явно не мог избежать подобного ужаса. Нет, с ним явно обходились намного жестче. Возможно даже взрослые не брезговали избивать его вместе со своими детьми.
И все-таки мы и вправду похожи. Хоть мы с Лизой и не проходили через подобные ужасы, но мы также были изгоями в своей деревне. Никто не хотел говорить с нами. Никто не хотел играть с нами. Если Лиза осталась одна уже когда ей было уже 14 лет и ей было слишком важно играть со своими ровесниками, по крайней мере она могла это пережить, то мне было всего 6 лет когда я пришел в деревню. У меня никого и ничего не было. Я не знал кем я являюсь. Я не знал, что я вообще здесь забыл. Я не знал элементарных истин. Да что там, на тот момент я даже не знал, что огонь обжигает. Моя амнезия была очень жестокой по отношению ко мне, а потому мне было крайне больно, когда со мной никто не хотел общаться и даже разговаривать. Только Лиза и Грег с Барборой смогли общаться со мной как с человеком. Я был для них не диковинным зверем, а человеком, семьей, семьей, которой они лишились или не могли обрести в период своей юности.
Сейчас, смотря на этих двоих я понимаю насколько мои проблемы в те дни были жалкими. Я страдал? Да, страдал. Но что же тогда чувствует в данный момент Лала, которая просто вышла на улицу скорее всего в первый раз в жизни без сопровождения Адлера или своих родителей и оказалась избита теми, с кем она всю свою жизнь мечтала подружиться? Я уверен, что сейчас ее сердце болит как никогда.
Я увидел достаточно чтобы понять почему я оказался именно здесь. Я увидел все что должен был увидеть в этом месте. Раса демонов совсем не отличается от людей. Такая же внешность, исключая рога, такие же порядки, такой же менталитет… в общем, они такие же уроды, как и все остальные люди. Видимо в этом мире мало хороших разумных, раз люди и демоны, которые ни на секунду не прекращали свою войну испокон веков, действуют в точности также как самые ненавистные им противники. Мне попросту мерзко от всего этого понимания, а потому я более не могу здесь находится.
Я развернулся и покинул сцену данной комедии. Я направился туда, куда и должен был идти, увидев все это. Я шел в дом, с которого все и началось, в дом родителей Адлера и Лалы. В дом, который совсем недавно лишился своей хозяйки от моей руки.
Подойдя к дому отца и матери Лалы и Адлера, я прикоснулся к ручке двери. Потянув ее на себя меня ослепил ярко белый свет, что заполнил все пространство позади меня стирая его подчистую, не оставляя каких-либо следов того, что ранее там что-то было нарисовано.
Войдя в дом, я стал подниматься на второй этаж этого дома. Все же большинство домов здесь были двухэтажными, прямо как в Республике Грен и королевстве Роуз. Видимо таков стандарт для каждого дома в этом мире. Первый этаж столовая и гостиная, а второй этаж спальни и ванная.
Подойдя к одной из дверей в спальню, дверь которой была насквозь сгнившей и на которой то тут, то там можно было заметить четкие следы разложения от кислоты, я потянулся к ручке этой двери. Схватив ее, я почувствовал, как мои руки начали плавится от странного вида кислоты, которую я видел впервые в жизни. Она была ядовито-зеленой, будто сам монохромный цвет во плоти, который полностью обволок мою руку, когда я прикоснулся к этой прогнившей двери.
Я чувствовал, как моя рука лишается плоти прямо сейчас. И вот, спустя пару мгновений кисть моей правой руки отвалилась от основной ее части, только вот ядовито-зеленая кислота не захотела останавливаться. Она будто разумный монстр начала ползти вверх по моей правой руке попутно сжигая своим кислотным телом всю мою руку оставляя только белую кость.
Я сжал зубы от нестерпимой боли, но все же не подавал ни единого писка что выражал бы все мои эмоции по этому поводу. Нет, я не имею права в данный момент кричать. Это и есть та инфекция, что я занес в ее душу посредством того укуса. Это и есть Лайрен Соул, болезнь разрушающая саму душу, а не тело.
Я просто стоял и продолжал упиваться той болью что приносила мне эта самая кислота. Вот она уже полностью обглодала мою правую руку и перекинулась на левую. Это было довольно странно, учитывая, что заползти на мою грудь было бы намного логичнее, но видимо у Лайрен Соул были свои причины так поступать.
После уничтожения левой руки кислота принялась за мою правую ногу. После правой за левую. Самое странное во всем этом было то, что даже без всей этой кожи и мышц на моих ногах я все равно умудрялся стоять ровно и не падать. Все же это не реальный мир, а Море души Лалы. У нее здесь другие законы, как и у меня свои.
Облокотившись на стену, я стал просто дожидаться своей печальной судьбы быть съеденным этой самой болезнью. Кто знает, может она остановится после того как разрушит именно мою душу. По крайней мере я чувствую, что эта ядовито-зеленая кислота постепенно становится все слабей и слабей, а значит она исчезнет после того как насытится моей духовной энергией или же плотью.
И вот, когда кислота уже полностью обглодала половину моей груди я услышал печальный голос за дверью.
- Кто ты? Почему ты все это делаешь? Почему спасаешь такую как я?
- Разве не очевидно? – спросил с тенью улыбки я – Потому что ты дорога мне.
- Но кто ты? – спросила Лала – Я не знаю никого с таким голосом. Назови свое имя.
- Ха-ха-ха, ну уж нет! – с вызовом ответил я – Ты должна сама вспомнить кто я! А иначе будет не интересно!
Это было крайне глупое решение. Сейчас Лала была просто запуганной маленькой девочкой, которая только-только пережила кошмар наяву. Ее избили ровесники, она удостоилась презрительных взглядов со стороны взрослых, ее оскорбляли, пинали, закидывали камнями. Сейчас она ни за что бы не поверила в то, что Алан является ее настоящим другом, а потому Алан и не стал говорить ей кто он такой. Да даже если бы он и сказал ей, то она все равно не сможет
