(5) И хотя каждому солдату обязан он всем, но получить стенной венок удостоится тот, кто первым взошел на стену – пусть объявится тот, кто считает себя достойным этого почетного дара. (6) Объявились двое: Квинт Требеллий, центурион четвертого легиона, и моряк Секст Дигитий.
Они ожесточенно спорили, (7) но еще больше волновались те, кто представлял сторону каждого: моряков поддерживал Гай Лелий, начальник флота, легионеров – Марк Семпроний Тудитан. (8) Немногого недоставало для мятежа, но Сципион заявил, что он назначает троих третейских судей, которые, разобрав дело и выслушав свидетелей, решат, кто из них первым взошел на стену.
(9) От обеих сторон приглашены были Гай Лелий и Марк Семпроний, третьим был Публий Корнелий Кавдин, человек сторонний. Сципион велел им во всем разобраться. (10) Волнение росло – от показаний отстранены были достойнейшие люди, не столько поддерживавшие, сколько умерявшие притязания сторон.
(11) Тогда Гай Лелий оставил совещание и, подойдя к Сципиону, сидевшему на трибунале, объяснил, что стороны при разбирательстве ведут себя бесчинно – скоро дойдет до рукопашной, а если даже обойдется без драки, то все равно будет дан самый гнусный пример: ведь ложью и клятвопреступлением добиваются награды за доблесть.
(12) Тут стоят легионеры, там – моряки; те и другие готовы поклясться всеми богами в истинности того, что им не столько известно, сколько желанно. Они навлекают проклятие клятвопреступления не только на себя самих, но на орлов и знамена: они кощунствуют.
(13) Он, Гай Лелий, говорит это Сципиону с ведома и согласия Публия Корнелия и Марка Семпрония. Сципион, поблагодарив Лелия, созвал солдат и провозгласил: он удостоверился – Квинт Требеллий и Секст Дигитий одновременно взошли на стену, и он обоих награждает за доблесть стенным венком.
(14) Затем он наградил остальных солдат соответственно заслугам каждого. Наивысших похвал удостоился Гай Лелий, начальник флота, – Сципион приравнял его к себе и даровал золотой венок и тридцать быков.
49. (1) Сципион велел позвать заложников-испанцев. Досада берет называть их число: у одних писателей я нахожу, что их было около трехсот, у других – три тысячи семьсот двадцать четыре; такое же разногласие и в остальном. (2) Один пишет, что карфагенского гарнизона было десять тысяч, другой – семь, третий– не больше двух тысяч; в плен взято, согласно одному, десять тысяч, согласно другому – больше двадцати пяти.
(3) Силен[737], греческий писатель, говорит, что захватили около шестидесяти больших и малых «скорпионов»; Валерий Антиат– шесть тысяч больших и тринадцать тысяч малых: предела его вымыслам нет. (4) Даже в именах полководцев есть расхождения: большинство считает начальником флота Лелия, но некоторые – Марка Юния Силана.
(5) Начальника карфагенского гарнизона, сдавшегося римлянам, Валерий Антиат называет Арином, а другие писатели – Магоном. (6) Различно число захваченных кораблей, различны суммы захваченных денег и слитков золота и серебра. Если надо с кем-то соглашаться, то правдоподобнее средние числа.
(7) Созвав заложников, Сципион прежде всего успокоил их: (8) они теперь во власти римского народа, который предпочитает не устрашать и не держать в прискорбном рабстве, а благодетельствовать и привязывать их к себе доверием и союзами.
(9) Узнав названия их городов, он подсчитал, сколько у него пленных, какого они племени, и послал к ним домой: пусть приходят за своими. (10) Если тут же случались послы какого-нибудь народа, он сразу возвращал им их земляков; остальных поручил заботливому попечению квестора Гая Фламиния.
(11) Между тем из толпы заложников выступила знатная женщина, супруга Мандония, брата Индибилиса, царька илергетов; плача, пала она к ногам Сципиона и заклинала его: пусть он внушит их охране, что с женщинами надо обращаться почтительнее и внимательнее.
(12) Сципион ответил, что у них отныне ни в чем не будет недостатка. «Для нас это неважно, – сказала женщина, – чего не довольно в такой судьбе! Моему достоинству женщины ничто не угрожает: я боюсь за этих молодых девушек». (13) Около нее толпились дочери Индибилиса и другие столь же знатные девушки; все в расцвете юности и красоты; все они почитали, как мать, жену Мандония.
(14) «Ни я, ни народ римский, – ответил Сципион, – не допустим, чтобы оскорблено было то, что где-либо почитается святыней. (15) Я еще внимательнее отнесусь к вам, уважая ваше достоинство и мужество: и в беде не забыли о чести свободной женщины».
(16) Он поручил охрану их человеку безупречному и посоветовал ему вести себя с этими женщинами так же уважительно, как с женами и дочерьми гостя.
50. (1) Солдаты привели к Сципиону пленницу – зрелую девушку такой редкой красоты, что, куда бы она ни шла, все на нее оборачивались. (2) Сципион расспросил о ее родине и родителях и, между прочим, узнал, что она просватана за кельтиберского знатного юношу Аллуция.
(3) Он тут же пригласил и ее родителей, и жениха и, узнав, что юноша без ума влюблен в свою невесту, обратился не к родителям, а к нему с речью, тщательно обдуманной: (4) «Я говорю с тобой, как юноша с юношей, – не будем стесняться друг друга.
Когда наши солдаты привели ко мне твою взятую в плен невесту и я узнал, что она тебе по сердцу – (5) этому поверишь, взглянув на нее, – то, не будь я поглощен делами государства и можно бы мне было насладиться радостями юной, брачной и законной любви и дать себе волю, я пожелал бы твою невесту со всем пылом влюбленного; но сейчас я, насколько могу, только покровительствую твоей любви.
(6) С невестой твоей обращались у меня так же почтительно, как обращались бы в доме ее родителей, у твоего тестя. Я соблюдал ее для тебя, чтобы нетронутой вручить ее тебе как дар, достойный меня и тебя. (7) И за этот подарок я выговариваю себе только одно: будь другом римскому народу.
Если ты считаешь меня хорошим человеком – эти народы еще раньше признали такими моего отца и дядю, – то знай, в римском государстве много похожих на меня, (8) и нет сегодня на земле ни одного народа, которого ты бы меньше хотел иметь врагом и дружбы которого больше желал бы себе и своим».
(9) Юноша, робея и радуясь, взял правую руку Сципиона и молил всех богов воздать ему, ибо у него нет возможности отблагодарить его, как он хотел бы, за все им содеянное. Пригласили родителей и родственников девушки; (10) они принесли с собой для выкупа немало золота, а ее отдавали даром.
(11) Тогда они стали просить Сципиона принять это золото в дар; их благодарность за это, утверждали они, будет не меньшей, чем за возвращение девушки нетронутою. (12) Сципион согласился на их настойчивые просьбы, велел положить себе к ногам это золото и пригласил Аллуция: «Сверх приданого, которое ты получишь от тестя, вот тебе мой свадебный подарок» – и велел взять золото.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
