— Саженей на десять мы поднялись. Осталось примерно восемьдесят, — прокомментировала она. — Но саженей через тридцать есть смотровая площадка, там передохнем. Не торопись, некуда.
Тори мысленно застонал. Идиот! Во что он ввязался? Почему он вообще пошел за Яной, которую еще недавно был готов убить на месте? Но отступать поздно. Он старательно отвернулся от левой стороны лестницы, за которой начинался обрыв — панорама раскидывающегося внизу ночного города заставляла его голову идти кругом, а легкие порывы ветерка, казалось, так и подталкивали к пропасти. Спокойно, сказал он сам себе, задушив в зародыше приступ паники. Спокойно. Девчонка может подняться, значит, могу и я. До обрыва полсажени, не меньше. А ну-ка, раз-два, раз-два, ступенька-ступенька-ступенька…
Когда они добрались до обещанной смотровой площадки, тускло освещенной одиноким фонарем, его сердце билось с частотой отбойного молотка.
— Передышка! — решительно сказала Яна, подходя к перилам и облокачиваясь на них. — Ты как хочешь, а я устала. Смотри, какой вид! Сколько раз здесь ходила ночью, а все никак налюбоваться не могу.
— Ну, давай передохнем, если тебе надо, — тоном превосходства согласился Тори, внутри страшно благодарный своей спутнице за перерыв в восхождении. Он отошел к скамье в дальней от перил части площадки и опустился на нее. Яна оглянулась на него, тихо вздохнула, подошла и села рядом.
— Тори, — спросила она, — почему ты мне не сказал, что высоты боишься?
— Ничего я не боюсь! — ощетинился парень. — С чего ты взяла?
— Тори, не ври мне! — решительно сказала девушка. — Я ложь чувствую. Я тебе в тот раз не сказала, но у меня еще одна способность есть — я эмпат. Я чужие эмоции воспринимаю лучше, чем ты слышишь. От тебя страхом так и пышет, когда ты вниз ненароком посмотришь.
— А больше у тебя никаких талантов нет? — саркастически осведомился Тори. — Мысли ты читать не умеешь?
— Мысли читать невозможно, — отрезала Яна. — По крайней мере, для человека. А вот эмоции я чувствую. Тори, нет ничего плохого в том, чтобы признаться в слабости. Нет идеальных людей. Я вот змей не переношу, чуть ли не в обморок падаю. Ну и что? Ты же не стыдишься, что не можешь автомобиль поднять, верно?
— Отстань! — буркнул парень. — И чего я вообще с тобой связался? Затащила в какую-то глушь, только что волки не воют…
— А я обаятельная! — сообщила Яна, и Тори увидел, что девушка озорно улыбается. — Тори…
Она замолчала.
— Чего?
— Тори, а хочешь я сделаю так, что ты перестанешь высоты бояться? Совсем.
— Ты и такие штуки умеешь? — против воли поразился парень. — Нет, что, серьезно?
— Серьезно. Это несложно… ну, не очень сложно. Ментоблок первого уровня. Папа говорит, что неэтично в чужих мозгах копаться против воли или незаметно, но если ты сам захочешь, то можно. Тори, хочешь?
Парень заколебался.
— А ментоблок… он безопасный? — осведомился он. — Ты ничего не напортишь?
— Ничего! — решительно сказала Яна. — Соглашайся. Я уже такие штуки не раз делала, так что все будет в ажуре.
— Ну ладно, — пробурчал парень. — И что нужно?
— Пошли! — Яна встала. — Нужно, чтобы твой страх проявился как можно сильнее. Подойди к перилам и посмотри вниз. Ну же, давай. Сейчас, где-то у меня тут подходящий ритм есть…
Тори с неохотой поднялся и, стиснув зубы, подошел к краю смотровой площадки. При взгляде на распростершиеся далеко внизу городские огни он почувствовал знакомое сосущее чувство под ложечкой. Сердце, немного успокоившееся за время сидения, снова забилось с бешеной силой. Он до боли в пальцах вцепился в широкие каменные перила.
Шаги сзади. Тонкая легкая рука, опускающаяся на плечо. Порывы свежего сырого ветра с океана. Едва слышные такты вступления к «Новому лету». И голос — задорный девичий голос, летящий в ночной тишине над кипящим и мятущимся далеко внизу городом…
— Рано проснись,тихо утру улыбнись,Штору отдерни, глубоко вздохни —Жизнь опять прекрасна,день погожий, ясный,Лето нам сулят календари!
Блеск в ладонипусть тоску изгонит,Только воду горстью зачерпни!Шелест деревьев,птицы чистят перья,День чудесный нас с собой манит!
…сердце пропускает удар — и тут же начинает биться снова, сильно и ровно. Комок в желудке потихоньку растворяется, и искрящаяся городскими огнями пропасть под ногами, до того пугающая и враждебная, начинает переливаться россыпями чудесных бриллиантов…
Сон ленивыйс ласточкой игривойСловно наважденье улетит.Зяблика пеньеслушай с наслажденьем,Мир чудесный сердцем ощути!
Жизнь прекрасна,День погожий, ясный,Ты на мир с улыбкою взгляни!Вновь с нами лето,не забудь про это —Солнцу свою радость подари!
…и необъяснимая легкость охватывает все тело, заставляя мечтать о полете в ясной солнечной высоте высоко-высоко над землей, наслаждаясь ощущением теплого летнего ветра на щеках и зелеными лесами и полями далеко внизу…
— Блеск в ладони пусть тоску изгонит! — пропела Яна еще раз, и мелодия стихла. Только сейчас Тори осознал, что несмотря на темную зимнюю ночь, обещающую с утра новый холодный дождь, радость переполняет его сердце, а в душе поселилось ожидание чего-то хорошего и светлого. И что он больше не боится пустоты под ногами, наслаждаясь великолепным видом ночного города. Ему страшно захотелось взмыть в ночное небо и лететь, лететь, лететь вперед и вперед, оставляя далеко внизу опостылевшую землю. Он наклонился вперед, но что-то не пустило его. Ах, да, ограждение. Он легко вспрыгнул на невысокую, по пояс, балюстраду и шагнул вперед.
— Тори! — взвизгнул позади янин голос. — Тори! Ты что?!
Неведомая сила ухватила его, развернула и дернула обратно. Я лечу, подумал он отстраненно. Я лечу… Ослепительная пощечина мотнула его голову, потом еще одна, и он пришел в себя.
Он висел в воздухе в четверти сажени над землей, а Яна, едва не плача, трясла его за отвороты куртки. Словно тугие змеи оплетали его тело, и он не мог даже пошевелить руками, плотно прижатыми к телу.
— Тори! — снова крикнула Яна. — Тори! Да очнись же! — Она занесла руку для очередной пощечины, и парень невольно дернулся.
— Эй! — хрипло сказал он. — Кончай драться!
— Ты в себя пришел? — напряженно осведомилась Яна. — Больше вниз прыгать не станешь?
— А я куда-то прыгал? — искренне удивился парень. — Слушай, я что, в воздухе вишу?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
