Смерти. Смерти. Несчастные случаи. Травмы. Обострения болезней, из них психических столько-то – приблизительное число и тут же проценты от средней суточной нормы. Много. Больше двухсот. Самоубийства и попытки их совершить – по предварительным данным, большинство немотивировано. Мало кто застрелился или наглотался таблеток, зато многие, очень многие выбрасывались из окон или пытались повеситься. Два случая групповых самоубийств – супруги и три студентки из одного общежития. Укусы собаками, укусы крысами. Владельца частной коллекции экзотических животных чуть не убил питон. Усиленная миграция грызунов – можно ожидать вспышку различных инфекций…
Пожары. Несчастные случаи. Взрыв газа. Взрыв на бензоколонке. Дорожно-транспортные происшествия. Убийства – немотивированные, с особой жестокостью. Почти все – бытовые. Четыре перестрелки в разных районах, есть жертвы.
И самое главное – никто не понимает, что происходит и как на это реагировать. Угрюмый полковник в милицейской форме предложил ввести чрезвычайное положение. Мэр не успел ответить – на столе запел телефон.
– Да. Да. Как раз сейчас проводим совещание. Ничего, совершенно ничего. Ни малейшего намека. Представляю. Сейчас же выезжаю. Всех? Да, а что по другим районам? Значит, только у нас… А может, это что-то химическое? Ну так если у них – они и не скажут. Ого! У них тоже?! И что Данилыч? По боевой – это хорошо. Я тоже думаю, что могут пригодиться. Понял, сейчас позвоню, чтобы не паниковали, а то еще ляпнут в эфир… Есть, выезжаем, – мэр положил трубку. – Так, через полчаса совещание у губернатора. Всех попрошу явиться с последней сводкой. И еще – организуйте у себя подписки о неразглашении. В первую голову с тех, кто все эти цифры мог видеть.
– А что с журналистами делать? – устало поднял голову спасатель. – Меня с утра уже двое перехватить умудрились.
– С журналистами? – мэр несколько секунд раздумывал. – Журналистам сказать, что все как обычно. Не выше среднего.
– Насчет крыс – тоже? – тихо спросил главврач.
– Насчет крыс – отсылайте в университет, к биологам. Это их дело, такие вещи разъяснять. Ректор, я думаю, тоже будет у губернатора. Да, и вот еще что – по своим каналам выше области ни звонка! Всем все ясно?
* * *
– Так, а теперь посмотрим, что у нас есть на этот час.
Квартиру затопил яркий солнечный свет. Прошедшая ночь казалась бредовым сном. Все происходящее сейчас – просто сном. Впрочем, во сне редко хочется спать. Во сне почти никогда не болят уставшие мышцы, не саднит ожог и не пахнет гарью и кровью. И даже во сне Александр не видел такими уставшими и опустошенными Олега и Николая Иваныча. Бородатый Илья, казалось, просто дремал, откинув голову на спинку дивана. Михаил сидел на подоконнике и посматривал вниз, во двор, на въездную арку и на соседние крыши. Рядом с ним очень уютно пристроился «калашников» – магазином между чугунных ребер батареи, серым, облезшим от возраста и службы дулом – на подоконник. Михаил и его автомат в равной степени не теряли оптимизма, выглядели бодрыми и готовыми к немедленным действиям.
– Обряд был проведен около полуночи, так? – Олег спрашивал скорее для порядка, но Иваныч кивнул. – Точных данных по самому ритуалу нет и быть не может. Судя по месту проведения, а особенно по результатам, была снята одна из так называемых Печатей Древнего Народа. Все знают, что это такое?
Глава Круга пытался быть бесстрастным и официальным. До полного бюрократизма. Так ему было легче. Удавалось скрыть то человеческое, что кричало от страха и беспомощности.
– Я знаю, но не слишком хорошо, – подал голос Александр.
Он сидел на полу около двери, прислонившись спиной к косяку. На коленях у него лежал не автомат, а Олегов «Моссберг». «Калаша» предлагали, но не взял. Вообще-то было интересно, откуда у Народа такое количество боевого оружия и для чего оно накоплено. Не исключено, что как раз для такого случая. – Сколько их всего и какая между ними разница?
