Он помнил, как очнулся уже на берегу. Голова сильно болела. Ему рассказали, что они попали в бурлящий сулой и начали тонуть. Гибель была неизбежна. Но в этот момент лодку что-то подбросило вверх. Наверное, под днищем оказалось подтопленное бревно. Вода рядом пенилась, но лодка не тонула. Течение сносило их дальше от опасного места. Тогда они вычерпали воду и продолжили грести. К берегу пристали без происшествий. Вывели лошадей и вынесли бесчувственного Серегу. Джао Даши пощупал пульс, посмотрел зрачки, сказал, что опасности нет. Подложил под пятки валик из куртки, чтобы кровь приливала к голове. И повернул голову набок, чтобы язык не попал в глотку. Растер виски, грудь и кисти рук. А потом надавил несколько раз пальцем на борозду под носом на верхней губе, и Серега открыл глаза. Они расположились на ночь прямо на берегу, поскольку все были измотаны переправой. А наутро сердечно распрощались с Ю Фу и его сыновьями и отправились дальше в Цзяннин.
– Я точно видел какое-то чудовище, – сказал Серега. – Сначала оно напугало Тенгчонга, а потом пыталось протаранить лодку. Это была большая черная черепаха.
Никто ему не поверил. Чжи Минг сказал:
– В Янцзы много всякого мусора плавает. Показалось.
Но Джао Даши спросил:
– А ты видел голову этой черепахи?
– Нет, не видел, – ответил Серега. – Но панцирь точно разглядел.
Джао Даши внимательно посмотрел на него, потом покачал головой, мол, «нет, не может быть». И они поехали дальше.
Постепенно начали появляться каменные строения, а дорога стала гораздо чище. Дощатые тротуары и одежда пешеходов свидетельствовали о том, что они приближаются к респектабельным районам.
Они подъехали к симпатичному домику с садом за высоким забором. Путники спешились, привязали лошадей и вошли в лавку, которая была на первом этаже. Сначала ребята решили, что они попали в библиотеку. С потолка свисали деревянные таблички с иероглифами, все пространство за стойкой занимал большой комод с множеством одинаковых выдвижных ящичков. За стойкой стоял человек средних лет в круглой шапочке с кисточкой, в пенсне и длинной козлиной бородкой. Наверное, хозяин заведения. Человек что-то сосредоточенно писал. Наконец конторщик поднял голову и окинул их величественным взглядом. Очевидно, он пользовался большим почетом у своих посетителей. Тут же лицо его изменилось. И он радостно закричал:
– Мастер Джао, здравствуйте! Как я рад вас видеть!
– Здравствуй, Лю Вэй. Здравствуй, старый шарлатан, – дружелюбно ответил Джао Даши. – Так и обманываешь доверчивых горожан? Все продаешь окаменелости под видом зубов дракона?
– О, мастер Джао! – Лю Вэй лукаво улыбнулся. – Аптека должна приносить доход, а на травах много не заработаешь. Вот и приходится использовать мои скромные знания. А кто лучше бывшего монаха Шаолиня отличит зуб дракона от его же когтя?
Оказалось, что Лю Вэй был послушником в Шаолине. Он не прошел экзамен в коридоре смерти и был отчислен за неуспеваемость.
– Комнату могущества я прошел на пять с плюсом, – рассказывал аптекарь за чаем. – С комнатой мрака тоже проблем не возникло. Ребята, которые прятались за колоннами, сопели, словно стадо слонов. Так что уклоняться от их молотов и копий особого труда не составило. А вот с комнатой отмщения чуть не вышла осечка. Патриарх что-то заподозрил, уж больно просто я прошел предыдущие испытания. И приказал заменить всю команду с палками. Но вы же знаете, деловому человеку достаточно нескольких минут, чтобы найти подход до клиента. Даже в такой ситуации, когда их десять с палками, а у тебя для обороны всего одна скамейка.
– С тех пор из-за тебя, – погрозил Джао Даши рассказчику, – пришлось ассистентов из Южного Шаолиня приглашать. Да еще засекретить его расположение. Чтобы исключить договорные матчи.
– Ой, вэй! – горестно вздохнул аптекарь. – Так вы его засекретили? Знал бы я раньше… такие дела можно было делать!
– Вы знаете, где Южный Шаолинь? – оживился Чжи Минг.
