— Это имело какое-то отношение к его болезни? — спросила она.
Взяв себя в руки, Спенс ответил:
— Нет, это… Ладно: полицейские считают, что его задушили.
Адель моргнула. Она, похоже, окончательно растерялась.
— Вы хотите сказать, что…
Спенс кивнул.
— Вообще-то, все гораздо хуже, — продолжал он, — потому что они думают, что это сделала Никки, и они арестовали ее.
Адель издала крик ужаса, а Грант опустил голову на руки.
— Нет, нет, нет, — бормотал он. — Только не это!
— Не может такого быть! — возмутилась Адель. — Она бы никогда не… Почему они так считают?
— Потому, что в тот момент в доме больше никого не было.
Адель покачала головой.
— Это невозможно, — упорствовала она. — Они ошиблись. Моя дочь никогда и никому не причинила бы вреда, и меньше всего — собственному ребенку.
— Я знаю, — согласился Спенс, — но ее взяли под стражу и дали худшего в мире адвоката, и я надеялся… Я приехал сюда, чтобы попросить вас сделать что-то, чтобы помочь ей.
— У нас нет денег, — отрывисто заявил Грант.
Игнорируя его, Адель спросила:
— А вы уверены, что в доме больше никого не было? Где были вы, когда это случилось?
Озадаченный, Спенс ответил:
— В Лондоне.
— Полицейские это проверили?
Не веря в то, что она говорит всерьез, Спенс сказал:
— Насколько я знаю, да.
— Значит, вы создали себе алиби и наняли кого-то, чтобы он сделал все за вас? Думаю, необходимые связи у вас есть.
Спенс изумленно уставился на нее.
— На что, черт возьми, вы намекаете? — закричал он. — Вы говорите о моем сыне, и, независимо от того, насколько он был болен или сколько времени ему, возможно, пришлось бы страдать, я бы ни за что, никогда не совершил ничего подобного. А даже если бы и так, неужели вы всерьез полагаете, что я позволил бы Никки угодить за решетку?
Адель, похоже, ни в чем уже не была уверена, когда ответила:
— Это бы спасло вашу шкуру и дало бы вам возможность уехать и жить любой жизнью, какой пожелаете, в то время как моя дочь отбывала бы тюремный срок за то, чего не совершала.
Спенс едва сдерживал гнев.
— Послушайте! — прорычал он. — Мне все равно, что вы там думаете обо мне; все, что имеет значение, это то, что Никки сейчас находится в Иствуд-парк, и я — мы — должны вытащить ее оттуда.
— А как, по-вашему, нам это удастся? — обескураженно спросил Грант.
— Ей нужен приличный адвокат, — ответил Спенс. — Она имеет право на бесплатную юридическую помощь, но я надеялся, что вы, как ее отец, захотите оплатить самого лучшего юриста.
У Гранта снова был вид человека, потерпевшего кораблекрушение.
— Боюсь, это невозможно, — дрожащим голосом заявил он. — Нам пришлось продать свой дом и большую часть активов из-за этой экономической катастрофы, и мы все равно остались в долгах.
Спенс сжал кулаки.
— И вы думаете, что я этому поверю? — возмутился он.
Адель напряглась.
— Откровенно говоря, нас не волнует, чему вы верите, — холодно заявила она.
— Значит, вы утверждаете, что не можете помочь собственной дочери, несмотря на то что вы ей нужны сейчас, как никогда? — бросил ей вызов Спенс.
Адель вспыхнула:
— Конечно, мы вовсе так не говорим! Если бы у нас были средства, то они были бы ее, но у нас их нет.
— А знаете что: я вам не верю, — искренне сказал он, — потому что я знаю, как действуют такие люди, как вы. У вас наверняка есть сбережения…
Выражение лица Адели стало ледяным.
— Вам не дано знать о таких людях, как мы! — словно выплюнула она. — Да и откуда, если ваша мать была проституткой, а отец педофилом?
Спенс побледнел. Голова у него закружилась.
— Откуда… Откуда вы это узнали? — заикаясь, спросил он.
— Это было нетрудно. Мы провели небольшое расследование, и…
— Никки знает? О Господи, так вот что вы ей рассказали в канун Рождества. Вот, почему она не хотела вас больше видеть…
— Я надеюсь, вы гордитесь тем, как стали между нами и нашим единственным ребенком! — злобно перебила его Адель. — Мы никогда не хотели, чтобы она связывалась с таким человеком, как вы, и посмотрите, что получилось. Она…
— Адель, остановись, — перебил ее муж. — Он прав. Все, что сейчас имеет значение, это Николь и ее спасение.
Она повернулась к нему:
— И как мы это сделаем, когда…
Грант протянул руку.
— Спасибо, что навестили, молодой человек, — сказал он Спенсу. — Вам не стоит больше волноваться. Мы сами разберемся, что нужно сделать для нашей дочери.
— Я тоже несу за нее ответственность! — воскликнул Спенс. — И я не дам вам воспользоваться моментом, чтобы вычеркнуть меня из ее жизни. Я не позволю вам. И она тоже.
— Еще как позволит, если ей придется выбирать между вами и свободой, — злобно бросила ему Адель.
В этот момент на лице Спенса явно читалось желание ударить ее.
— Только попробуйте поставить Никки перед таким выбором, — пригрозил он.
— Адель! Достаточно! — рявкнул ее муж, когда она снова открыла было рот. — Ты не понимаешь, что поставлено на карту. Речь идет не об этом мальчике и его прошлом. Речь идет о нашем внуке, нашей дочери и о ее свободе.
Адель закрыла глаза, когда ужас случившегося вонзился в ее сознание, заставив задрожать и возвращая ей разум.
— Так и есть. Прошу прощения, — прошептала она, но относилось это к Спенсу или к ее мужу, было неясно.
— Если вы не возражаете, мы с женой хотели бы обсудить это наедине, — сказал Грант Спенсу.
— Не волнуйтесь, я уже ухожу, — ответил тот. — Не надо меня провожать.
Несколько секунд спустя он уже захлопнул за собой входную дверь и сердито затопал вниз по лестнице.
Лицо Дэвида вытянулось, как только он увидел выражение лица Спенса.
— Боже, только не говори, что они отказались помочь! — воскликнул он, когда Спенс сел в машину.
— Я не знаю, что они намерены делать, — ответил Спенс, — но, в любом случае, ее отец утверждает, что денег у него нет.
— Что ж, рада сообщить, что у меня есть хорошие новости, — вмешалась миссис Адани. — Мистер Адани связался с очень важным адвокатом в Бристоле, с которым он работал несколько раз. Его зовут Джолион Крейн, и он назначил тебе встречу в его офисе в понедельник на самое утро, перед тем как он пойдет в суд.
Спенс в изумлении повернулся к ней, и его глаза наполнились слезами, когда он крепко обнял ее.
— Я же говорил: без вас мы как без рук, — заявил он, — теперь вы согласитесь со мной?
Она улыбнулась.
— Благодарите за это мистера Адани, — напомнила она ему. — Он шлет вам наилучшие пожелания и хочет, чтобы вы знали: если он еще чем-то может помочь, то мы обязательно должны позвонить ему.
