В ресторане задержались недолго, пробыли ровно столько, сколько времени потребовал изысканный обед с десертом, фруктами, зеленым чаем. Деловой разговор начали в машине -- белый "Сааб-900" стоял тут же на стоянке у входа в ресторан.
-- За вас поручился наш общий друг Хавтан, -- полуобернувшись к Герману, Городецкий говорил кратко, жестко, как гвозди вколачивал. -- Но теперь я и сам вижу -- на вас можно положиться. А предложение такое: нужно с одним моим хорошим товарищем, Хавтан его тоже знает, человек он очень авторитетный, наведаться в Чечню. Ходка, не считая дороги, займет на месте сутки, ну, от силы двое. Надо оттуда забрать кое-что и вернуться в Москву. Операция тщательно продумана, хотя кое-какие хлопоты по ее подготовке еще предстоят. Нужна команда -- три человека, такого уровня, как вы: молодые, сильные, с определенным опытом жизни. Я сам намеревался отправиться, да вот годами староват оказался, -- сбился с жесткого тона Аргентинец, и это прозвучало у него по-мальчишески обиженно, будто его не взяли в увлекательную игру.
-- Что мы будем иметь за риск? В Чечне не сегодня-завтра начнется заваруха. Да и чеченцы ничего без боя не отдают, они Москву за горло держат, а уж дома... -- посомневался для вида Кольцов.
-- Знаем все это, -- перебил его Городецкий. -- Понимаем, что не в Сочи путешествие, поэтому каждому щедрый куш: по двадцать тысяч баксов аванса сразу, если сойдемся, и по миллиону в случае успеха. Годится?
-- Вполне. И люди есть... -- Кольцов внешне оставался спокойным, но внутри у него все клокотало от радости: миллион, вожделенный миллион был рядом! Названная сумма ошеломила, затмила мысли о возможной опасности, и Самурай, давно уже готовый на все, что предложат, поторопился заполучить этот заказ. -- Считайте, два человека имеются, а третьего я подберу за сутки. Ведь нужна надежная команда, чувствую, дело серьезное, раз такие деньги готовы платить, -- повеселев, сказал Самурай. -- Как готовиться? Какая амуниция, какие документы потребуются?
-- Не спеши, не лезь вперед батьки в пекло, -- осадил его Аргентинец. -- Договоренность пока предварительная. Я и сам не знаю всех деталей вылазки до поры до времени. Опасность, конечно, не исключается, но с вами идет хозяин груза, он рискует так же, как и вы. До встречи с ним я должен иметь на руках подробные досье на всех троих и ближайшую вашу родню. Это на всякий случай, чтобы удержать вас от соблазна посягнуть на то, что вам не принадлежит, -- груз очень ценный, но еще дороже жизнь человека, с которым вы туда пойдете. Вы должны вернуться не только с грузом, но и с ним. Надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь?
-- Куда уж яснее. Наша жизнь привязана к жизни хозяина, -- согласился, принимая жесткие условия, Самурай.
-- Я с Хавтаном должен обеспечить моему другу гарантии безопасности, -уточнил Аргентинец. -- Только после этих формальностей я сведу вас с руководителем операции, а он объяснит вам все в деталях. Ну что, берешься?
Самурай согласно кивнул, и они, обменявшись телефонами, расстались -каждому из них предстояли свои неотложные дела.
Выйдя из машины Городецкого, Герман Кольцов прошелся пешком по Тверской, обдумывая детали предстоящей операции. Сказав Аргентинцу, что в команде уже есть двое, он схитрил, выдав желаемое за действительное. А имел он в виду своего армейского друга Славку Неделина, по кличке Картье. В такой операции, где на кон ставится жизнь, более надежного и верного человека Самурай найти бы не смог, за Картье он ручался как за себя. Да и выбора особенного у Самурая не осталось: кто полег на поле брани, а кто отошел от дел. Сколько раз в Москве, до того как открылась эта история с фотографиями пышнотелой Люси из ресторана "Иртыш", Герман хотел встретиться со Славкой, честно повиниться во всем и попросить прощения. Но каждый раз что-то мешало сделать этот порядочный шаг. Поэтому и не откликался на приглашения Неделина встретиться, вспомнить армейскую жизнь, чувствовал, что, когда они сойдутся втроем, его подлость обязательно выплывет наружу. Ничего не помогло, все равно все открылось. Но теперь, когда между ними не стояла женщина и у Картье с годами, наверное, прошла боль-обида, Герман еще больше ощущал вину перед своим другом. Эта вина мешала ему жить, и он все время думал, как избавиться от нее, как получить прощение ар-мейского друга. И вот, кажется, представляется случай повиниться перед Славкой, а заодно и отплатить ему чистоганом -- дать возможность сорвать миллион. Подобный шанс, даже с риском для жизни, выпадает нечасто, и не каждому так может подфартить. Кольцов верил в ту подготовку, что они получили в армии, там они были натасканы на неожиданные, молниеносные операции, а такая им, вероятно, и предстоит в Чечне. И Самурай, решив, что сегодня он может убить сразу двух зайцев -помириться с Картье и заполучить надежного напарника, -- решительно направился к уличному телефону-автомату.
