Как посылали таких, как ты, стрелять и хватать, так и будут посылать. Что Древние, что современные – все одинаковые.
– Меня никто на холмы не посылал. Сам пошел, когда почувствовал.
– Ладно, – устало отмахнулась Ирина. – Будем считать, что ты инквизитор и борец с нечистью по убеждениям, а не по приказу. Но я в эти ваши дела лезть не хочу. Мне одного раза хватило, теперь я из всего этого выбраться хочу. И тебя придется вытаскивать.
– Нет уж, спасибо, я как-нибудь сам, – снисходительный тон окончательно разозлил. – А то ты еще Юрика своего позовешь на подмогу, чтобы меня переубедил. Или кого – Сергея? Он, кажется, тоже со способностями.
– Точно, очень способный парень, – спокойно ответила, даже слишком спокойно. Холодно. – На гитаре вот играет хорошо, поет неплохо, стихи иной раз пишет просто чудесные. За все вокруг переживает, как за свое. Не врет, мысли не прячет, все в лоб говорит. Спокойный. И в чужие дела не лезет. Какие еще тебя способности интересуют? Я за ним больше никаких не замечала.
Сказать ей, что ли, какие способности обнаружил у спокойного Сережи гость тусовки Михаил Сергеевич? Нет, не стоит. Не только потому, что придется слишком много объяснять. Чутье подсказывало – незачем сейчас лишнее болтать. А Ирина продолжала:
– Насчет Юрика – я его не зову и не звала, сам тогда пришел. Не он ко мне приходил, а Наташка. Мы с ней со школы дружим, и кто ее парень – это не мое дело. Ты им тоже не понравился, они меня уговаривали не связываться – сказать, куда я их послала? Юрик после этого еще и комплименты мне делал – какая я свободная, с какой силой воли и огромными возможностями. Звал к себе в компанию, жрицей и ведьмой. Пришлось еще раз послать, по другому адресу – тогда дошло окончательно.
– Это когда же ты с ними успела встретиться?
– А это так важно? Город не такой уж большой, можно хоть на улице. На концерт они приходили, специально подошли пораньше, извинялись. Юрик, кстати, тоже хотел извиниться за то, что себя как дурак повел.
– Знаешь, не верю я в то, что этот парень – дурак. Прикидываться он может, это да…
– Я и не говорила, что он дурак, – голос девушки стал не просто ледяным. Такого мороза нет даже в Якутии. Антарктика. Или вообще жидкий азот. – Он хотел сказать, что глупо себя вел, сгоряча. Еще что-нибудь хорошее ты можешь сказать?
– Иришка… Я тоже себя глупо сейчас веду. Давай свернем тему, а то мы из-за одной дури сейчас в еще большую влезем. поссоримся из-за ерунды.
Она смотрела жестко, настороженно, но через минуту вгляд постепенно оттаял:
– Действительно, давай о чем-нибудь приятном. Хватит этой глупости, только ты мне ее не повторяй, ладно? Лучше скажи, у вас в лесу сирень дикая есть? Обожаю, когда она цветет! Привезешь как-нибудь веточку?
* * *
– Нету у нас дикой сирени, – проворчал Натаныч. – Ох-хо-хо… Чуял я, что не все в порядке с этой девчонкой, чуял.
– И что теперь делать?
– Да ничего ты не поделаешь. То же, что и раньше. Высказал все, теперь все по-честному? Не разбежались после этого? Ну и дальше вместе держитесь. Глядишь, потихоньку удастся переубедить. Только не пытайся все сразу. Ты ее совету не собираешься последовать? – ехидно прищурился егерь. – От нас отколоться и зажить нормальной человеческой жизнью?
– Обижаешь, начальник!
– Не обижаю, а спрашиваю. Мне по должности положено знать, кто шатается, а на кого опереться можно. Не пыхти, я тебе верю. Мы из тебя еще сделаем ведуна – если, конечно, доживем.
– А что, можем и не дожить? Почему бы вдруг?
– Во-первых, работа у нас с тобой не самая тихая. А во-вторых, все-таки не нравится мне эта кампания и все вокруг нее. И силу быстро набирают, и пользуются ей все лучше и решительней. Самое главное – у них есть четкая программа, а не просто мечта о всемирной империи под их мудрым руководством. Так что они шаг за шагом свое дело продвигают. Главное, проследить, чтобы слишком далеко не зашли. Насчет Хозяина и его появления в мире – это, конечно, вряд ли, но нагадят сильно.
– И что же они могут сделать?
