Ян Вань-ши проинструктировал свою семью не говорить об этом его жене Инь. Ма Кай-фу был удивлен, увидев, что старик Ян все еще был одет в рваную одежду. услышал, что Вань-чжун скончался, и ему было очень грустно. Сын Вань-чжун услышал, что Ма Кай-фу идет, он подбежал к Ма Кай-фу и закричал: “Дядя Ма!" Ма Кай-фу почти не узнал его. Присмотревшись повнимательнее, он понял, что это Си-эр. Удивленно спросил: "Почему ребенок такой худой?" Старик Ян рассказывал эту историю с перерывами. Ма Кай-фу сердито сказал Ян Вань-ши: “В прошлом я говорил, что ты не человек, но это правда. Вы двое, братья, только этот единственный ребенок, замучили его до смерти, что вы должны делать?" Ян Вань-ши не сказал ни слова, только опустил голову и заплакал.
Посидев и поговорив некоторое время, Инь уже узнала. Она не осмелилась выйти, чтобы выгнать гостей, поэтому перезвал Ян Вань-ши, дважды ударила его лицо и попросила порвать с Ма Кай-фу. Ян Вань-ши вышел в слезах, и отпечаток ладони от избитого лица все еще был четким. Ма Кай-фу сердито сказал: "Брат, ты не можешь пользоваться мужским авторитетом. Неужели ты не можешь решиться написать слово ‘вон’?Ругая своего отца и убивая своего младшего брата, вы можете переносить это со спокойной душой. Это все еще человек?" Ян Вань-ши собирался встать, как будто его тронули. Ма снова раздраженно сказала: "Если она не уйдет, ее можно убить в соответствии с разумными доводами. Даже если ты убиваешь, тебе не нужно бояться. У меня есть несколько друзей, все в ключевых отделах, и я сделаю все возможное, чтобы защитить вас от страданий. "Ян Вань-ши согласился, властно выбежал, ворвался в дом и случайно встретил свою жену. Инь закричала: “Что ты собираешься делать!" Ян Вань-ши запаниковал, изменился в лице, лег на землю, упершись руками в землю, и сказал: “Мистер Ма хочет, чтобы я тебя выгнал". Его жена Инь разозлилась еще больше и огляделась в поисках ножа и палки. Ян Вань-ши в испуге повернул голову и убежал.
Ма Кай-фу плюнул в Ян Вань-ши и сказал: “Чувак, ты действительно ничего не можешь поделать, как грязью на стене!" Затем он открыл маленькую коробочку, достал упаковку лекарства, намочил ее в воде и дал Ян Вань-ши выпить. Сказал: "Это воссоздание большого мужчины. Причина, по которой его нелегко использовать, заключается в том, что он имеет большие побочные эффекты. Сейчас другого способа нет, поэтому я должен воспользоваться им, чтобы попробовать. "Ян Вань-ши выпил его и внезапно почувствовал, как его грудь наполнилась гневом, как будто горел огонь, и он не мог вынести этого ни на мгновение. Он продолжал вбегать в дом, крича, как гром среди ясного неба. Прежде чем жена Инь успела спросить его, что происходит, Ян Вань-ши подлетел и ногой оттолкнул жену Инь на несколько футов. Затем он зажал камень в кулаке и ударил Инь бесчисленное количество раз. Тело Инь было порядочно избито, но у неё все еще была глухой голос, и она постоянно ругалась. Вань-ши вытащил из-за пояса саблю, и Инь отругала его: "Покажи нож, не смей убивать меня! " Ян Вань-ши тоже ничего не сказал и отрезал мясо с бедра Инь размером с его ладонь. Брось это в подполье. Намеренно резать снова, Инь взывала о пощаде, но Ян Вань-ши не слушал и отрезал еще один кусок. Когда семья увидела свирепость Ян Вань-ши, они все подбежали и отчаянно вытащили его. Ма Кай-фу поприветствовал его и схватил Ян Вань-ши за руку, чтобы подбодрить его. Гнев Ян Вань-ши не угас, и ему пришлось несколько раз подбегать, но Ма Кай-фу остановил его.
Через некоторое время действие наркотика ослабло, и Ян Вань-ши удрученно откинул голову назад. Ма Кай-фу сказал ему: "Брат, не отчаивайся. Установление авторитета мужчины происходит одним махом. Страх людей не возникает в одночасье, он накапливается в течение длительного периода времени. Теперь это похоже на вчерашнюю смерть, сегодня — новая жизнь, и тебе нужно отказаться от старого и начать новое с этого момента. Если вы снова впадете в уныние, вы не сможете его сохранить. ”После разговора отправил Вань-ши домой, чтобы он посмотрел. Ноги его жены Инь дрожали, ее сердце было в ужасе, и она попросила служанку помочь ей подняться, и она собиралась встать на колени и извиниться. Ян Вань-ши сказал ей не делать этого, поэтому она остановилась. Выйди и скажи Ма Кай-фу, что отец и сын семьи Ян празднуют друг друга. Ма Кай-фу хочет попрощаться, и отец и сын семьи Ян должны держать. Ма сказал: “Мне нужно кое-что съездить в Восточно-Китайское море, поэтому я заехал посмотреть. Я навещу тебя, когда вернусь. ”
Более месяца спустя его жена Инь встала. Относится к своему мужу как к гостю, уважительно. Спустя долгое время почувствовала, что у мужа закончились идеи и у него не было новых трюков. Так постепенно это превратилось в шутку, затем в издевательство, а затем в нагоняй. Не потребовалось много времени, чтобы все прошлые практики вышли наружу. Старик Ян не мог этого вынести, поэтому он сбежал ночью и стал даосом в провинции Хэнань. Ян Вань-ши не осмелился искать его. Более чем через год приехал Ма Кай-фу. Зная об этой ситуации, он гневно обвинил Ян Вань-ши. Он немедленно позвал Си-эр, сел на осла, и они уехали вдвоем. С тех пор жители городка смотрели на Ян Вань-ши свысока. Научный сотрудник пришел с проверкой, и Ян Вань-ши был лишен ученой степени за неподобающее поведение. Еще через четыре или пять лет в доме случился пожар, и все вещи в комнате сгорели дотла, и это распространилось и на соседей. Жители деревни поймали Ян Вань-ши, пожаловались в округ и оштрафовали на большую сумму. Таким образом, собственность была выброшена до тех пор, пока не стало негде жить. Соседние деревни предупреждали друг друга, чтобы они не предоставляли Ян Вань-ши дом для проживания. Братья Инь также были недовольны тем, что сделала Инь, и отказались помогать. Когда Ян Вань-ши был загнан в угол, он заложил свою наложницу богатому человеку, переправился через реку со своей женой Инь и отправился на юг. Когда прибыли на границу провинции Хэнань, дорожные расходы были полностью исчерпаны. Жена больше не хотела следовать за ним и настаивала на повторном браке. Случилось так, что у мясника, который продавал мясо, умерла его жена, и он купил её за триста денег.
Ян Вань-ши был один, выпрашивая еду, как нищий в деревне