Неделин оказался дома, и Герман, не вдаваясь в подробности, сказал:
-- Мне очень надо бы тебя увидеть...
Картье не очень обрадовался звонку, но все же ответил:
-- Хорошо, подъезжай, -- и назвал номер дома и квартиры на Кутузовском.
В эту ночь Самурай остался у Неделина ночевать. Разговор долго не клеился, но Герман искренне желал повиниться, а еще больше -- заполучить Славку в напарники для предстоящего дела и потому прилагал к этому все усилия, что в конце концов растопило между ними лед недоверия. Русские вообще люди отходчивые и умеют прощать, под утро бывшие армейские дружки замирились окончательно. Они вспоминали тяжелую службу, сплотившую их, не забыли и о "бандеровцах", не дававших им, москалям, жизни, и, конечно, Леночку, как свою прошедшую молодость, как первую любовь. Не удивительно, что предложение Германа сходить в Чечню за миллион заинтересовало Картье.
Чечня представляла для Неделина давний интерес: ведь он предупреждал органы о готовящихся крупных аферах в банковской системе России, следы которых отчетливо тянулись в Грозный, а в Москве -- к чеченской мафии. Позднее эта, по сути, гениальная афера получит название "чеченские авизо", и обойдется она российской казне в шесть триллионов рублей. Не готовится ли нечто подобное или более крутое надувательство против России вновь, если заказчики готовы рассчитаться за доставку какого-то секретного груза в Москву миллионами. Нет, от такого соблазна Неделин отказаться не мог, даже если бы его и не прельстили миллионом. Опять, выходит, наша контрразведка проворонила что-то важное, ведь он недавно встречался с руководством, и они много говорили о Чечне, о том, что почти вся банковская система России оказалась под "чехами", но о готовящемся визите в Ичкерию столичной банды не было и намека. 3
Через день, к вечеру, Городецкий привез в загородный дом в Переделкино команду Самурая. Одного из них, назвавшегося Неделиным, Аргентинец иногда встречал в "Пекине", причем в обществе людей авторитетных, но не "синих". Он производил приятное впечатление и прикидом, и манерами, и речью, чем резко отличался от Самурая и третьего -- чернявого крепыша, чем-то смахивающего на горца, назвавшегося просто Лехой.
Тоглар ждал гостей на втором этаже, в мастерской, где уже был накрыт стол на пятерых, но вначале расположились в глубоких кожаных креслах у потрескивающего дровами камина. Когда Аргентинец представил хозяину дома его будущую команду, тот тоже обратил внимание на Неделина и поинтересовался:
-- А чем вы занимаетесь вообще?
-- Я бизнесмен, у меня своя фирма. -- И Картье привычным жестом протянул Тоглару визитку, в которую тот внимательно вчитался.
-- У вас что, неважно идут дела, если согласились на рискованную операцию? -- недоверчиво спросил Тоглар, глядя на Неделина в упор. Странное впечатление производил этот "бизнесмен": он притягивал и отталкивал одновременно.
-- Нет, наоборот. Дела идут прекрасно, грех жаловаться. -- На лице Славы появилась добродушная улыбка. -- А иду потому, что меня пригласил старый армейский друг. Сказал, серьезное мужское дело и гонорар солидный, думаю, стоит рискнуть. Но главное, себя проверить хочется на деле: ведь мы с Германом прошли особую, даже для спецназа, подготовку, нас готовили к таким делам! -- Он сожалеюще вздохнул. -- Молодость проходит, мне уже за тридцать, а навыки, по-серьезному, не пришлось применять в жизни. Лет через пять -десять они и вовсе могут оказаться ненужными...
-- Да, для мужчины это серьезный аргумент, -- сказал задумчиво Тоглар, -- но вы ошибаетесь, Вячеслав, навыки могут сгодиться в любом возрасте. За моей спиной тоже морской десант, и служил в тех же краях, что и вы. Я внимательно изучил ваши биографии. Я иду с вами, хотя мне, увы, уже даже не сорок. Но я не намерен просить скидок на возраст и прятаться за ваши молодые спины.
Он достал из бара бутылку коньяку и предложил всем пропустить по рюмочке. Когда вся команда расселась поудобнее, Тоглар попросил внимания.
-- А теперь я введу вас в курс дела. Мы должны появиться в одном из сел вблизи Грозного и добыть из подвалов одного охраняемого дома некий груз в упаковках, весом по шесть килограммов... Всего упаковок будет со-рок -пятьдесят, возможно, чуть больше, а может, меньше, сумма вознаграждения от этого не меняется. С грузом надо вернуться в Москву или хотя бы в Ростов, это рядом. Должен особо отметить, что в ходе подготовки операции каждый участник имеет равное право голоса, если мы что-то не учтем, не предусмотрим, не оговорим здесь, в Москве, за это придется расплачиваться или в дороге, или в Чечне. Просчет может стоить жизни всем -- так что думайте, предлагайте. Но дорога в Чечню и из Чечни, если мы вернемся оттуда живыми, не представляет для нас серьезной опасности, хотя сейчас шмонают чуть ли не на каждом километре, а чем ближе к Грозному, там, кроме ГАИ, стоят блокпосты военных и казаков. Но мне, кажется, удалось найти способ передвижения, при котором нас или вовсе не будут тормозить, или крайне редко.
