— Если я правильно понял, именно Агеева привела этого психолога? — Алексей вытащил сигареты, но не прикуривал, все-таки ступеньки роддома…
— Да, она.
— Черт, вот теперь мне реально стыдно за тот случай. Пойду извинюсь, — он дернулся в сторону девушки, но был перехвачен Денисом.
— Не советую. Она девочка мстительная, можешь усугубить свою вину.
— В смысле — усугубить?
— Ева все равно сделает тебе ответную подлянку, характер такой, так что лучше не мозоль глаза, чтобы у неё не появилось лишнего соблазна сделать это ещё более изощренно, — Романовский пожал плечами, встретив прифигевший взгляд брата. — Ну, такая вот она…
— И ты так спокойно говоришь, что твоя девка…
— Тон сменил! И вообще, у тебя есть жена, вот её и воспитывай, а к моей не лезь.
— Не впутывай в это Иру! — плюнув на свои недавние мысли, Алексей нервно щелкнув зажигалкой, прикуривая. — И потом, не равняй мою супругу с ней, — он кивнул в сторону разговаривающей с кем-то по телефону девушки.
— Вообще-то я собираюсь жениться на Еве, так что привыкай говорить и думать о ней соответственно, — несмотря на появившееся желание все-таки двинуть брату в глаз, Денис смог не сорваться на угрозу в голосе, хотя что-то похожее там и проскользнуло.
Самойлов от услышанного уронил сигарету и уставился на него с почти суеверным ужасом:
— Ты серьезно?!
— Я когда-нибудь шутил подобными вещами?
— Охренеть…
Ева никак не могла понять, о чем ей твердит захлебывающаяся не то от страха, не то от восторга Лидочка.
— Подожди! Давай ещё раз и теперь без истерики. У кого обыск?!
— Так я же и говорю, — снова затараторила секретарша, — у нас! Час назад пришли органы, — Ева закатила глаза, услышав такое описание бравых полиционеров, — и устроили обыск в кабинете Виктора Павловича.
— И что нашли? — девушка оглянулась на Дениса, но тот продолжал говорить с братом, и она дала ему ещё пару минут на родственное общение, а потом просто заберет ключи и сама уедет на работу. Хотя, и не была уверена в том, что ей это позволят.
— Они не рассказывают, — теперь в голосе Лиды появилась явная обида. — Но ходят слухи, что у него дома обнаружили кучу оружия, и ещё он снимал порнофильмы!
На это Ева даже не нашлась, что сказать. Если Витя продукт немецкой киноиндустрии и уважал, то дело глубоко личное, но до лавров признанного режиссера ему точно далеко. Во всяком случае, видео, снятое им во время отдыха на Сейшелах и гордо продемонстрированное всему коллективу, оставило у неё единственное воспоминание — этому «кудеснику» камеру в руки лучше не давать! Хотя, песочек он запечатлел очень профессионально, там даже прыгающий объектив почти не заметен.
Так что в это обвинение Еве не верилось совершенно. Что касается оружия, тут уже сложнее — если у него и был ствол, то Виктор об этом не распространялся.
— А сам он сейчас где?
— Никто не знает, но полицейские говорят, что он ещё вчера уехал из страны, — похоже, что секретарша искренне наслаждалась происходящим. Ещё бы такие события! А друзей у папы много, есть к кому на работу пристроить…
— Ладно, от меня ты что хочешь?
— Так они просят, чтобы все сотрудники приехали, и в их присутствии досмотреть кабинеты.
— Это органы-то просят? — уточнила Ева, пытаясь вспомнить, что у неё хранится в сейфе. Вроде, ничего противозаконного там быть не должно.
— Ну, да.
— Хорошо, сейчас буду, — девушка нажала отбой, ещё несколько секунд подумала, тряхнула головой и пошла нарушать братскую идиллию.
При её приближении и Самойлов, и Романовский замолчали, чем навели на мысль об обсуждаемой персоне.
