Минут через пятнадцать я, поставив воду для чая, уже готовил салат и одновременно наставлял Володю, как приготовить фарш (и сколько его потребуется) из травоядного ящера, а также распорядился загрузить в коптильни и поставить варить все оставшиеся, после прокрутки на мясорубке его части. В кубрике, наконец, появилась Наташа и без лишних слов сразу начала помогать мне нарезать овощи. Подошли и остальные мои подчиненные, стали усаживаться за стол, последним на этот раз был доктор – долго отмывал руки после возни с тушей ящера.
– Нас сегодня ждут пирожки из динозавра? – помогая Володе раскладывать салат, спросила Наташа.
– Вас всех ждет сегодня небольшой сюрприз! – ответил я и глянул на своего заместителя. – Без нас с тобой, Иван Ильич, мужики управятся?
– Должны, Николай Александрович! – ответил Огнев, принимая из рук Володи тарелку с салатом. – Взрослые, слава Богу! Не все время же за руку водить таких-то бородачей… Вдвоем сходим на золотишко глянуть?
– Втроем! – сразу поправила моя помощница, устраиваясь на скамейку рядом со мной.
– Там по скалам придется карабкаться, Наталья Андреевна! – заметил мой заместитель. – Вам не с руки будет…
– Да мне, Иван Ильич, не привыкать! – отмахнулась девушка. – После наших с Николаем Александровичем приключений меня уже ни чем не удивишь!
Наверное, мне давно пора было одернуть девчонку, но я промолчал и на этот раз – самому хотелось, чтобы она все время была рядом… Однако я достаточно выразительно глянул на белые колени своей помощницы, и это не осталось для нее незамеченным – девушка сразу придвинулась ко мне и тихо проговорила:
– Переоденусь в джинсы – они еще не совсем безнадежные лохмотья…
Теперь и вовсе возразить было нечего, и я лишь рассеянно кивнул в ответ. Несколько минут прошли в молчании – все были заняты отличным салатом, и лишь наши мужики иногда чуть слышно переговаривались между собой. Поглядывая на них, я в который раз отметил для себя, что за столом у нас царит уже ставшая привычной, на редкость комфортная дружеская атмосфера, а это является непременным условием успеха любой экспедиции, как, впрочем, и непререкаемый авторитет руководителя… Так или иначе, но сюда я привел всех живыми и здоровыми, а теперь предстояло еще также успешно прожить здесь много месяцев и, когда придет время, без потерь возвратиться назад…
– Как быть с внутренностями ящера, Николай Александрович? – спросил Володя, которого больше других заботили «кухонные» дела. – Сварить и перекрутить?
Я кивнул ему – ливер был хорошей добавкой ко всем нашим кашам (исключая пшенную, конечно), а потом, вспомнив, что в багаже у нас имеется пара вместительных (объемом в полведра каждая) фляг из нержавеющей стали с широкими горлышками и герметичными крышками, подробно объяснил нашему юнге, как в походных условиях пастеризовать готовые к употреблению продукты, чтобы гарантировать их сохранность хотя бы на несколько дней.
– Что ты там насчет дичи говорил, Иван Ильич? – спросил я, когда Наташа уже разливала по кружкам чай. – Все здесь осмотреть успел?
– Да почитай, кругом обошли – дальше скалы помешали, Николай Александрович, – отозвался мой заместитель, добавляя в чай сгущенное молоко. – Хищников крупных мы не встречали, а вот таких, как тот, что с собой прихватили: два стада – голов в пятнадцать – двадцать каждое… Мы еще мелкого взяли – были и раза в три крупнее… Кстати, тростник тут везде сахарный растет!
– Вот почему сок у него такой липкий! – вмешался доктор, который обычно молча прислушивался к разговорам за столом и высказывался очень редко. – Как же мне из него ограждение делать, Николай Александрович?
– Надергай сухие стебли из стен хижины, – поднимаясь из-за стола, ответил я. – Хозяину теперь все равно, а мы едва ли воспользуемся таким жильем.
Примерно через полчаса мы отправились на осмотр наших золотых «владений». Перед выходом я хорошо прогладил джинсы своей помощницы горячим утюгом, и это немного укрепило ткань – теперь они уже не выглядели особенно ветхими (для определенного круга молодежи подобная потрепанность, впрочем, вовсе была нормой). Помимо своего неизменного арсенала, я прихватил тяжелое ружье четвертого калибра, а Огнев и Наташа – по полуавтомату. Это была обычная мера предосторожности – маловероятно, чтобы в тесных ущельях, где нам предстояло пробираться, могли находиться опасные хищники. Миновав тростниковую хижину за местным огородом, мы прошли по узкой тропинке, расположенной за ней, и углубились в уже знакомое ущелье. Я довольно детально изучил все схемы, обнаруженные мной в путевом дневнике экспедиции золотоискателей, что мы нашли в моторной лодке еще на реке Ледниковой, и теперь уверенно повел нашу маленькую группу вперед. Наташа сразу пристроилась справа, взяв меня за руку – не скажу, чтобы это мне не понравилось, но в этой обстановке я бы предпочел иметь обе руки свободными, пусть мне в жизни приходилось много раз стрелять без промаха и с левой… Мой заместитель двинулся за нами, подобно мне, внимательно поглядывая по сторонам, а Адмирал, как всегда, то немного отставал, то слегка забегал вперед.
– Когда мы отправимся в круиз? – негромко поинтересовалась моя спутница, также совсем не беспечно (моя школа!) оглядывая темные высоченные стены ущелья, испещренные многочисленными трещинами и мелкую зеленую поросль у их подножия. – Мне бы хотелось, чтобы вы сшили до отъезда для меня еще пару вещиц…
– Сделаем… – легко согласился я (мое настроение сейчас не оставляло желать и лучшего – скорее всего, причиной тому был весьма благополучно завершенный первый этап нашей экспедиции). – Раскроим после ужина, а завтра прострочим на машинке. А наше плавание я наметил начать послезавтра – если ничего не случится, конечно…
– Вы опять не успеете отдохнуть сегодня, – заметила девушка. – Если так пойдет и дальше: вы совсем измотаетесь, а потом еще и начнете терять вес – у вас он и так очень умеренный… Когда я вас обнимаю, то в сравнении с вами кажусь себе очень упитанной… Совершенно не в меру…
– Вы абсолютно в меру упитаны, Наташа! – невольно засмеялся я. – Французы отмечают три стадии полноты: первая – внушает зависть, вторая – насмешку, а третья – сочувствие… Мне думается, что вы еще не достигли и первой из них!
– Николай Александрович! – быстро глянув на меня, улыбнулась девушка. – Вас девчонки часто называли «солнышком»?
– Случалось… Пожалуй, даже много раз! – вновь легко рассмеялся я. – Это женская проницательность?
– Совсем нет! – вполне серьезно ответила моя помощница. – В вас есть что-то необычайно светлое… С вами очень хорошо даже просто находиться рядом… Что же тогда можно сказать о дружбе и любви!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
