— Да, — кивнул Ми. — Особенно, когда ты сообщил о прорыве…
— Мне тоже было страшно… — подтвердил я. — Уверен, Фархас, Даго и остальные тролли и даже здоровяк Эрг — чувствовали тоже самое… Но мы не сбежали. Мы все остались сражаться. Да, мы боялись, но можно ли назвать нас трусами?
— Полагаю, нет, — задумчиво ответил Ми.
— Что же касается соседних племен… — продолжил я. — У их лидеров были свои миссии, а именно — не допустить гибели детей и женщин. Сейчас понимаешь?
— Да, — хмуро ответил Ми. — Но не принимаю… Проиграй мы битву — нетрудно догадаться на кого тогда началась бы охота…
— Здесь я с тобой полностью согласен. Тролли живут маленькими общинами. Здесь действует закон — каждый сам за себя.
— Им нужен вождь! Король! — воскликнул Ми.
— Хм… Король троллей… — задумчиво пробормотал я. — Может быть, ты и прав… Только вот, как бы хуже не стало…
— Почему? — искренне удивился гремлин. — Разве это плохо, когда все подчиняются одному правителю?
— Ну, на начальном этапе, может быть и хорошо, или в случае войны, например… А что будет дальше, когда беда отступит?
— Мир?
— Уверен? — усмехнулся я. — Как правило, короли окружают себя самыми сильными и влиятельными сородичами, которые очень быстро привыкают к власти. Со временем они превращаются в дармоедов, которых кормит весь народ. По крайней мере у людей запада именно так и происходит… Не думаю, что у троллей было бы как-то по-другому…
— А ведь у орков именно так и происходит… — озадаченно произнес Ми. — Вожди племен и шаманы живут лучше всех…
— И их право на власть охраняют волчьи всадники, — добавил я, а гремлин медленно кивнул.
— Потому-то я и говорю — как бы хуже не стало… Кто знает, может тихая племенная жизнь — это как раз то, чего не хватает людям? Где, по сути, каждый является членом единого клана? Ведь, клан — это семья…
— Семья — это хорошо! — снова кивнул Ми. — В семье друг за друга горой!
Нашу беседу прервал рык Обжоры. Харн предупредил, что впереди начинается подъем на холм.
Фархас называл эту возвышенность Лбом Великана. Старик говорил, что согласно древней легенде — это действительно был окаменевший за много столетий череп великана. Земля почти поглотила его. На поверхности остался лишь широкий лоб, который постепенно оброс каменными деревьями.
Кстати, если сравнить байки орков и троллей о сражении светлого и темного великанов, можно прийти к предположению, что такая битва действительно могла иметь место. Хотя, если начать верить во все байки, которые мне довелось услышать за мою короткую жизнь, то получится маловероятная история. Навроде той, в которой говорится, будто бы наш мир был создан Древними и что они приходили сюда словно духи из иномирных порталов лишь для развлечений. Бред, какой-то…
Когда мы оказались на вершине холма, мрачные мысли отошли на второй план. Они были вытеснены эмоциями восхищения от созерцания открывшегося нам вида.
Медленно обведя взглядом пространство вокруг холма, я озадаченно хмыкнул. Действительно, вершина похожа на лоб. Широкий, прямоугольный слегка выпуклый.
По правую руку, насколько хватало обзора до самого горизонта тянулся Каменный лес. Причем дальние деревья кардинально отличались от тех, что росли на границе со степью. Они были намного выше и старше. Племени Фархаса будет где укрыться.
По левую руку, с вершины холма был хорошо виден краешек степи. Харн, как самый дальнозоркий из нас сообщил, что на границе леса, у подножия холма происходит что-то странное.
Посовещавшись немного, мы решили, будет нелишним узнать, что там происходит. Тем более, дальнейший наш путь пройдет именно вдоль окраины леса.
В разведку отправился Ми верхом на харне, с четким наставлением — быть тише воды, ниже травы. Правда, сперва планировалось отправить только Обжору. Но Ми, аргументируя тем, что он лучше и подробней сможет рассказать мне об увиденном, убедил включить его в разведотряд. На что я, осознавая рациональность его доводов, скрипя сердцем, согласился.
Друзья вернулись спустя час, который я провел в беспокойном ожидании.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Уже издалека я заметил мрачное лицо гремлина.
— Орки, — хмуро сказал он, спрыгивая со спины харна.
