера в офисе был.
- Знаю. Много позволять себе стал Зафар. Он хоть и влиятельный человек, но в свою семью лезть, я ему не позволю. - На лице деда появляется то выражение, заметив которое опытные бойцы проверяли готовность стволов и наличие запасных обойм.
Ветеринар состоянием Князя остался доволен. Сильный пёс. Это для собачьих арен он уже ветеран и давно на заслуженном отдыхе. А для мирной жизни у него ещё достаточно сил и времени. Я не держу на него зла, за те нападения. И уверен, что рядом с ним, Кира под надёжной защитой. Спокойнее мне, когда Кира остаётся с ним.
Дед начинает расспрашивать про Киру, про здоровье, про аппетит. Светлеет лицом, слушая про мою жену. Но особо я не задерживаюсь, меня домой тянет самым сильным магнитом. Сейчас Кира поспит, отдохнёт и наверняка отправится колдовать на кухню, а мы с Князем будем сидеть, наблюдая за каждым её движением.
Я уже почти доехал до своего дома, минут пять осталось, когда мне звонят и говорят, что приехал Кайрат, мой двоюродный брат.
- Пропускайте, я сейчас буду. - Сам ускоряюсь.
Вот и брат, как специально приехал. В дом захожу в предвкушении встречи с братом, но испуганный вскрик Киры и его злой и грубый крик мгновенно заставляют взбеситься. На кухню залетаю даже раньше Князя. На полу валяются сковорода и жареные, ещё парящие, овощи, часть блюда оставила след на рубашке Кайрата. Который схватил Киру за предплечье и орёт на неё.
- Ты совсем охренела, др...- договорить он не успевает, так как отлетает от девочки от удара моего кулака.
Князь моментально оказывается перед Кирой, загораживая её своим телом. Влепив Кайрату несколько ударов, спешу к Кире.
- Он тебя напугал? Сделал что?- самого трясет от злости и страха за Киру.
- Сабир, что за херня? - пытается подняться с пола брат.
- Заткни рот, ублюдок! - кричу ему и смотрю на Киру. - Что случилось?
- Я проснулась, пошла готовить. Почти закончила, когда он пришел, я не обратила внимания, когда услышала, что кто-то идёт, думала ты. - Всё ещё испугана жена. - Ну и сказала, чтобы садился за стол, у меня уже почти всё готово. И тут чужой мужской голос говорит "Чем я заслужил такую встречу, киса". Ну, я с испугу в него сковородку и кинула. С плиты. Горячую. Он меня схватил за руку, и ты пришёл. Извините.
Последнее слово относилось к Кайрату, что во все глаза пялился на хорошо заметный животик. Это со спины пока ещё не скажешь, что моя лисичка беременна.
- Нечего перед ним извиняться! Ты хозяйка в этом доме! А он гость, который рискует им перестать быть! - злюсь я.
- А если я буду хорошим гостем? Сам извинюсь и всё уберу? - лыбится скот разбитыми губами.
- Ты мою жену напугал! Беременную жену! Ещё и руки протянул, они у тебя лишние что-ли? - бешусь я и собираюсь выставить Кайрата за порог, пусть к деду едет.
- Сабир, - тихо шепчет жена, - может, не будем ругаться? Мы просто друг друга не поняли.
По просьбе Киры оставляю брата в доме. Кайрат действительно извиняется, и, кажется искренне. Порядок на кухне наводит сам, хотя Кира и пытается сама справиться. Но я её утаскиваю наверх. Мне надо её всю осмотреть и десять раз убедиться, что с ней все в порядке. Зову на ужин и Влада, который тут же замечает, что настроение у меня поменялось. Пока рассказываю Владу, что учудил Кайрат, наблюдаю, как он старается помочь Кире, и как та хмурится. Жена не любит, когда у неё мешаются под ногами в то время, как она готовит или накрывает на стол.
- Да сядь ты уже! - не выдерживает она.
Кайрат начинает привычно вести себя, как последний шалопай. Осыпает её комплементами, спрашивает, зачем моей жене сдался я, и обещает её украсть. С удовольствием замечаю, что Кире не нравится такое внимание к себе и в её взгляде на него только раздражение. Но совместную тренировку брат заслужил. Прямо напросился.
- Всё, всё! - хрипит он минут через десять. - Я понял! В сторону Киры не смотреть, не дышать, имя, кроме как в случаях крайней необходимости, не упоминать, не шутить и вообще лучше не подходить. А то загрызут, и что показательно, не собака! Кинут в тебя огнянной сковородкой и напомнят, что папа с мамой не состояли в законном браке!
На следующий день едем к деду с утра. Вместе с ним нас уже встречают Тамия и Гараевы. По такому случаю приехавшие с маленькой Ясминой, буквально через несколько дней после рождения. Женщины сразу уводят Киру. Дед с гордостью откупается за невесту перед Амираном и Зауром, как перед старшими. Передаёт подарки и благодарность и Айдару Каримову. Вскоре женщины спускаются для первого на сегодня обряда. Принятие Кирой моей веры, что бы даже такая мелочь нас не разделяла.
- Мама с бабушкой очень старррались! - шепчет мне Аслан.
- Я вижу. - отвечаю мальчишке, а сам глаз отвести от жены не могу.
Наргиз и Зарина действительно постарались. Верхнее платье было ярко-изумрудного цвета. Оно оголяло плечи, сходясь как песочные часы под грудью жены. Длинные рукава национального сае почти доставали до пола. Нижнее платье было бело-серебянного цвета и закрывало её шею, грудь и руки полностью, пряча всё, что показывало верхнее. Мягкие складки облегали уже заметный животик. Волосы Кира убрала под платок. Что совершенно её не портило и не мешало оставаться самой красивой женщиной, какую я только видел.
