– Бамбарак, многоликие жгут айл и убивают людей!!!
На секунду все застыли, парализованные ужасом, но через мгновение Вотша оказался рядом с мальчишкой, схватил его за руку и, стараясь сохранять спокойствие, потребовал:
– Спокойно!! Рассказывай, в чем дело!
Остальные ребята сгрудились вокруг, Изамат всхлипнул, но, чуть успокоившись, начал торопливо рассказывать:
– Около часа назад в айл въехали шестеро многоликих, а с ними Орк и один из его слуг. Привязав лошадей у дома обменщика, трое многоликих отправились к кузнецу, а остальные в дом старосты. Через десять минут все население айла было согнано на площадь у дома старосты, туда же привели уже связанного Вагата. Сам Изамат в это время находился на чердаке, так что когда его родителей и сестер выгоняли из дома, он сумел спрятаться. Он видел из чердачного окошка, как избитого кузнеца привязали к дереву, что росло около дома старосты. Один из многоликих хлестал кузнеца плетью и явно требовал от него чего-то, но чего именно Изамат не понял. Это истязание продолжалось минут пятнадцать, после чего трое многоликих обернулись ирбисами и принялись ходить вокруг столпившихся на площади извергов, словно выбирая себе добычу. А двое многоликих, оставшиеся в человеческом облике, отправились на околицы айла. И, спустя несколько минут, крайние дома селения и кузница запылали! В толпе начались крики, и тогда ирбисы бросились на кричавших людей и начали их рвать. Тот многоликий, что хлестал плетью Вагата, начал бить его кнутовищем по лицу и тыкать плетью в толпу, что-то крича в разбитое лицо кузнеца. Именно в этот момент Изамат понял, кого ищут многоликие, выбрался из дома и, пробравшись огородом до кустов, огораживающих их усадьбу, бросился в проклятую рощу.
– Ты должен вернуться в айл и спасти наших людей!! – Вопил Изамат, размазывая по лицу грязные слезы. – Если ты сдашься, если ты отдашь им этот проклятый меч, они оставят нас в покое, они не будут уничтожать Уругум!!!
Вотша размышлял не более минуты, а потом покачал головой:
– Нет! Они не оставят вас в покое, даже если мы все сдадимся! Мы должны драться!!
И тут окружавшие его ребята загудели.
Вотша быстро оглядел их – все двенадцать были полностью вооружены, он поднял руку, и гул мгновенно стих.
– Действовать будем так. Шесть человек вместе со мной атакуют многоликих. Драться будем, как учились – я беру на себя одного многоликого, вы, тройками, атакуете двух других. Вы, – он повернулся к ребятам, державшим в руках копья с посеребренными наконечниками, – принимаете бой с тремя ирбисами. Помните, перед вами зверь, сильный, опасный, но самый обычный зверь!! И этого зверя достаточно просто уколоть копьем, если кто-то из этих зверей сможет прорваться через копья, беритесь за кинжалы. Они не знают о том, что серебро для них смерть, так что внезапность на нашей стороне! Пошли!!!
Вотша развернулся и бегом бросился из рощи.
До айла было чуть более километра. Когда ребята выбежали из-под деревьев на полого спускающийся к Уругуму луг, они сразу увидели, что несколько домов на окраине айла пылает. В сердце у Вотши похолодело, он вдруг понял, что подсознательно надеялся, что рассказ Изамата, просто истерика, просто какая-то невероятная ошибка, какое-то наваждение, посетившего трусоватого парня. Но теперь ему стало ясно, что именно сейчас наступил момент истины, именно сегодняшний день покажет, смогут ли изверги, если не победить, то хотя бы на равных сражаться с непобедимыми прежде многоликими!
Айл пылал, однако Вотша, преодолевая свое желание мчаться сломя голову, бежал широким, спокойным, размеренным шагом, а когда кто-то из ребят попробовал его обогнать, он сурово крикнул:
– Осади!!! Собьешь дыхание, не сможешь держать оружие!!
Больше никто не пытался его обогнать, Вотша с удовлетворением слышал позади мерный, ровный топот обутых в легкие сапоги ног. Через десять минут они были на улице Уругума и, не снижая скорости, понеслись к дому старосты, стоявшему в центре села. Именно там бурлила, стенала, корчилась темная толпа, а скоро они различили и три светло серые тени, мелькавшие среди толпящихся извергов.
