Петр Федорович признался, что в какой-то момент у него появилось страстное желание, чтобы отказала эта чертова пушка: получить бы хоть минутную передышку,- но орудие работало безотказно.
К счастью, Огурцов наконец заметил состояние, в котором находился его помощник, открыл люки танка и помог Муравьеву убрать стреляные гильзы,- это облегчило доступ к последним патронам.
Заключительные пять выстрелов были сделаны в очень высоком темпе и доставили Огурцову наивысшее наслаждение. Он одобрительно похлопал конструктора по плечу и прокричал, перекрывая рев танкового мотора:
- Все же вы с Грабиным молодцы, хорошую пушку сделали! А что до недостатков - так ты их и сам видишь!
Эта оценка орудия примирила деликатнейшего Муравьева с лихим военным инженером. В дальнейшем Огурцов и Муравьев поддерживали тесный деловой контакт и дружеские отношения в процессе создания новых танковых пушек. А это "боевое крещение" Муравьева оказалось весьма полезным: впредь в нашем КБ уделялось особое внимание условиям обслуживания орудий.
Войсковые испытания подошли к концу. Но тут выяснилось, что канал ствола пушки сильно поврежден, так как нагрузка намного превысила все нормы. Полигон в своем заключении записал: "Для окончательного решения о пригодности 76-миллиметровой танковой пушки Ф-32 заводу-изготовителю подать на полигон для испытаний новую трубу (ствол)". Завод прислал новую трубу. После дополнительной проверки полигон дал высокую оценку нашей пушке и рекомендовал ее для принятия на вооружение.
Этой работой наше КБ как бы защитило диплом еще по одной специальности конструктора танкового вооружения. Не меньшее удовлетворение, чем мы, испытывал и Соркин. Тотчас после окончания испытаний Горохов начал добиваться в АБТУ, чтобы в танки поставили наши Ф-32, а не пушки Кировского завода.
Это была не простая задача. Как выяснилось, в тяжелом танке КВ уже была установлена кировская пушка. У этого решения было много приверженцев. Руководство АБТУ также было удовлетворено пушкой Л-11 и не верило доводам Соркина и других работников ГАУ о непригодности этого орудия с серьезным дефектом противооткатных устройств.
Для проверки были назначены дополнительные испытания пушки Кировского завода. К участило в работе комиссии привлекли и меня.
На примере противооткатных устройств этой системы особенно наглядно видно, до какой степени в те годы иногда доходило пренебрежение "практиков" к разным "теоретизированиям" и к инженерному расчету. Многократно доказанный расчетом конструктивный недостаток этой системы противоотката всякий раз подтверждался на испытаниях. И всякий раз это признавалось случайностью, списывалось на погрешности производства.
На этих испытаниях произошло то же самое. По моей просьбе после напряженной стрельбы с большим углом возвышения пушке придали угол склонения, облили накатник водой (для охлаждения) и произвели выстрел. Ствол остался на откате, орудие вышло из строя. Это убедительно решило итог конкретных испытаний: пушку забраковали.
3
Дорога пушке Ф-32 в танк КВ была открыта. Ф-32 приняли на вооружение, поставили на серийное производство на Кировском заводе, где изготавливался и танк КВ. Благодаря тщательности отработки нашим КБ конструкции и технической документации пушки с постановкой на валовое производство Ф-32 у ленинградцев не возникло особых сложностей. Всего лишь несколько раз наши конструкторы ездили на Кировский завод, чтобы помочь освоению пушки в производстве.
Казалось бы, мы должны быть довольны: КБ приобрело новую специальность, первый блин не оказался комом. Но для тяжелого танка КВ пушка Ф-32 была явно слаба. Этот танк имел броню 75 миллиметров и мог развивать скорость до 35 километров в час. По этим двум показателям танк КВ конструкции Ж. Я. Котина мог быть поставлен в ряд передовых, конструктивная схема КВ также выгодно отличала его от тяжелых танков капиталистических стран. Что же до огневой мощи, то КВ даже с нашей новой пушкой отставал от современных требований.
Так, французский тяжелый танк 2С времен первой мировой войны был вооружен 75-миллиметровой пушкой с дульной энергией (показатель мощности пушки), равной 91 тонна-метру. Дульная энергия нашей Ф-32 составляла 124 тонна-метра, то есть превышала пушку времен первой мировой войны всего на 33 тонна-метра. Таким "скачком" за 20 лет гордиться нельзя. И например, улучшенный вариант того же французского тяжелого танка 3С нес пушку уже калибром 155 миллиметров, с дульной энергией 680 тонна-метров-в 5,5 раза больше мощности нашей Ф-32!
Таким образом, никаких сомнений не оставалось в том, какой из этих танков - КВ или 3С - выиграет, в случае столкновения, артиллерийскую дуэль. И ясно было, что военная промышленность Германии с ее возросшим потенциалом рано или поздно обеспечит вермахт такими же и даже еще более мощными по силе артиллерийского вооружения танками.
Наше КБ не обладало никакими точными сведениями о фактическом состоянии танкового вооружения "вероятного противника". Но к осени 1939 года всем нам стало совершенно ясно, что сегодняшняя недооценка артиллерийского вооружения завтра обернется напрасными жертвами. Весь вопрос сводился только к тому, когда именно настанет это "завтра". Международная обстановка для любого человека, умеющего сопоставлять и оценивать события, не оставляла никаких надежд на длительную мирную передышку для нашей страны. И мало для кого было секретом, какая страна окажется "вероятным противником". Пакт о ненападении между СССР и Германией, подписанный 23 августа 1939 года, означал лишь отсрочку войны
1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. Эту дату только позже стали называть днем начала второй мировой войны, но уже и у нас в стране явственно повеяло военными грозами. 1 сентября был опубликован Закон о всеобщей воинской обязанности, Красная Армия пополняла свои ряды. В сентябре западная граница Советского Союза значительно переместилась: были освобождены Западная Украина и Западная Белоруссия. Гитлер был вынужден согласиться с этой новой демаркационной линией...
У каждого человека и организации есть определенный круг прав и обязанностей. Но бывают периоды в жизни страны, когда ограничивать себя этими прямыми обязанностями равносильно невыполнению гражданского долга. Мы не могли удовлетвориться тем, что наша танковая пушка находится уже на пути в армию. Мы считали (и писали в свое время об этом в Генштаб), что тяжелый танк надо вооружить как минимум 85-миллиметровой пушкой мощностью 300 тонна-метров, а в перспективе должен быть предусмотрен переход на калибр 107 и далее 122 миллиметра.
Мощными танковыми пушками мы занялись в инициативном порядке. Следуя разработанному ранее плану перспективного вооружения средних и тяжелых танков, решили создавать одновременно два орудия для тяжелого танка. Первое - калибром 85 миллиметров и мощностью 300 тонна-метров. Второе - калибром 107 миллиметров и мощностью 450 тонна-метров. Причем 107-миллиметровой пушке отдавали некоторое предпочтение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