– Это ты бы у Олега спросил, а еще лучше – у Иваныча. Что могут? Да хотя бы напустить нечисти – столько, что и конца света не потребуется. Еще проще и быстрее – кого-нибудь из Нижних Миров вытащить, посолиднее, покрепче. Остальное тогда само все приложится. Ты думаешь, это так сложно? Силы надо много, это да, так у них ее сейчас достаточно. Ума как раз не надо. Был бы ум – не взялись бы за такое. До них тоже бывали не слабее, и не один раз. Только у всех ума и совести хватало не делать. Даже со злости на весь мир. А эти – эти у нас вполне современные. Сначала построим и распашем, а потом будем думать, как все разгребать.
– Так ты думаешь, они все-таки начнут?
– Не начнут, а продолжат. И достаточно скоро – теперь они понимают, что время против них. Все сдуру, все сгоряча – не задень они Пермяка, могли бы годами готовиться. Думали нас использовать, пока мы друг в друга вцепились. Шакалы они, Санек, самые натуральные шакалы. Не учли только, что мы можем сначала им холку потрепать, а уж потом к своим делам вернуться, если захотим. Нет в них такого – соглашаться с врагом, мириться с ним. Или не поняли, что тут два брата подрались, и чужой не лезь. Теперь они нашего объединения боятся, поэтому и торопятся.
– Зря, по-моему, боятся. За пару месяцев перемирие может быть, а вот война до конца не утихнет. Все равно не будем доверять тому, с кем воевали.
– Тут ты прав, но вот гонцов ко мне пермяки уже прислали. Как раз под Новый год, пока тебя не было. И не только они – если бы один этот Круг с нами воевал… Союзники Пермяка тоже вроде бы начали понимать, в чем дело, до них тоже отголоски докатываются. Наши черные знакомцы ведь не сами по себе, такие везде найдутся. Но, похоже, главный удар будет все-таки у нас. По крайней мере, следующий шаг в этом направлении – точно. И довольно скоро.
– Когда именно?
– Вот это как раз совсем нетрудно угадать. Впрочем, «угадать» – не совсем то слово, которое здесь нужно. Скорее уж «понять».
– Когда же?
– Подумай сам. Вспомни все и подумай.
Александр подумал. Ничего не ясно. Конечно, не в любой день… Но кто их знает, черных, что для них самое подходящее?
– Не получается? И не получится, – Натаныч довольно хмыкнул. – Слишком много думаешь в последнее время, да только все не о том. Если так дальше пойдет, надо будет тебя на лекаря переучивать. Хотя нет, там иногда тоже быстро действовать надо. Ты все пытаешься рассчитать, сообразить – поэтому от тебя все и ускользает. Усложняешь все на свете своими размышлениями.
– А как же иначе? Как думать, если не рассуждать?
– Сразу понимать надо. Знать. Ведать – понял, с каким словом корень общий?
– Со словом понял, а со сроками – никак не пойму.
– Бывает, – егерь тяжело вздохнул. – Ну тогда давай по-человечески. Когда они последнее большое действо проводили?
– Двадцать второго, на солнцеворот. У них это один из Дней Силы – или как они их называют?
– Неважно. Когда следующий такой день, знаешь?
– Откуда бы? Вроде бы они отмечают еще ночь с страстной пятницы на страстную субботу, как противоположность пасхе… Еще – первые новолуния каждого сезона, ну и, конечно, Вальпургиева ночь, на первое мая.
– До появления святой Вальпурги эту ночь тоже отмечали, но это сейчас неважно. Я смотрю, ты неплохо покопался во всем этом дерьме.
Однако что-то в голосе Натаныча настораживало. Не слишком была похожа на похвалу последняя фраза.
– Чего я не учел, Юрий Натанович?
– Не в том дерьме копался. Ты наткнулся на неплохие
сведения о сатанистах… но вот действуют против нас не они. Все они одним мазаны, это понятно, да вот только любезная нам компания кошек уже не сама вешает. Других посылает. А сами глубже закопались – гораздо глубже. И спешат они сейчас сильно – что-то их гонит. Или кто-то. Так что, думаю, мая они ждать не будут. К маю у них все должно быть готово, как пионер к борьбе за дело, а на такую подготовку тоже времени немало уйдет. Учатся они тоже быстро, тут не поспоришь. Сам посуди: летом они начали всерьез заниматься этими делами. Когда не вышло – пришлось силы копить до ноября. Опять не получилось, причем с большим треском – двух месяцев не прошло, как на новый виток пошли.
