меня проходят «убитые» игроки, которым я в очередной раз зашел в спину. Последние наши противники в здании на данный момент.
— Мизуки? — слегка удивился я.
Последней, закинув руки за голову, мимо меня прошла рыжая.
— Жизнь несправедлива, — протянула она, дернув плечами.
То есть нас осталось четверо — я, Анеко, Мамио и Акинари.
Они, кстати, стояли дальше по коридору, напротив двух соседних квартир, у которых по понятным причинам отсутствовали двери.
— Ты там никого больше не видел? — спросил Акинари, кивнув мне за спину.
— Нет, — ответил я ему. — Утверждать не берусь, но кажется, мы сейчас единственные игроки в здании.
— Хотелось бы, — вздохнул Мамио, — а то как-то напряжно уже.
Эх, Мамио, как вообще можно говорить такие вещи всерьез, когда рядом с тобой девушка, прошедшая через то же самое? Я все понимаю — восемь часов боев, пусть и игрушечных, реально напрягают, но ты же парень! В такой ситуации даже помирать надо молча и с ухмылкой. Ладно. Парень он, как ни крути, нормальный, поэтому помогу ему разок.
— Предлагаю наконец сесть, отдохнуть и поесть уже, — начал я. — Акинари, ты ведь не против, если мы с Мамио пробежимся по зданию, проверим, есть ли тут кто еще?
— Хм, — глянул он мне в глаза через забрало шлема. — Так и сделаем. Анеко-сан, вы не против заняться нашими сухпайками? А я пока покараулю этаж.
— Хорошо, Акинари-сан, — слегка кивнула девушка.
Спустившись на третий этаж, по-быстрому его осмотрели.
Само собой, никого не нашли. Я знал, что в здании сейчас, кроме нас четверых, никого нет, да и Акинари о чем-то таком догадывался, раз отпустил на разведку двух самых слабых по «здоровью» членов команды, но мне нужно было поговорить с мальчишкой в приватной обстановке, без Анеко, и подобная атмосфера неизвестности несомненно тому способствовала.
— Мамио-кун, — обратился я к нему после осмотра этажа и, когда он обернулся ко мне, продолжил: — Скажи мне, ты понимаешь, как твое поведение выглядит со стороны?
— Я… — замер парень. — Мямля, да? — вздохнул он грустно.
— Не совсем так, — поморщился я слегка. — Можно быть мямлей, но при этом оставаться мужчиной, ты же просто слабак. Хотя, конечно, и мямлей быть не самый лучший вариант. Мужик должен быть как шершавый камень — приятный на ощупь и твердый внутри. Ты же… — покачал я головой. — В чем твоя проблема, Мамио-кун? Твои подруги держат тебя за дерьмо, ты не можешь отстоять свое мнение, если оно у тебя вообще есть, только что ты выказал слабость рядом с девушкой, которая устала не меньше тебя, но помалкивала об этом. Как так, Мамио-кун? Ты же наследник древнего рода Укита, ты не можешь позволить себе подобного.
— Я… я понимаю, — совсем сник парень. — Просто… Я обычный парень, Сакурай-сан, обычный простолюдин, неожиданно попавший в высший свет, — произнес он тихо.
Ничего себе заявочка! Приемыш, что ли? Да не, бред.
— Поясни? — протянул я непонимающе.
— Как-то так, — вздохнул он в ответ. — Моя мать вышла за простолюдина, а деду это сильно не понравилось. Отрекаться он от нее не стал, но из дома выгнал, а так как мама взяла фамилию отца, ни она, ни я к аристократии фактически не принадлежали. А когда мне было четыре года, она вместе с отцом попала в авиакатастрофу. Я тогда остался у родителей отца, а они полетели отдыхать.
— Дай догадаюсь — дед с бабкой тебе ничего про мать не рассказывали?
— Где-то с год назад, — кивнул Мамио, — Укита-сан решил забрать меня к себе, тогда я и узнал, как родители отца его ненавидят. Только сделать ничего не могут.
— А остальные его дети? — спросил я парня.
— Оба сына погибли, — ответил он. — Старший еще в школе по-глупому на машине разбился, а младший со всей своей семьей пару лет назад. С кланом Вилье что-то не поделил.
— Французы? — спросил я, переваривая информацию.
— Ага, — кивнул он. — Я всю сознательную жизнь прожил как обычный простолюдин, а тут резко бац — и аристократы повсюду, и красавицы-девчонки, и постоянные разговоры о величии рода, который мне по сути чужой. Но главное — аристократы, — посмотрел он на меня робко. — Ты бы знал, как с вами трудно обычному парню вроде меня.
— С нами? — приподнял я бровь, усмехнувшись.
— Ну да, ты ведь тоже… пусть по бумагам и простолюдин.
— Мамио, — улыбнулся я покровительственно, — я всего около полугода назад узнал, что у меня в предках есть аристо. Мне тоже никто ничего не говорил. И можешь поверить, помогать тоже не спешили — надеюсь, из-за того, что ничего о моих делах не знали, но как факт. — Поэтому хватит себя оправдывать подобной ерундой.
После моих слов мальчик был удивлен. Определенно.
— Но как же… Понятно, — вновь сник парень. — Значит, это я такой… слабак.
М-да, дела-дела.
— Ладно, — вздохнул я, — проблема понятна. Пока что могу дать тебе только один совет: не показывай своей слабости. Больно, грустно, устал — делай морду кирпичом и молчи. Не важно, парни рядом с тобой или девчонки. Думаю, что промолчать, когда тебе хреново, тебе окажется по силам. А там видно будет.
Признаться, в какой-то момент я решил просто забить на Мамио. Воспитывать подростка не только сложно, но еще и не мое дело. Совет дал, а там пусть сам крутится. Однако до меня вдруг дошло, что более-менее тесные связи с родом Укита, пусть и через хилого наследника, не помешают. Сейчас, зная о его ситуации, можно попробовать и повлиять на парня. Правда, как видно, делать так решил не я один, но у меня есть преимущество — я такой же, по сути, простолюдин, но добившийся большего. Цинично? Да. Однако я не собираюсь его доить, наоборот, я буду давать ему советы, помощь и так далее и за счет этого повышать к себе доверие. Для взаимовыгодного, заметьте, сотрудничества. Что в дальнейшей перспективе надежней.
— Я постараюсь, — кивнул серьезно Мамио.
— Сейчас давай сосредоточимся на турнире, а к этому разговору, если захочешь, вернемся потом. Будут вопросы — обращайся. Пошли. Нам еще остальные этажи проверять.
Осмотрев второй этаж, развернулись обратно к лестнице, и именно в этот момент на пределе дистанции «обнаружения разума» я учуял новых гостей. Трое, идут с торца здания, где нет окон, и увидеть их отсюда невозможно. Впрочем, стены у дома — одно название, звукоизоляция у них и в лучшие времена была плохая, так теперь и вовсе. Другое дело, что даже так услышать их не представляется возможным. И далековато они, и не шумят.
Пока шли к лестнице, ненадолго врубил «обнаружение жизни». Мы, конечно, не