— Вас заметили? — спросил я.
— Нет, — помотал головой гремлин.
— Тогда почему на тебе лица нет?
Малыш тяжело вздохнул и опустил голову.
— Это погонщики, — грустно ответил он.
— В смысле пастухи?
Ми поднял голову и зло сжав зубы, ответил:
— Да, но только они пасут рабов.
Неожиданно злость гремлина, передалась и мне. Видимо такая реакция на рабовладельцев уже в моей крови и что-то подсказывает, эту ненависть из меня не вытравить…
— Много орков?
— Восемь.
— Всадники, шаманы?
Малыш отрицательно покачал головой.
— А рабы?
— Почти два десятка. Четверо из них — ренегаты.
— Это те, которые помогают оркам добровольно?
— Не совсем, но почти…
— Ясно, — помяв подбородок, сказал я. — Осталось понять, почему они здесь… Чем они заняты?
— Под присмотром ренегатов, мужчины рубят лес, а женщины и дети собирают хворост, — ответил Ми и добавил:
— Люди очень напуганы.
— Ну, еще бы, — кивнул я. — Им сейчас за каждым деревом мерещатся лесные тролли. Кстати… А что если…
Задумавшись на секунду, я не сразу заметил, как смотрит на меня гремлин. Его рот растянулся в хищной усмешке.
— Ты чего? — удивился я.
Ми, продолжая улыбаться, ответил:
— Хе-хе… Просто, когда ты так говоришь — мы впоследствии обзаводимся новыми эсками и скрижалями. Ты ведь наверняка решил не проходить мимо.
— Надеюсь, вы оба не против? — усмехнулся я и поочередно посмотрел в глаза друзьям.
Как и предполагалось, ответом мне были два хищных оскала.
* * *
— Как думаешь, зачем им столько деревьев? — шепотом спросил я у Ми, когда мы, подобравшись поближе к опушке, лежали за широким стволом старого поваленного дерева.
Риск быть обнаруженными минимален — люди действительно очень боялись Каменного леса. Женщины и несколько детишек, так вообще старались держаться в нескольких метрах от опушки.
Орки, к слову, храбростью также не отличались. Они расположились вокруг здоровенного костра и периодически с опаской вглядываясь в темноту чащи, занимались своими делами.
— Готовят лагерь для племени, — ответил Ми. — Большой лагерь. Скоро здесь будет не протолкнуться.
— Хм… Тогда это многое объясняет… — задумчиво прошептал я.
— Что ты задумал? — спросил Ми.
— Хочу предоставить этим людям право выбора. Судя по их виду и состоянию — они долго не протянут.
— Согласен. Оркам плевать на них. Посмотри вон на тех мужчин. Видишь?
— Шрамы от ожогов?
— Да, — кивнул Ми. — Это метки беглецов. Их не убили только потому, что они еще могут приносить эски и скрижали. Судя по худобе, их давно не кормили. Да и теплой одежды тоже почти нет. Они скоро умрут.
— У орков странная логика. Зачем убивать тех, кто может приносить прибыль?
— Это наказание — урок остальным, — ответил Ми. — Рабы не должны думать, что их жизнь ценна для орков. Да, они приносят прибыль, но это не повод безнаказанно нарушать законы племени.
— Хм… Тогда все ясно. А эти женщины и дети?
— Это их семьи. Орки разрешают рабам жить вместе и заводить детей.
— Больше рабов — больше прибыли, — зло процедил я сквозь зубы.
— Верно, — грустно ответил Ми.
Перед тем, как начать действовать, мы решили еще некоторое время понаблюдать за происходящим. И чем дольше я смотрел, тем злее становился.
У мужчин на лицо истощение. Видимо, отдают свою еду детям и женам. Состояние последних не лучше. Все одеты в какие-то лохмотья. Не люди, а скелеты.
Худощавые ренегаты на их фоне выглядят отъевшимися боровами. Да и одежка на них более или менее сносная. Дураку ясно — отбирают у бедолаг последнее.
Уровни людей от десятого до третьего. Самый высокий у мужика с топором. К слову, это единственный топор на всех. Четверо предателей вооружены палками, которые они периодически пускают в дело, раздавая удары направо и налево. В такие моменты, мне стоило труда не сорваться. Но я старался держать себя в руках. Всё нужно сделать быстро и чисто — иначе могут погибнуть пленники.
