— Я не знаю, дышит ли он. Не могу понять.
— Врачи уже выехали, — ответили ей твердым, но успокаивающим голосом. — Скажите, он в сознании?
— Не знаю. Глаза частично открыты, но...
— Есть какие-то признаки, что ему больно?
— Не уверена. Мне кажется, это инсульт.
— Хорошо, тогда сделайте вот что. Попросите его улыбнуться.
— Уже просила. По-моему, он меня не слышит. О боже, Дэвид, пожалуйста... пожалуйста...
— Уверена, все будет в порядке, — сказала ей девушка-оператор. — «Скорая» почти на месте.
Следующие несколько минут тянулись бесконечно. Лиза обнимала Дэвида, гладила его по голове и молилась, чтобы он отозвался, а Рокси открыла ворота и выбежала на подъездную аллею, чтобы показать врачам «скорой помощи», где они.
Как только машина приехала, оба фельдшера бросились в дом, и, пока один осторожно отодвигал Лизу от Дэвида, второй начал быстро проверять наличие жизненно важных функций. Потом открыл чемоданчик и, прижав ко рту Дэвида маску, торопливо подключил ее к кислородному баллону.
— Так, поехали, — сказал он.
— О боже, — всхлипнула Лиза, когда они начали укладывать Дэвида на носилки. — Куда вы его забираете?
— По дороге узнаем, кто сможет принять. Вы его жена? Тогда вам, наверное, стоит поехать с нами.
— Что мне делать? — воскликнула Рокси, когда Лиза метнулась за своим пальто.
— Иди наверх и разбуди бабушку, — сказала ей Лиза. — Я позвоню, как только будут новости.
Розалинд была в саду с Лоуренсом, который, по идее, должен был помогать ей наводить порядок после сильного ветра, в буквальном смысле наломавшего дров прошлой ночью. На самом деле он, как обычно, сбежал в свой шалаш на дереве и упрямо отказывался спускаться. А все потому, что Люси отвезли к ветеринару чистить зубы.
Холод стоял пронизывающий, и ветер еще не утих, но, по крайней мере, не было дождя, а позднее Бен обещал заехать за ними и устроить посиделки в пабе. Ощутив на сердце приятное тепло, которое в последнее время часто согревало ее при мысли о Бене, Розалинд бросила охапку веток в тачку, чтобы отвезти их в конец сада, и смахнула упавшую на лоб прядь.
Отец согласился посидеть с Лоуренсом завтра вечером, пока они с Беном сходят в «Бристольский ипподром» посмотреть балет. И для Лоуренса это было здорово, потому что ему наверняка будет лучше дома с Дэвидом, чем у Ди. Оставалось надеяться, что отец не забудет про них опять, как получилось, когда она в первый раз ходила на свидание с Беном. Пришлось в последнюю минуту в панике звонить Ди. На этот раз она непременно пошлет отцу как минимум два сообщения, перед тем как ему надо будет выезжать. Сам факт, что Дэвиду требовались эти напоминания, неизбежно повлек за собой черные тучи тяжелых мыслей, но она не позволила им затянуть сегодняшний день. На Рождество он хорошо выглядел, потом слег с гриппом, но в те считаные разы, что она видела его после, опять был на ногах, так что, если с ним действительно что-то не так, это скажется еще не скоро, а тогда...
Нет, она не будет так далеко загадывать, потому что сегодня хочет думать только о Бене и о том, как лечит ее время, которое они проводят вместе. Она перестала по поводу и без повода срываться и уходить в глухую оборону, как часто бывало раньше. Слава Богу, в их с Беном прошлом не было ни лжи, ни предательства — ничего такого, что заставляло бы ее чувствовать себя неуверенно или недостойно. Напротив, их объединяли несколько лет отличных деловых отношений. В глазах Бена она была успешной деловой женщиной, которая вдобавок оказалась хорошенькой. «Ты чертовски умная и привлекательная женщина, Розалинд Кирби», — говорил Бен, и то, что он называл ее по девичьей фамилии, нравилось ей даже больше, чем комплимент.
Самым замечательным было то, что Бен абсолютно естественно вел себя с Лоуренсом, а тот никогда особенно не возражал, если Бен садился рядом посмотреть, как он играет в компьютерные игры. Всего два дня назад, когда Бен спросил у Лоуренса, что они проходят в школе, мальчик принялся с таким увлечением пересказывать все свои уроки, что его практически невозможно было остановить. Хотя Розалинд огорчало, что он никогда с такой готовностью не отзывался на слова отца, она не могла отрицать, что злорадная часть ее «я» с удовольствием утерла бы Джерри нос этим фактом. Тем более что бывший муж вполне этого заслуживал, учитывая, как редко он звонил, чтобы поговорить с сыном.
Взяв тачку, Розалинд приготовилась было спускать ее вниз, но тут услышала приглушенный звонок мобильного. Сняв перчатки, она полезла в карман, уже сейчас начиная улыбаться бабочкам, которые запорхали у нее внутри при мысли, что это Бен. Она ошиблась, но имя отца на экране доставило ей почти столько же радости.
— Привет, — с теплотой в голосе проговорила она, — я собиралась звонить тебе чуть позже...
— Извини, Розалинд, — мягко прервала ее Лиза, — я в больнице с твоим папой.
Розалинд пошатнулась.
— Что случилось? — воскликнула она.
— Точно пока не знаю, но похоже на инсульт.
Судорожно схватив губами воздух, Розалинд выдохнула:
— Еду, — и, дав отбой, так быстро кинулась к дому, что споткнулась о грабли и упала. — О боже, о боже, — всхлипнула она, попытавшись подняться и снова поскользнувшись на мокрой земле. — Лоуренс! Спускайся, нам надо ехать. Дэвид в больнице.
Появившись в дверях шалаша, Лоуренс спросил:
— А Люси может поехать с нами?
— Да. Нет. Нет!
Сбегав за ключами и сумкой в дом, Розалинд протащила Лоуренса через сад и втолкнула в машину.
— Вот что, — сказал Лоуренс, взяв ее телефон, когда они на всей скорости помчались по аллее, — я отправлю Дэвиду сообщение, чтобы он знал, что мы едем.
«Привет, Дэвид, это Лоуренс. Мы едем к тебе. Люси у ветеринара».
У Лизы защемило сердце, когда она прочла сообщение. Выбегая из дома, она схватила по ошибке айфон Дэвида и теперь под рукой не было своего со всеми нужными ей номерами, но это не имело значения. Самым главным был номер Розалинд, и она уже ехала.
Какое-то время назад кто-то привел ее сюда, в приемную отделения интенсивного ухода... или интенсивной терапии? Какая разница, как это сейчас называют? Ей сказали, что Дэвида забрали на срочную компьютерную томографию, но казалось, что с тех пор прошли часы. Так где он теперь? Все еще там? На пути сюда? В операционной, и ей просто забыли сказать? Если так, тем лучше, потому что она не хочет объяснений, пока они не буду готовы улыбнуться и сказать: «Все в порядке. Хотите зайти к нему?»
«Дэвид, о Господи, Дэвид! — безмолвно кричала она. — Почему я не настояла, чтобы мы сходили к доктору Кнойл сегодня утром? Она могла бы это предотвратить».