Джао Даши показал кулак Лю Вэю:
– Скажешь – убью! А ты, – повернулся он к Чжи Мингу, – спросишь – убью!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Мастер, зачем ви так кошмарите бедного мальчика? – Лю Вэй снова заулыбался. – И я таки тоже все понял. Мы же интеллигентные люди, зачем нам эти кровопролития?
Ребята покатывались со смеху.
– А как же вы в коридоре смерти договариваться планировали, там же одни манекены? – спросил Женька, вытирая слезы.
– Да шо там договариваться? Не смешите мои тапочки! – Лю Вэй всплеснул руками. – Во всей округе Шаолинь один часовщик. И тот мой родственник. Дядя Я Ши и чинил, и заводил их… Гильотину при входе я отключил. Но, как оказалось, дядя Я Ши был левша. А за то мне известно не было. Поэтому бревно вылетело не с той стороны. И довольно сильно приложило меня по голове.
– Вам больно было? – Света участливо посмотрела на Лю Вэя.
– Больно! – Аптекарь возмущенно хмыкнул. – Да я чуть не лишился всего здоровья! Спасибо санитарам, вовремя приехали. Так они же меня и спалили, босяки. Когда я был совсем без чувств, сболтнул лишнего. А они возьми и передай настоятелю.
– Ладно, – прервал его Джао Даши, – научишь мне молодежь плохому. Ты скажи лучше, чего это в Цзяннине столько цветных фонарей на улицах понавешали?
– Так праздник сегодня, мастер, – ответил Лю Вэй. – День рождения нашего губернатора, храни его Будда. У Фарфоровой башни по этому случаю сегодня большой праздник устраивают.
– Ой, как интересно! – Света мечтательно возвела глаза. – Вот бы нам туда пойти…
– Нет, – сказал Джао Даши. – Это опасно. К тому же надо почистить лошадей и привести в порядок упряжь.
– Ну пожалуйста, нам хоть одним глазком посмотреть, – стали упрашивать его ребята.
– Мастер, лошадей и упряжь я беру на себя! – самоотверженно вызвался Чжи Минг. – Они ведь такое больше нигде не увидят! Разрешите им…
– Ну ладно, – согласился Джао Даши. – Схожу с вами.
Но сразу осекся. Он вдруг вспомнил про Южный Шао-линь, и его крайне удивил энтузиазм Чжи Минга. Раньше особой любви к черной работе он за ним не замечал.
– Конечно, мастер Джао, – горячо поддержал идею аптекарь. – Лю Вэй – прирожденный шорник, вы же знаете.
Тут уж Джао Даши раздумывать не стал.
– Вот что, – сказал он. – Чжи Мингу нужен помощник. Кто-то из вас должен остаться. Так что выбирайте.
Разыграли на «камень, ножницы, бумага». Жребий выпал Женьке.
– Ничего, – утешил его Серега. – В Нинбо оторвешься.
Джао Даши еще раз проинструктировал аптекаря и послушника по вопросам спортивной этики, предостерег Свету и Серегу, чтобы те ни в коем случае не вступали в разговоры с гадателями и наперсточниками, и они выдвинулись в город.
Действо праздника напоминало демонстрацию на 7 Ноября. Множество людей с флагами и лентами двигались по улицам Цзяннина. Впереди колонн несли таблички с названиями деревень и уездов, которые приехали поздравить любимого губернатора. Под барабанную дробь жонглеры прямо на ходу подбрасывали в воздух блестящие булавы. На больших носилках несли акробатов, которые кувыркались, делали пирамиды и балансировали на высоких лестницах. Путешественники присоединились к одной из праздничных колонн и так достигли главной площади.
В центре площади возвышалась восьмигранная пагода храма исполинских размеров. Башня была сложена из белого мраморного кирпича, за что ее и прозвали Фарфоровой.
Губернатор взирал на праздник с высокого помоста, который был сооружен прямо перед входом в храм. Перед помостом стояла охрана. Площадь была тоже оцеплена, а в ее центре происходила феерия.
Сначала десятки драконов, сделанных из бумаги и цветной ткани, вылетели и закружились, заполнив все пространство сцены. Актеры несли их на палках, выполняя волнообразные движения, приседая и лишь каким-то непостижимым образом не сталкиваясь друг с другом.
Потом на сцену выскочили львы. Они смешно трясли головой и прыгали из стороны в сторону. Их выступление сопровождал ансамбль барабанщиков. В арсенале ударников, помимо больших и малых барабанов, были литавры, бубны и даже бронзовые колокола.
