Придя к столь неутешительному заключению, я отозвал все немецкие подводные лодки из этого региона, а 24 мая отдал приказ капитанам всех подводных лодок в Северной Атлантике следовать, соблюдая особую осторожность, в район юго-западнее Азорских островов.
Мы проиграли сражение за Атлантику.
«Эта битва больше никогда не достигала такого накала, никогда стрелка весов не была так близка к перевесу на сторону противника, как весной 1943 года. Поэтому мы по справедливости можем утверждать, что завоеванная нами победа стала одной из решающих в войне. После 45 месяцев непрекращающихся сражений, более тяжелых, порой изнурительных, чем смогут представить себе потомки, наши эскортные группы завоевали триумфальную победу, и вполне заслуженно» (Роскилл. Война на море. Т. 2. С. 377).
19. МОИ ЗАДАЧИ КАК ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО ВОЕННО-МОРСКИМИ СИЛАМИ В 1943–1945 ГОДАХ
Проблемы перевооружения флота. – Наша роль в обороне. – Потребности флота в стали и рабочей силе. – Судостроительная программа 1943 года. – Подлодки Вальтера и типа XXI. – Массовое производство. – Немецкие подводные лодки в Средиземном море. – Помощь итальянскому флоту. – Признаки развала итальянских вооруженных сил. – Перевозка немецких войск с Сицилии на материк. – Командиры флота и легких сил. – Проблемы больших военных кораблей. – Гибель «Шарнхорста» и «Тирпитца». – Черноморский театр военных действий. – Вторжение в Нормандию. – Превосходство противника в воздухе. – Балтийский театр военных действийПроблемы строительства флотаПосле моего назначения на пост главнокомандующего ВМС никаких фундаментальных изменений в стоящих перед флотом задачах не произошло.
Жизнь англичан напрямую зависела от морского сообщения. Им нужно было доставить морем людей и материалы туда, где все это было необходимо. Именно это и являлось краеугольным камнем их военной стратегии. Наша задача в войне на море заключалась в том, чтобы помешать им это сделать, используя для этой цели все имеющиеся в нашем распоряжении средства ВМС и ВВС. Иными словами, война против торгового судоходства, как и прежде, оставалась принципиальной задачей, стоящей перед командованием ВМС Германии, а подводный флот – самым эффективным оружием для ее выполнения. Всемерная интенсификация подводной войны являлась насущной проблемой.
Взгляды наших противников на расстановку сил в основном совпадали с нашими. На конференции, прошедшей в январе 1943 года в Касабланке, было объявлено, что поражение немецких подводных лодок является первоочередной целью союзников, а верфи, где они строятся, и их базы должны стать самой важной целью для авиации.
В феврале британская пресса «освятила» решения Касабланкской конференции. Немецкие подводные лодки были названы «врагом номер один», постоянно звучали требования и призывы сконцентрировать все силы и выиграть битву за Атлантику. Причем усилия не следует ограничивать только атаками на подлодки, а также направить их против строящегося тоннажа Германии.
В феврале 1943 года мы считали, что начиная с декабря 1942 года англичане и американцы строят тоннажа больше, чем мы можем потопить. Тогда мы не сомневались, что только за два месяца (декабрь 1942 года и январь 1943 года) их торговый флот пополнился 500 000 тонн нового тоннажа.
Сегодня мы знаем, что все было не так. До июля 1943 года тоннаж флота союзников продолжал уменьшаться, что явилось прямым результатом наших операций, и только во второй половине года новый тоннаж стал превосходить тоннаж потопленный.
«Если бы не эта победа промышленного производства, все наши жертвы – корабли и самолеты эскорта, торговый флот – оказались бы напрасными. Пока враг топил судов больше, чем мы строили, будущее оставалось неясным, и немцы это прекрасно понимали» (Роскилл. Война на море. Т. 2. С. 379).
Поскольку мы исходили из того, что англичане и американцы строят больше судов, чем мы топим, то уже в феврале 1943 года пришли к выводу: победа над величайшими морскими державами в войне против торгового судоходства достигнута быть не может. После трех с половиной лет войны на эту победу уже не оставалось надежд. Немецкое правительство не сумело бросить в сражение за Атлантику все свои силы сразу же после начала войны, не смогло оно и обеспечить нас необходимыми средствами, с помощью которых мы могли эту битву вести, я имею виду требуемое количество подводных лодок. Однако, даже понимая, что у нас нет возможности перерезать морские коммуникации противника, войну против торгового судоходства мы все равно должны были продолжать. Только таким способом мы могли и дальше наносить противнику серьезный урон.
Что касается военной ситуации в целом, к февралю 1943 года мы уже занимали только оборонительные позиции – и против сокрушительного наступления русских на Восточном фронте, и на тунисском плацдарме, и против англо-американского наступления в Средиземноморье. Именно на флот была возложена обязанность поддерживать эти оборонительные кампании, ведь подкрепление в Северную Африку, а также гигантское количество всевозможных военных грузов в Россию доставлялись именно морем.
Существовал и еще один фактор. Даже если противник укрепит силы, участвующие в битве за Атлантику до такой степени, что мы не сможем надеяться нанести ему более или менее серьезный ущерб, атаки на вражеские коммуникации в северной части Атлантики все равно следовало продолжать. Было чрезвычайно важно, чтобы враг чувствовал угрозу, которую несли наши подводные лодки, и был вынужден постоянно держать в Атлантике крупные силы. Штаб командования ВМС оценивал влияние войны против торгового тоннажа на военную ситуацию в целом следующим образом:
«Еще более важным следствием является большое число людских и материальных ресурсов, которые противник затрачивает на организацию отпора нашим подводным лодкам с моря и с воздуха. Если угроза наших атак на торговый флот будет устранена, для военных действий в других регионах будет высвобожден военный потенциал, силу которого даже трудно оценить».
Помимо пагубного влияния на военную ситуацию на суше и в особенности в воздухе прекращение военных действий в Атлантике повлекло бы за собой негативные последствия и на море. Боевые соединения легких кораблей противника оказались бы свободными и готовыми к нападению на наши собственные морские торговые пути. С превосходством противника в наших прибрежных водах, которое стало бы неминуемым следствием этого, и без того скудные оборонительные силы Германии ни при каких условиях не смогли бы справиться. Норвегия, к примеру, где наши войска полностью зависели от морского транспорта, могла попасть в руки противника без малейших усилий: союзникам даже не потребовалось бы организовывать вторжение, достаточно было лишить нас возможности снабжать войска морем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
