внутренний голос читал реплики волшебной енотихи:
– Не хочу!
У меня этот тон вызывал невольную улыбку – Алан меня тоже раздражал, тем самым бесячим чувством, что он может себе бессовестно позволить делать то, что ему хочется, и не искать оправданий, не чувствовать вины за то, что ему так незаслуженно хорошо, не пытаться за это счастье расплатиться или потом себя наказать.
«Бессовестный демон наслаждений. Мне бы так.»
– Я тебя научу, принцесса. Это приходит со временем. И с чужим обожанием. Во мне его море, я буду тебе его поставлять на регулярной основе, и когда накопится критическая масса, оно сдетонирует. И тебе станет вообще по барабану, кто что про тебя думает, ты будешь наслаждаться своим великолепием в свете чужих горящих пердаков.
Я крепко зажмурилась и отвернулась, пытаясь не представлять эту картину, но она прекрасно представлялась, только в сиянии чужого негодования дефилировал по сцене Алан, ему это как-то больше шло.
Вдруг вспомнилась картина из далёкого прошлого – демон снимает халат и идёт к кровати, освещённый снизу фиолетовой подсветкой. Он стоял далеко и я видела его прекрасно, это было шоу из тех, на которые обычно не достать билет, а у меня он был, эксклюзивный.
«У меня, и ещё у тысяч прекрасных девушек-аксессуаров, которые умели то, чего не могла я.»
– Я с этим завязал, принцесса.
Я к нему даже не повернулась – я ему не верила, это часть его сущности, с этим нельзя завязать.
– Принцесса, я серьёзно. После того, как ты меня выставила, мне вообще на всех смотреть было тошно, к тому же, у меня был страшный дисбаланс, ты и тут была права, только наградил меня этим дисбалансом мой специалист по балансировке. Я до сих пор не знаю, он был вражеский агент или просто некомпетентный трус, который боялся признаться в своей некомпетентности даже себе, он погиб при штурме Каста-Гранда, когда мы с тобой Каста-Либра защищали, уже не допросишь его. А потом на мне Деймон с Кори упражнялись ещё год. Они не поверили, когда я им передал от тебя, что они козлы и наколхозили что-то не то, и нам пришлось ещё долго носиться по всем Мирам, разыскивая лабораторию, которая сможет нам сделать анализ эликсиров от разных создателей и показать разницу в цифрах. Но когда мы нашли её, они за всё извинились. Жаль я на видео не снял, мне не до того было. Я им скажу, они ещё раз извинятся, персонально перед тобой.
Я молчала и смотрела в сторону – мне не нужны были их извинения, разобрались и разобрались, мне было глубоко наплевать на чью-то правоту. В тот момент меня взбесил их непрофессионализм, который выдавал вредительство за благо, а сейчас они уже давно исправили самые серьёзные проблемы, так происходило со многими разработками, с лекарствами, с аппаратами, с философиями лечения – всё проходило долгий путь от теории к практике через эксперименты. Для меня главным было не стать подопытной, и было обидно, что подопытным стал Алан. Я сжала его руку сильнее, погладила большим пальцем его ладонь, он сжал в ответ, было в этом что-то милое, чего я не ожидала от себя, да и от него тоже. Мы помолчали, потом он продолжил так, как будто этой паузы не было:
– Честно, принцесса, я с аксессуарами завязал. Ты мне отбила вкус к лёгким отношениям, они меня больше не вставляют. Энергия от них мне больше не нужна, я на эликсире, если я где-то и мелькаю с ними, то это потому, что они по старой памяти на меня вешаются, а мне имидж не позволяет их граблями отгонять. Но если ты скажешь, я буду, – прозвучало так наигранно, что я посмотрела на него – невинные печальные глаза и скромная улыбка, актёр столетия. Алан рассмеялся и сказал шёпотом, как секрет: – Я знаю, что ты не ревнива, и я дико счастлив по этому поводу. Но вообще, я серьёзно. Они мне больше не нужны, им нечего мне предложить. Тем более, после второго обращения – у меня вся аура развернулась в сторону Пожирателя Душ, там от инкуба один хвост остался. Как тебе моя аура, кстати?
Я посмотрела на него с удивлением – он всегда скрывал ауру, я привыкла к этому и даже не пыталась смотреть. Алан улыбнулся шире и сказал:
– Ладно, да, не будем это посреди улицы делать. Потом посмотришь. Тебе понравится. Я на это лет десять потратил, там очень круто.
Я опять посмотрела на него с сомнением – где он взял десять лет на ауру, когда у него ни дня без новостей с семьёй, Гранью, крепостями, детьми и прочими дорогими родственниками. Алан хитро улыбнулся:
– Есть такие Миры... Кстати, угадай, сколько лет сейчас твоему коню?
Меня опять тряхнуло внутри от этих слов – это была очень мощная болевая точка, я не хотела об этом говорить, настолько сильно не хотела, что умудрилась не услышать вопроса от этой волны боли. Алан остановился и развернул меня к себе лицом, взял за обе руки и сказал, глядя в глаза:
– Принцесса, есть такие Миры, где время отличается от нашего. Оно течёт неравномерно, иногда намного быстрее, чем у нас, иногда наоборот очень медленно. Когда дядюшка меня так подставил, я психанул и немного расширил владения Грани Ис, отжав у демонов несколько крепостей, и в одной из них нашёл целую галерею природных нестабильных порталов. Они мерцающие, но они изучены, график мерцания известен, и я ходил через них в некоторые Миры, в которых уже бывал. Но получилось, что пришёл в другое время. Там всё сложно, но интересно. Есть много Миров, и связи пространственно-временные у них очень неодинаковые. Ты никогда не задавалась вопросом, почему эльфы после определённого возраста перестают считать года? Если им предложить узнать свой возраст, просто отняв год рождения от текущего года, они рассмеются, для них это нифига не логично. Потому что они не живут в одном времени, они мотаются по временам. Я пытался посчитать, сколько лет Никсиному бате, крутил-вертел – ну никак не получается полторы тысячи, которые он назвал, а он не врал, я бы заметил. Он просто считал субъективно. Понимаешь?
Я смотрела на него и понимала,