Но и их уже заметили. Одна из этих жутких теней отделилась от толпы и неторопливо потрусила в их сторону. Впрочем, заметивший их ирбис не стал слишком далеко удаляться от своих товарищей, выдвинувшись шагов на шесть, он остановился и присел на задние лапы, словно готовясь к прыжку.
Вотша крикнул на ходу:
– Я в обход к Вагату! Шеренга с копьями вперед, тройки мечников по бокам!
Не проверяя, как выполнен его приказ, он свернул в сторону, мимо горящего дома, по огородам к дому старосты.
Ребята, между тем, мгновенно выполнили приказ своего наставника. В середине улицы возникла шеренга из шести человек с копьями в руках, а две тройки мечников сместились на фланги этой шеренги и на шаг отстали от нее.
Ирбис, поджидавший их на дороге, быстро обернулся назад, и в следующее мгновение по обе стороны от него возникли еще два светло-серых зверя. Ирбисы перегородили улицу, а толпа позади них замерла, изумленно глядя на бегущих по улице вооруженных ребят.
Шагах в пятнадцати от стоящих поперек улицы зверей шеренга перешла с бега на небыстрый шаг и, приблизившись еще на пяток шагов, копья, посверкивающие широкими наконечниками, разом, словно по команде, рухнули вниз, нацеливаясь на замерших зверей.
Ощетинившаяся шеренга медленно приближалась к замершим ирбисам, приближалась спокойно и, казалось, уверенно, но звери, видимо, ощущали, что изверги, выбросившие им навстречу свое смешное оружие, просто переполнены страхом. Что по мере приближения к всемогущим повелителям этого мира, страх извергов перерастает в жуткий, иррациональный ужас, что достаточно какой-нибудь мелочи, какого-нибудь резкого движения или даже просто звука, чтобы этот ужас накрыл молодых извергов с головой, заставил их бросить свои смешные палки, погнал их прочь, назад!! И тогда!..
Изверги с нацеленными на ирбисов копьями приблизились почти вплотную, и в этот момент самый крупный из зверей, стоявший в центре, раскрыл свою чудовищную, украшенную белоснежными клыками пасть и рявкнул во весь голос. На мгновение шеренга замерла… Казалось вот сейчас она распадется на отдельные фигурки, которые, побросав свое никчемное оружие, бросятся наутек!..
Но вместо этого стоявший в центре шеренги Сафат вдруг сделал резкий выпад и вонзил наконечник своего копья прямо в разверстую пасть ирбиса!!
Это короткое движение было настолько неожиданным, что все: и изверги стоявшие в шеренге, и ирбисы, спокойно дожидавшиеся развязки и жители айла, испуганно толпившиеся позади многоликих, замерли. А в следующий момент над Уругумом поплыл заунывный, до краев наполненный смертной тоской вой!!
Сафат выдернул из пасти ирбиса свое копье, и в следующую секунду огромный зверь повалился набок, суча здоровенными лапами в сухой дорожной пыли, бороздя эту податливую, текучую пыль мощными, стальной твердости, когтями!
Рана, нанесенная в пасть, была невидна, поэтому никто не мог понять, что произошло, почему могучий, казавшийся… нет, не казавшийся – бывший до сей поры, неуязвимым зверь, вдруг рухнул в смертельных конвульсиях?!
Два, стоявших по бокам ирбиса явно растерялись. Вместо того чтобы атаковать этих, видимо, обезумевших извергов, они уставились на своего корчащегося товарища, и это стало их концом. В следующую секунду, в каждого из замерших зверей вонзилось по два матово поблескивающий лезвия, и на их светло-серых шкурах сначала расцвели алые кровавые пятна, а затем вспыхнул невидимый огонь, принявшийся пожирать неуязвимые для земного оружия тела!
Все, что смогли сделать страшные хозяева окрестных гор, это жалобно взвыть, последним, смертным воем!!
Вотша в этот момент как раз выскочил из-за дома старосты к тому самому дереву, у которого был привязан Вагат. Кузнец, по-видимому, уже потерял сознание, его тело, удерживаемое веревками, обвисло, темная, кучерявая голова упала на грудь, он уже не чувствовал ударов. Но многоликий, стоявший рядом, продолжал бить его рукояткой своей плети, насмешливо приговаривая при этом:
