— Очень сомневаюсь, — проворчал Сапер. — Наш канувший в Лету гений такого явно не придумал. — Удовлетворенно хмыкнув, он заметил: — Одно очко в мою пользу, мистер Таита.
Ройан незаметно улыбнулась. Странно, когда такие практичные и приземленные люди, как Уэбб, воспринимают происходящее как прямое соревнование с прошлым. Даже инженер оказался впутан в игру Таиты.
Ни угрозами, ни обещаниями райского блаженства нельзя было заставить монахов работать по воскресеньям. Каждый субботний вечер они уходили на час раньше и отправлялись по дороге к монастырю, чтобы успеть к причастию следующим утром. Хотя Николас ворчал и хмурился, глядя на такое дезертирство, втайне он, как и все остальные, радовался возможности отдохнуть. Рабочие страшно устали, а хотя бы один день в неделю не было пения заутрени в четыре утра.
Поэтому вечером в субботу Николас решил, что завтра проспит столько, сколько сможет. Однако в силу привычки Харпер проснулся так же рано. Ему не лежалось в постели, поэтому он отправился к реке, а вернувшись, обнаружил проснувшуюся и полностью одетую Ройан.
— Кофе?
Она сняла с очага кувшин и налила Николасу кружку.
— Я ужасно плохо спала прошлой ночью, — призналась Ройан. — И снилась мне кошмарная чушь. Я оказалась в гробнице Мамоса, заблудившись в лабиринте. Искала погребальную комнату, открывала дверь за дверью, и за каждой оказывались люди. В одной работал Дурайд, который посмотрел на меня и сказал: «Помни о правиле четырех быков. Начинай сначала». Он был такой настоящий, как живой. Я хотела броситься к нему, но дверь захлопнулась, и я поняла, что никогда больше его не увижу. — В глазах Ройан заблестели слезы.
Николас попытался отвлечь ее от печальных воспоминаний:
— А кто был в других комнатах?
— В следующей оказался Нахут Гуддаби. Он презрительно засмеялся и сказал: «Шакал преследует солнце». Его голова превратилась в голову Анубиса, бога царства мертвых, и он завыл и залаял. Я испугалась и убежала. — Ройан отпила кофе. — Это все бессмысленно и глупо, но в следующей комнате оказался фон Шиллер. Он поднялся в воздух, захлопал крыльями и проговорил: «Гриф поднимается, а камень падает». Я так ненавидела его, что захотела ударить побольнее, но Шиллер исчез.
— И ты проснулась? — предположил Николас.
— Нет. Там была еще одна комната.
— И кто там был?
Она опустила глаза и тихонько сказала: — Ты.
— Я? И что я говорил?
— Ты ничего не говорил, — прошептала Ройан и неожиданно вспыхнула, чем заинтриговала Харпера.
— Так что же я делал? — улыбнулся Николас.
— Ничего… То есть я не скажу! — Сон вернулся к Ройан, яркий как сама жизнь. Каждая деталь обнаженного тела Харпера, даже запахи и ощущения. Она с трудом перестала думать об этом, чувствуя себя столь же уязвимой, как и во сне.
— Расскажи, — настаивал он.
— Нет! — Ройан быстро поднялась, все еще розовая от смущения, и попыталась выкинуть сновидение из головы.
Прошлой ночью ей приснился мужчина, и впервые она испытала оргазм во сне. Проснувшись утром, Ройан обнаружила, что вся пижама намокла.
— Нас ждет целый день безделья! — выпалила она первую мысль, пришедшую в голову.
— Наоборот, — поднялся следом Николас. — Нам надо заняться приготовлениями к бегству отсюда. Когда придет время, мы скорее всего будем спешить.
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спросила она.
Две команды, «Буйволы» и «Слоны», которым не хватало только старшин, ожидали их в каменоломне. В бригады входило шестьдесят самых сильных людей среди рабочих. Николас извлек из одного контейнера надувные плоты «эйвон». Все они были аккуратно сложены в чехлы, к которым сбоку пристегивались весла. Эти плоты сделали специально для плавания по бурной воде, и каждый «эйвон» мог нести шестнадцать человек команды и тонну груза.
Николас велел пристегнуть тяжелые упаковки к шестам, заранее вырезанным для переноски такого багажа. Пять человек с каждой стороны шеста с плотом, болтающимся посередине, легко справились с ношей. Они быстро двинулись по дороге, причем как только одна команда уставала, за дело бралась другая, даже не останавливаясь, на ходу.
Николас нес радиостанцию во влагостойком корпусе. Харпер не доверил драгоценный инструмент носильщикам. Они с Ройан шагали в самом хвосте, подпевая хору эфиопов, тащивших тяжелый груз, до самого монастыря.
Май Метемма встретил их на террасе, снаружи церкви Святого Фрументия. Он провел пришедших по лестнице, вырезанной прямо в скале, на две сотни футов вниз, к воде. Там находился узкий выступ, о который билась вода Нила, а брызги от водопада постоянным дождем орошали его. После жары и яркого солнца наверху, здесь, в глубине ущелья, казалось холодно, сумрачно и сыро. Черные скалы блестели от воды; уступ, на котором они стояли, был мокрым и скользким.
Ройан вздрогнула, глядя на несущиеся мимо воды. Они образовывали водоворот в глубоком каменном котле, а потом сквозь узкое устье ущелья продолжали свой яростный путь к Египту, на север.
— Если бы я знала, что ты планируешь такую дорогу домой… — Она с сомнением посмотрела на реку.
— Если предпочитаешь идти пешком, то я не возражаю, — заявил Николас. — Однако при удаче мы будем с некоторым багажом. Поэтому река — вполне логичный путь к отступлению.
— Думаю, ты прав, но она не слишком гостеприимна. — Ройан отломила щепку от бревна, некогда выброшенного на уступ, и швырнула ее в реку. Щепку мгновенно подхватило и унесло волной, возникавшей возле невидимого препятствия. — Какова скорость течения? — спросила Ройан, подавленно глядя, как деревяшку затянуло под воду.
— О, не более восьми или девяти узлов, — небрежно заметил Николас. — Но это пустяки. Уровень воды еще очень низкий. Погоди, пока в горах пройдут дожди. Вот тогда здесь действительно потечет вода. Будет весело. Многие люди заплатили бы неплохие деньги, чтобы сплавиться по реке вроде этой. Тебе непременно понравится.
— Спасибо, — сухо проговорила Ройан. — Жду не дождусь.
В пятидесяти футах над уступом, выше уровня Нила в сезон дождей, располагалась небольшая пещера — часовня Богоявления. Давным-давно монахи прорубили в камне коридор, оканчивающийся освещенной свечами комнатой со статуей Девы Марии в полный рост, одетой в поблекшие бархатные одежды и с младенцем на руках. Май Метемма дал разрешение сложить здесь плоты, прислонив их к стене. Когда носильщики ушли, Николас показал Ройан, как управлять ручками быстрого разворачивания на плотах и цилиндрами с углекислым газом, позволявшими надуть «эйвоны» за считанные минуты. Потом англичанин завернул радиостанцию и маленький аварийный запас в полиэтилен и поместил в одну из упаковок с плотом, откуда их можно было быстро достать.
