если разум в оковах.
Чтобы тебе видеть и чувствовать что-либо в сердце своем и не быть пустым философом, что спорит о словах, не понимая их, заметь себе следующее: корень всего зла, величайшее проклятие и страшнейший гнев и возмездие Господне, низвергающееся на нас, есть природная слепота. Все мы сбились с пути, каждый по-своему: одному — одно лучше, а другому — другое. Мирской ум есть сила и способность хитростью добиваться того, что мы ложно считаем лучшим. Если я заблуждаюсь умом, то заблуждаюсь и волею, судя о добром, что оно злое, и ненавижу его, и наоборот, — люблю злое. Словно бы меня убедили и доказали мне, что мой друг есть мой враг, и я бы возненавидел своего лучшего друга, и наоборот, возлюбил бы своего злейшего врага. Ныне мы говорим: человек обладает свободой воли делать то, о чем он вожделеет. Однако же следовать вожделениям есть не свобода, а рабство и заточение. Если Бог открывает человеку его разум, вселяя чувства в сердце, то его похоти и вожделения становятся губительны и дают ему власть ненавидеть их и сопротивляться им, вот тогда он свободен тою свободою, которою Христос освобождает его, и получает силу творить волю Господню.
Итак, ты можешь видеть, что всё, что творится на свете (покуда Дух Божий не придет и не даст свет) есть порицаемый грех, и чем больше в нем славы, тем пуще будет проклятие, так что те, кого свет считает славнейшими, самые проклятые в свете господа, хуже вора, гулящей женщины и убийцы; чистыми причинами мирской мудрости ты можешь изменить умы юности и побудить их отдаться тому, чего ты хочешь из-за страха, ради похвалы или выгоды. Так, увещевания друзей сделали Лукрецию целомудренной, и она поверила, что если бы она была хорошей хозяйкой и целомудренной женой, то она тем более бы прославилась, и весь мир бы чествовал и восхвалял ее. Она лелеяла в сердце славу свою, а не Господню, и тем она потеряла свое целомудрие и посчиталась презреннейшей меж женами, пред всеми людьми за дела свои, из-за боли своей и муки, а не потому, что прогневала Бога, но из-за потери чести она закололась[1507]. Гляди, сколь велики были ее боль и скорбь о потере невинности, и сколь было ее самолюбие целомудрием и самовосхвалением, столь презирала она тех, кто были не как она; Лукреция не жалела их, каковую гордыню Бог ненавидит более, чем распутное поведение любой гулящей женщины. Подобною гордынею исполнены все моральные добродетели Аристотеля, Платона, Сократа и все учения философов — богов нынешних ученых.
Подобным образом происходит и с нашей святой религией, ибо они (духовные лица — Т.Ч.), воображая невесть что, делают вещи, которые можно видеть лишь в Бедламе[1508], ибо они — безумие. Они взирают на чудеса, что Бог делал чрез святых, дабы обратить неверных в веру и подтвердить веру в Его обетования о Христе, коими все верные делаются святыми, как ты видишь в последней главе Евангелия от Марка. Они проповедовали, говорит он, повсюду, и Господь соработничал с ними, подкрепляя чудесами истинность того, о чем они проповедовали. И в четвертой главе Деяний рассказывается, как апостолы молились, чтобы Господь простер руки и сотворил чудеса во имя Иисуса. И Павел в первом Послании к Коринфянам, 14 говорит, что чудо глоссалии лишь знамение неверным, но не верующим.
Чудеса эти они пускают с другой целью, говоря в своих слепых сердцах: гляди, какие чудеса Бог сотворил для этого святого, он, должно быть, весьма велик у Бога. И тем они сами отвращают себя от Слова Божия и возлагают надежды на этого святого и на его заслуги, и делают его заступником Божиим, то есть маленьким Богом. И в своей слепой вере заключают завет или договор между собою и этим (давно уже усопшим) святым, забывая о завете Христовой крови. Они глядят на одежку святого и его на житие, или скорее лживые россказни, в которых люди лгут о святом, а затем лживо воображают в сердцах своих вот что: этот святой прославился на небе за ношение таких-то одежек и за такие-то дела. Если я буду это носить и то же делать, то и я пойду на небо. Они не видят веры и упования, которые святые имели во Христа, и не слышат Слова Божия, что проповедовали святые, не анализируют поведения святых, ибо святые многое делали для умерщвления плоти, подавая миру таковой пример и учили, что вещи надо презирать, поэтому весь мир удивляется им и прославляет их. Они видят лишь то, что нельзя пить вино, есть мясо, но не замечают внешнего телосложения святых, и тысячи вещей они не видят. Они столь умертвили свои тела, доведя их до того, что едва ли и откормом их можно было бы вернуть в нормальное здравие, они скорее бы умерли, чем оскоромились мясом. Зачем же? Эти тупицы думают так: вот я не ел мяса двадцать, тридцать, сорок лет и за это заслужил столь высокое место, как и лучшие из них (из святых — Т.Ч.), так что же мне терять его, да я лучше умру, или как Лукреция заколюсь, если только силы духа на это хватит. Они рисуют небо в своих воображениях и глупых выдумках и тщатся получить его не по щедрости Господней и не по заслугам Христовым.
Тот же, кто обновлен во Христе — хранит закон без принуждения со стороны правителя или чиновника, ведомый лишь расположением своего духа; земной человек призван и побуждаем хранить закон плотски, будучи движимым плотскими причинами и мирскими убеждениями, в частности, славою, богатством и почестями. Последнее убеждение, когда других не остается, есть страх. Побей одного и остальные вострепещут, а Моисей добавляет к сказанному: убивай, забрасывай камнями, сожигай[1509]. Так он изгонял злое из них (евреев — Т.Ч.), а весь Израиль слышал и трепетал, и больше злого не делал. Если и страх не помогает, то Богу пора забрать нечестивцев из этой жизни. Тогда поставлялись короли, как я уже говорил, и меч влагался им в руки, дабы отомстить злодеям, чтобы прочие трепетали, а не желали воевать друг с другом и восставать против императора, и защищать ложный авторитет папы, который и есть сам Антихрист.
Проповедь Слова Божия ненавистна и противна им, почему же? Ибо невозможно проповедовать Христа и не проповедовать против Антихриста, т. е всех тех, которые мечами и лжеучениями силятся потребить истинное учение Христа. Как ты не
