– Миссис Кокс, вы меня слышите? – спросила Джуди.
– Что вы сказали?
– Я сказала, что мисс Уайлд уже едет сюда. Она убеждена, что вы ей не откажете. Она ничего не желает слушать, миссис Кокс.
* * *
– Мэри-Ли, я всегда рада тебя видеть, но ты выбрала неудачный день. Не стоило сегодня приезжать, – говорила Александра.
– Извини, что не вовремя, – Мэри-Ли опустилась на диван и вытянула ноги.
Она явилась в строгом брючном костюме, почти без всяких украшений; тяжелая коса венцом лежала вокруг головы. Изумрудно-зеленые контактные линзы придавали ее глазам неестественный блеск.
– Так вот: мне все известно.
Александра не сразу поняла:
– Ты о чем?
– Повторяю, дорогая: мне все известно. Я знаю, что произошло.
У Александры упало сердце. Она недоверчиво покосилась на Мэри-Ли: каким образом ее подруга могла что-либо узнать о Трипе?
– Выражайся яснее, Мэри-Ли.
Та пошарила в объемистой сумочке, достала носовой платок, потом снова убрала его, но не стала до конца застегивать молнию.
– Правду не утаишь, Александра. Во всяком случае, от тех, кто тебя хорошо знает. Я по голосу поняла, что у тебя несчастье. И все выяснила.
– Что ты выяснила?
Губы Мэри изогнулись в улыбке.
– Тебе непременно нужно, чтобы я назвала вещи своими именами? О'кей. Я знаю про Трипа и Брауни.
Александра застыла.
– Я знаю, что они исчезли, – продолжала Мэри-Ли, жестом не давая Александре заговорить. – Мне все известно. Я не хочу оставаться в стороне. Мое место – в эпицентре событий. Не сегодня-завтра эта история все равно выплывет на свет. Я напишу об этом лучше, чем кто бы то ни было. Других нельзя подпускать сюда на пушечный выстрел.
Александра почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она непонимающим взглядом смотрела на Мэри-Ли.
– Речь идет о жизни ребенка, – медленно произнесла она, – которому только шесть лет. Это не предмет для твоих упражнений.
– Напрасно ты на меня так смотришь. Вы с Ричардом – весьма и весьма крупные фигуры. Исчезновение Трипа привлечет к вам самое пристальное внимание, хотите вы того или нет. Я пришла сюда лишь затем, чтобы помочь вам.
– Помочь? – На Александру напал нервный смех. – Держите меня! – Она раскачивалась взад-вперед, потрясенная чудовищным цинизмом этих слов.
– У тебя истерика, – сказала Мэри-Ли, пытаясь обнять Александру. – Прошу тебя: посмотри на вещи трезво. Я репортер. У меня огромный опыт, я могу обратить его тебе на пользу, если только ты мне позволишь. Я буду...
– Нет, не будешь! – Александра отпрянула, уклоняясь от объятий Мэри-Ли. – Не тронь меня! Не прикасайся ко мне!
– Ну же, Александра, успокойся. Если ты расклеишься, тебя...
– Убирайся вон из моего дома! – выкрикнула Александра. – Тебе нельзя доверять, Мэри-Ли. Господи, в кого ты превратилась? Ты стала подлой, точь-в-точь как твоя мать!
Мэри-Ли побледнела как полотно:
– Что ты сказала?
– Ты не поняла? Я сказала, что ты творишь такие же подлости, как твоя мать. Ты превратилась в холодную, бессердечную тварь. Это достаточно ясно, Мэри-Ли? О, Боже праведный... – Александра рухнула на кушетку и закрыла лицо руками. Она почувствовала, что Мэри-Ли садится рядом, но ей уже было все равно.
– Александра! – Мэри-Ли осторожно дотронулась до ее плеча, но ответа не последовало. – Да, я знаю, что я подлая.
Александра открыла глаза и увидела лицо Мэри-Ли, сморщенное, мокрое от слез.
– Но мне уже не остановиться, Александра. Жизнь заставляла меня делать гадости, и на этом я вырвалась вперед. Я попортила немало крови самым разным людям. Однако сейчас я права: вам не избежать огласки, но я могу быть вам полезна. Я знаю свое дело, Александра. Я крепкий профессионал; другие рядом со мной дерьма не стоят.
Александра хотела что-то сказать. Она сделала глубокий, долгий вздох и почувствовала, что ее злость остывает. В словах Мэри-Ли была доля истины. По большому счету, чем грозит их семье серия газетных очерков? Александра понимала, что отходит от собственных принципов, но если острый, как бритва, ум Мэри-Ли может быть им полезен, значит, надо этим воспользоваться.
– Ладно. Слушай, – сдалась она. – Первым делом мне необходимо разыскать мужа. Немедленно.
* * *
Мэри-Ли как никто другой умела раскидывать сети и брать след. Не прошло и часа, как она установила, что Ричард вылетел из «Мидуэя» в Палм-Бич, а там поехал на такси в сторону Океанского бульвара. В тех краях находился особняк Мо Бернстайна.
– Что еще за Мо Бернстайн? – удивилась Александра. – Впервые слышу.
– Может, тебе лучше и не знать, – со вздохом ответила Мэри-Ли.
– Да говори же, черт возьми, кто он такой?
– Это очень важная птица, Александра. Наивысший авторитет. Заправляет американской мафией. Он даже главнее Джона Готти.
Александра была поражена:
– Откуда ты можешь это знать?
– Такая уж у меня работа, – снова вздохнула Мэри-Ли. – Что же касается срочной поездки Ричарда, подумай вот о чем: он попал в тупиковое положение. В Чикаго – да и вообще в любом большом городе – полицейские настолько продажны, что с таким делом, как у вас, к ним лучше не соваться. Никто не знает, какие игры тут ведутся и кто кому платит.
– Но мафия?.. – Александра с сомнением покачала головой.
– Клин клином вышибают. Вероятно, Ричард использует все способы, какие ему доступны.
У Александры пересохло в горле.
– Боже мой, – дошло до нее через несколько секунд, – он решился на это, чтобы освободить Трипа? Да?
– Скорее всего.
В душе у Александры забрезжила надежда, а вместе с ней шевельнулся укор совести.
– Ты думаешь, этот Бернстайн подскажет, как вернуть нашего сына?
– Если кто и подскажет, так только он. А теперь я хочу просмотреть кассету, Александра. Давай-ка включим видео и подумаем, что могут извлечь отсюда две умные женщины.
* * *
Ричард провел всю ночь в ожидании, когда Мо Бернстайн завершит свои телефонные переговоры и соберет нужную информацию. Заявляться сюда, думал он, было чистейшим безумием. Однако это казалось единственным реальным шансом.
Каждый час охранник приносил ему кофе.
– Мистер Бернстайн говорит по телефону, – каждый раз уведомлял он.
Ричард думал об Александре и молился о том, чтобы не потерять ее. Но мысли его все время возвращались к Трипу.
Ровно в семь часов утра в комнату вошел сам Бернстайн.
– Я узнал все, что нужно. Новости такие, что вы из штанов выпрыгнете.
– Слушаю вас.
– Вашего парнишку держит вовсе не профсоюз. Это фокусы семьи Провенцо.
– Как? – растерялся Ричард.
– Рука руку моет. Семья Провенцо использует пенсионный фонд профсоюза для отмывания денег. А в обмен они помогают профсоюзу оказать на вас нажим во время переговоров.