— Прошу прощения, что отвлекаю, но мне пора. Если можно, верни мне, пожалуйста, ключи, — она протянула ладонь к Денису, но вместо брелка её коснулись теплые пальцы.
— Я тебя отвезу. Лех, передавай Ире привет и мои поздравления, — он кивнул брату, прощаясь.
— Подождите! Ева, спасибо, — Самойлов подошел к ней ближе. — Понимаю, что теплых чувств у вас к моей семье нет, но мы вам благодарны.
— Я делала это не для вас, а ради ребенка, — она проигнорировала его попытку примирения, впервые внимательно посмотрев в глаза Алексею. — Но тоже поздравляю. И ещё, если у меня возникнет хоть тень сомнения, что вы не должным образом обращаетесь с сыном, натравлю на вас Ирмскую, — с улыбкой, с которой юмора не было вообще, зато предупреждение читалось вполне даже отчетливо, закончила Ева. — Всего хорошего.
До машины они дошли молча, хотя девушка и ощущала неодобрение, исходящее от Дениса. Только когда он устроил её на пассажирском сиденье и сам сел за руль, оно проявилось вербально.
— Зря ты так. Леха нормальный мужик, хотя то, как он поступил с тобой, это и опровергает, — мужчина отодвинул сиденье, подстраивая водительское кресло под себя. — Но ради семьи он сделает все, что угодно.
— Я в этом уже убедилась на собственном примере, так сказать. И то, как у меня перед глазами держали нож, вряд ли забуду.
Романовский чертыхнулся сквозь зубы, но больше вопрос отношений со своим братом не поднимал.
— У тебя же сегодня последний день отпуска, зачем ехать на работу?
— Показаться, чтобы не забыли, как выгляжу, — хмыкнула Ева, наблюдая за тем, как он ведет машину. Да, салон её девочки явно не предназначен для таких, как Денис. Хотя водитель из него гораздо лучше, чем из самой хозяйки, это следовало признать.
— Могу научить тебя нормально водить. Если захочешь, конечно, — сразу добавил мужчина, не желая обидеть девушку.
— Я подумаю, — она отвернулась и, нахмурившись, смотрела на мелькавшие за окном дома. Еве не давала покоя ситуация с этим обыском у них в конторе. Да ещё и внезапный отъезд Виктора… Конечно, все, что говорила Лидочка следовало делить на два, а то и на четыре, но если прибавить к этому оговорку Дениса относительно угрожающей ей опасности… Ведь буквально вчера даже по его поведению было ясно, что он постоянно настороже, а сегодня уже не уверен, что кто-то хочет ей навредить. Как-то все слишком вовремя.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Ева не хотела спрашивать напрямую, давая ему возможность покаяться, как бы по собственной инициативе.
— Относительно чего? — Денис на секунду отвлекся от дороги, чтобы посмотреть на неё. — Тебя интересует что-то конкретное?
— Ты сказал, что не уверен в угрожающей мне опасности.
— Да, сказал.
— А ещё вчера все было совсем по-другому. Ты узнал, кто это был?
Романовский постарался ни единым жестом не выдать свое напряжение. Иногда он почти сожалел, что Ева настолько хороша в анализе и умении делать выводы. Не нужно быть гением, чтобы понять, к чему она ведет. Но признаваться в причастности к проблемам её шефа Денис не собирался. И вовсе не из опасений по поводу реакции девушки, она не менее злопамятна, чем он сам, и вполне возможно, его действия одобрит и даже посетует на скудность мужской фантазии. Просто ему не хотелось, чтобы она была ему благодарна. Пусть лучше язвит и отрицает собственные к нему чувства — а в том, что они есть, Денис, после утреннего инцидента с распределением спальных мест не сомневался — чем будет с ним, только потому, что чем-то обязана. Поэтому, пришлось очень тщательно подбирать слова:
