Цирон же, даже не догадывавшийся, что за мысли крутятся сейчас в моей голове, растянул губы в холодной улыбке.
– Наемники жалеть не умеют, – высокомерно произнес он. – Просто горько было смотреть на то, кем он стал. Ничем не лучше какого-нибудь мага-самоучки из глухомани типа Атиона.
Упоминание родного мира застало меня врасплох, и мне вряд ли бы удалось скрыть свое замешательство, если б не громкие возгласы за спиной, вспугнувшие ночной покой. Я живо отвернулся от Цирона, и принялся с живейшим интересом наблюдать, как первые гости выплывают из дворца, постепенно сливаются в темный ручеек и покидают крепость. Двигались они без спешки, как, впрочем, и без особого желания задержаться здесь подольше.
Наемник нахмурился, досадуя, что они появились так некстати. Отвлекшись всего на одну секунду, он сам упустил удачный момент, и теперь нечего было даже думать о том, чтобы провернуть все это еще разок. Про себя же он решил, что не станет докучать Севиалу нелепыми догадками, тем более, что тот ох как не любит, когда его дергают по пустякам.
Я на Цирона не смотрел, старательно делая вид, что всецело поглощен созерцанием привратников. Тем более, что вместе с ними во двор вышел и радушный хозяин со всей своей свитой. Мертвый свет преданно заглянул ему в глаза, и на миг они стали такими, какими помнил их я – ледяными, безжалостными.
"Впечатляющая перемена, да, Арлин?"
На этот раз привратник не осмелился назвать меня "собратом", сочтя, что после всего услышанного это было бы неправильным. Как-никак братья друг друга не убивают.
"Она не поведает вам ничего нового, – тем не менее ответил я. – Вы теперь осведомлены даже лучше самого Веланда".
"Это так. Да, и еще… Прости, если обидели".
"Ничего. Заслужил".
"Мы можем тебя понять, Арлин, но принять это нельзя. Такова уж наша природа. И извини за горькую правду, но твои привратники, когда узнают, будут думать точно так же. Так что если мы встретим их, то можем и промолчать, это я тебе обещаю, а дальше решай сам. Считай это нашей благодарностью".
Голос затих. Крепость Единых разжала когти, выпуская гостей из своего чрева. Маги самодовольно улыбались им вслед, потешаясь над кротостью привратников. Врагов они в них не видели. И пока Единые развлекались на все лады, ко мне пробился один из тех, что прислуживали нам в зале. Смиренность, столь непривычная для магов, сквозила в каждом его слове, движении. Даже голос его был нарочито тих, чтобы приказ, касающийся меня одного, больше не услышал никто.
– Старший ждет своего верного ученика. Мне велено проводить тебя.
Я, мягко говоря, удивился. Еще можно было понять, когда он называл меня так при привратниках, но теперь. Да что ж это за новая блажь у Веланда?
Недоуменно покачав головой, я последовал за своим провожатым, на прощание кивнув Цирону, который своей мрачностью мог сравниться разве что с царящей вокруг ночью. Тот, занявшись поиском своих, едва ли это заметил.
Дворец вновь раскрылся передо мной, наполняя ощущением подлинного величия – как очень красивая, но ледяная скульптура. Просторная галерея с двумя рядами круглых колонн вывела нас к парадной лестнице, разветвляющейся на две стороны. Мы быстро поднялись по широким ступеням на верхнюю площадку и прошли через длинную анфиладу залов, поражающих воображение непомерной роскошью. В одном из них позолоты было столько, что впору было задуматься о полном отсутствии вкуса у магов. Жить в их дворце, на мой взгляд, было просто невозможно. Высокие потолки, обстановка – все создавало какую-то отчужденную холодность, словно было создано только для одного – для восхищения, но никак не житья среди этих нескончаемых просторов.
Чтобы попасть в личные апартаменты Старшего, потребовалось миновать три помещения, и все это время мой провожатый шел, опустив глаза и ссутулившись. И я никак не мог взять в толк, чего это он так непонятно ведет себя. Пару раз даже попытался заговорить с ним, но он не отвечал, а лишь еще ниже опускал голову.
Наконец, мы достигли цели. Узкие двери из красного дерева с позолоченными ручками распахнулись так, словно их толкнули изнутри, стоило нам лишь чуть приостановиться. Внутрь я вошел один. Маг не говоря ни слова, пропустил меня вперед, а сам остался снаружи. Так что я в гордом одиночестве очутился в довольно уютной комнате, приемной Старшего, насколько можно было судить. Двери мне, как оказалось, открыл Хенигас, а сам Веланд неподвижно стоял в дальнем конце, обратив бесстрастное лицо к затемненным ночью окнам. Кроме нас троих, больше здесь никого не было.
Хенигас нетерпеливо махнул мне рукой, и я послушно отлепился от дверей, занимая место рядом с ним. Только теперь Веланд соизволил обратить на нас внимание. Пристальный взгляд обшарил меня с головы до ног, но в глазах не отразилось ровным счетом ничего.
– Ты не выглядишь магом, – обронил он, но недовольства в голосе не чувствовалось. Скорее, полное безразличие.
– Мне не хотелось выделяться среди наемников, – нахально ответил я.
– Да, кинжал у тебя уже есть, а если Хенигас подыщет к нему еще и подходящий меч да научит с ним обращаться, то человеку несведущему отличить тебя от одного из его людей будет крайне затруднительно. И все бы ничего, но древние правила гласят, что ты мой ученик, и расхаживая в подобном виде, ты бросаешь тем самым тень на меня.
"Лучше вспомнил бы про правила, когда от Сеедира избавлялся", – подумал я, но на лице изобразил сильнейшее раскаяние.
– Думаю, твой бывший учитель, Шеррай, тоже был бы недоволен своим учеником, – продолжал тем временем Веланд, – но забудем это. Хенигас сразу по прибытии сообщил, что сегодня ты доказал мне свою преданность, Арлин, – и тонкая улыбка на миг тронула его губы, – и теперь с полной уверенностью можешь считать себя Единым. Конечно, чары могли быть использованы и получше, но не это для меня главное. Я убедился в верности своего ученика, и теперь привратниками займутся более опытные маги.
У меня немного отлегло от сердца. Если на этом проверки иссякли, то можно поздравить Севиала с успешным исполнением части его обширных планов. Он хотел, чтобы я на законных основаниях очутился в городе Единых, и он это получил. И Веланд вот он, стоит передо мной и называет своим учеником, даже не догадываясь о том, кому в действительности взбрело в голову напрочь отбить мне память. Интересно, а что по замыслу Севиала я должен делать дальше? Убить Веланда? Например, прямо сейчас. А что, мы с ним практически наедине. С Хенигасом как-нибудь управлюсь, а там будь, что будет. Хотя вряд ли лорд мыслит столь примитивно, да и, если начистоту, при всех моих хваленых способностях Веланд мне все же не по зубам. А значит, лучше пока не высовываться и вести себя так, как и вел бы, если б не эта досадная промашка со стороны Зарона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