– Слишком хорошо о них никто ничего не знает. Сколько всего в мире – тоже. У нас возле города – семь. Четыре из них – на холмах единой группой, остальные разбросаны поодиночке. Считается, что кажая из них закрывает собой какой-то канал, прорыв из нашего мира. Точные сведения утеряны, – голос Иваныча был спокоен, словно старик читал обычную лекцию будущим воинам. – Как видишь, под Западной были отнюдь не ворота в рай. Скорее всего, другие тоже могут выдать нечто подобное.
– Но другое? Или такое же самое? – Михаил задал вопрос, не оборачиваясь и не отводя взгляда от двора. – Что могут сделать еще?
Олег кашлянул и проворчал:
– Вообще-то об этом я хотел поговорить позднее…
– Подожди, сейчас у нас время есть, – Иваныч явно хотел закончить лекцию. – Что они могут, Миша, этого я не знаю. Скорее всего, все они разные. Раньше считалось, что соседние Печати скрывают какое-то… единство, что ли. Или лучше так – комплекс. Да, именно комплекс каналов. Каждый из них, открываясь, усиливает остальные. Сняв последовательно четыре Печати, я думаю, можно получить почти неограниченный доступ Вниз. Или выпустить все, что там накопилось. В определенных пределах, конечно – катастрофа будет иметь локальный, местный характер…
– Насколько местный? – этот вопрос задал мрачного вида брюнет, пришедший под утро вместе с Ильей. Александр пытался вспомнить, где и когда он его видел. Наконец всплыл в памяти тот день, когда он после обучения отказался вступать в Братство. Этот мраный тогда сидел рядом с Иванычем и спросил ведуна: «А может, мне его отдадите?» – так, словно речь шла о какой-то ненужной никому вещи. Обидно и невежливо.
Впрочем, трудно требовать вежливости от главного колдуна Круга. Да и опасно.
– Все зависит от того, где еще удастся провести такие же… акции. Если только здесь, то дело ограничится городом и окрестностями. На первых порах, по крайней мере. Потом это пятно будет расползаться во все стороны. Если начнут снимать другие Печати – быстрее. Если вовремя создать карантинный пояс – медленнее.
– А полностью уничтожить? Опять заткнуть эти дырки? – Михаил вынул из кармана куртки небольшой бинокль и принялся рассматривать окна соседних домов, время от времени отрываясь и осматривая двор. Внизу стояла охрана, но в таком деле еще одна пара глаз лишней не бывает.
– Можно, наверное… – ведун почесал затылок. – Но никто давно уже не пробовал. Да и вряд ли дадут.
– Вот тут мы и возвращаемся к тому, с чего начали. Что у нас есть сейчас? – прервал научную дискуссию Олег. – Стратегическими планами займемся позже. Миша! Что вы нашли в лесу? Повтори для всех, если можешь.
– Саша, смени меня, – Михаил спрыгнул с подоконника, уступил место и бинокль. – Вон на ту крышу внимательнее смотри, мы подходы к этому дому не держим. И на арку поглядывай. Остальное вроде чисто. Прикройся занавеской, не светись зря.
Александр взял бинокль, но положил на подоконник. Своих глаз хватит. Если пялиться в стекла, можешь не заметить уголком глаза движение – и сам перестанешь двигаться. Или поросту не успеешь – что, в общем, одно и то же.
– Ну что повторять, – прогудел за спиной Мишин баритон, малость охрипший за эту ночь. – Не дошли мы до места.
Машину Володину тоже не обнаружили, но она могла дальше оказаться. Нас еще около асфальта встретили, мы вперлись, как…
Несколько секунд молчания, потом чуть слышный шелест одежды – не иначе, рукой махнул. Продолжил:
– Обошлось без потерь, успели залечь. Три или четыре автомата, хорошо хоть стрелки у них хреновые. Но или прицелы у них ночные, или видят в темноте. Мы без шороха отходили, а нас продолжали прижимать.
– Могли и поверху засечь, – негромко заметил колдун.
– Ну, это вряд ли, у нас маскировку все держали, – обиделся Михаил. – Не такие уж мы и глупые.
– Не такие, – согласился колдун. – Другие. У них могли быть амулеты, позволяющие засечь именно вашу маскировку.
Просто как воздействие на окружающее.
