Знаешь, что я решил сделать? — сказал он мне по телефону. — Я решил смотаться на Бродвей и заглянуть на ланч к Джеку Демпси, где каждый день собирается добрая половина комедийных агентов Нью-Йорка. Так вот, когда я туда зашел, за столом сидело человек шесть этих ребят. Все они прекрасно меня знали. Все они в свое время пытались заполучить меня в качестве клиента… хотя я и был одним из тех наглецов, что всегда твердят, будто не нуждаются в агентах. Как бы то ни было, стоило мне приблизиться к их столику, как сразу стало понятно, что в городе буйствует проказа. Половина ребят вообще не захотели говорить со мной. Остальным приспичило срочно куда-то бежать. Через пару минут после моего появления стол был пуст. Остался только этот старикан, Моэ Кантер. Ему, должно быть, года семьдесят два. Он начинал еще в эпоху водевилей. Честный он парень, этот Моэ. Как только все смылись, он предложил мне сесть и заказал мне кофе. После чего сразу перешел к делу: «Эрик, ну что я могу тебе сказать? Люди в нашем бизнесе напуганы. Все боятся оказаться в каком-нибудь черном списке Конгресса — и готовы брата родного продать, лишь бы остаться в профессии, Так что на данный момент, думаю, тебе стоит рассмотреть другие варианты работы. Поскольку после заметки Винчелла ты стал изгоем. Мне очень жаль, но так бывает».
Потом он сказал, насколько восхищен тем, что я не стал стучать на своих друзей. Знаешь, что я ему ответил? «Любимый герой — это мертвый герой».
Я тяжело вздохнула. Попыталась как-то успокоить его.
Ничего, ничего, — сказала я, — все это, конечно, плохо, но…
Плохо? Да это катастрофа. Моей карьере капут. Твоей тоже. И в этом полностью моя вина.
Не говори так. И не списывай себя раньше времени. Вспомни: заметка Винчелла появилась всего лишь неделю назад. Она еще свежа в памяти у всех. Но пройдет месяц…
Ты права. Все забудут о статейке Винчелла. Зато сосредоточатся на публикациях о процессе, который будет вершить надо мной Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности. И я уверен, что после моего выступления перед конгрессменами предложения о трудоустройстве просто валом повалят.
Я расслышала, как он наливает стакан.
Что ты там пьешь?
«Канэдиен Клаб».
Ты теперь начинаешь пить в три пополудни?
Нет, сегодня я начал в два.
Ты меня беспокоишь.
Тебе не о чем беспокоиться. Черт возьми, я всегда могу заработать на жизнь сочинением сонетов. А может, я монополизирую рынок древнескандинавского эпоса. Наверняка туда еще не добрались с «черными списками». Все, что мне потребуется, это оживить свой исландский и…
Я сейчас приеду, — сказала я.
Не надо, Эс. У меня все в ажуре.
Я буду через пять минут.
А меня не будет. У меня сегодня важная встреча…
С кем это?
С кинотеатром на 84-й улице. Там сегодня потрясающий двойной сеанс: «Внезапный страх» с Джоан Кроуфорд, Глорией Грэм и очаровательным Джеком Пэлэнсом, а следом «Стальная ловушка» с Джо Коттоном. Так что меня ждут несколько часов черно-белого блаженства.
По крайней мере, позволь нам с Джеком вытащить тебя сегодня на обед.
Обед? Постой-ка, я должен заглянуть в свой светский ежедневник… Нет, боюсь, я ангажирован на сегодняшний вечер.
Что ты собираешься делать?
Согласно моему календарю, я напьюсь. В одиночку.
Почему ты избегаешь меня?
Я хочу побыть один, дорогая, — сказал он, копируя какой-то немыслимый акцент.
Ну давай встретимся хотя бы за чашкой кофе.
Поговорим завтра, дорогая. И пожалуйста, не перезванивай, потому что я отключу телефон.
Он повесил трубку. Естественно, я тут же набрала его номер снова. Линия была занята. Я схватила пальто и выбежала из дома, помчавшись в сторону отеля «Ансония», который находился в трех кварталах от меня. Когда я подошла к убогой стойке администратора, клерк сообщил мне, что мой брат только что вышел из здания. Я на ходу вскочила в такси и помчалась на 84-ю улицу. Заплатив семьдесят пять центов за билет, я зашла в кинотеатр. Оглядела ряды партера, ложу, балкон. Моего брата нигде не было. Уже крутили «Внезапный страх», а я все искала его глазами. Когда до меня дошло, что Эрика здесь нет, я плюхнулась в кресло. На экране Джоан Кроуфорд вела диалог с Джеком Пэ-лэнсом.
«Помнишь, что сказал Ницше? Ты должен сжечь себя в своем собственном пламени».
«А ты знаешь, что стало с Ницше?»
«Что?»
«Он умер».
Я ушла из кинотеатра. Вернулась домой. Позвонила в «Ансонию». В комнате Эрика никто не отвечал. Джек пришел домой с работы. Он весь вечер просидел со мной у телефона. Каждые полчаса я звонила в «Ансонию». От моего брата по-прежнему не было вестей. В девять Джек вышел на улицу и прошелся по местным барам, а я осталась у телефона. Он вернулся через час, так и не отыскав Эрика. В полночь Джек сказал, что все бесполезно, и лег спать. Я все сидела у телефона в гостиной. В конце концов я задремала.
Когда я очнулась, на часах было полседьмого утра. Джек, уже одетый, протягивал мне чашку кофе.
Представляю, как хорошо ты себя чувствуешь, — сказал он.
Я бы сказала, чертовски хорошо.
Я быстро отхлебнула кофе и снова позвонила в «Ансонию». «Извините, — произнесла телефонистка после десятка звонков. — На том конце провода не отвечают».
Я повесила трубку.
Может, мне позвонить в полицию?
В последний раз ты разговаривала с ним вчера днем, верно?
Я кивнула.
Ну так копы не будут искать человека, пропавшего менее суток назад. Подожди хотя бы до сегодняшнего вечера. Если к тому времени от него не будет известий, тогда и начнем бить тревогу. Договорились?
Я позволила ему поднять меня с дивана и заключить в крепкие объятия.
Тебе надо как следует выспаться, — сказал он. — И если я тебе понадоблюсь, звони мне в офис.
Ты уверен?
Скажи, что ты мисс Олсон из «Стандарт лайф», Хартфорд, — и моя любопытная секретарша ничего не заподозрит.
А кто такая мисс Олсон?
Я ее только что придумал. Постарайся не слишком волноваться из-за Эрика, хорошо? Я уверен, что с ним все в порядке.
Ты столько для меня сделал в эти дни.
Он покачал головой:
Не так много, как хотелось бы.
Я рухнула в постель. Когда я проснулась, было начало первого пополудни. Я схватила телефонную трубку и позвонила в «Ансонию». На этот раз мне повезло. В трубке раздался заспанный голос Эрика.
Слава богу, — выдохнула я.
Чему это ты так радуешься?
Тому, что ты цел и невредим. Где ты был?
Как всегда, мотался по ночному городу, а закончилось все в кинотеатре «Нью либерти» на 42-й улице. Мы с местными бродягами отлично проспали все фильмы.
