что совсем не заметила размытого движения слева от себя. Она вернулась в гостиную, а Кай сел в кресло напротив террасы. Айрея тут же подбежала к нему с бокалом ровая и вложила в протянутую руку, а сама села на подлокотник кресла и обняла сойлара за шею, поглаживая вайра по мягким волосам. Сердце моё неприятно сжалось, захотелось ворваться в гостиную и повыдёргивать лицемерке все её длинные чёрные волосы. Здравый смысл, конечно, меня не пустил, и я осталась стоять там, где и была. А Сиодай заговорила, и голос её звучал настолько слащаво и заискивающе, что мне захотелось блевать.
— Как же хорошо, что мы решили перебраться из дворца на Таловы Острова, — промурлыкала Сиодай Кайране прямо в ухо, — здесь так хорошо и так спокойно, что хочется остаться навсегда.
Сойлар улыбнулся и кивнул, а Сиодай продолжила:
— Кай, а давай проведём здесь весь наш медовый месяц?
Я замерла. Какой ещё медовый месяц? Да, я помню, Ларана говорил, что Кайрана вместе с потерей печати рода потерял все воспоминания до своей церемонии совершеннолетия, но медовый месяц тут причём? Или Сиодай действительно решила воспользоваться ситуацией и заново женить на себе сойлара? Как же подло с её стороны. Интересно, что по этому поводу думает Диром, ведь Айрее точно будет необходимо разорвать со своим молодым любовником связь, иначе правда с высокой долей вероятности может всплыть наружу, и тогда Сиодай уже не отвертеться. От размышлений меня отвлёк низкий голос Кайраны:
— Делай так, как считаешь нужным, Айрея. Я не против.
Сиодай совсем по-человечески взвизгнула от радости и крепко обняла сойлара, потянувшись к его губам. Я замерла. Она что, собирается Кая поцеловать? Я до боли сжала кулаки. Душа кричала: "Не тронь, дрянь! Не смей целовать! Только я могу это делать!" Но душа моя тут же успокоилась, когда Кайрана неожиданно отвернулся и озадаченно спросил:
— Что ты хотела сделать, Айрея?
Сиодай тут же отстранилась и недовольно произнесла:
— Ничего. Забудь.
Айрея лишь однажды видела, как я целую Кайрану. Это был тот самый вечер, когда эта бесстыдная женщина изменяла своему мужу прямо у него на глазах, еще и ухмыляясь довольно. Мне тогда стало так обидно за сойлара, что я позволила себе поцеловать Кая, и он неуверенно, неумело, не понимая, что должен делать, всё же ответил мне. Я улыбнулась: этот поцелуй был самым сладким, самым приятным и самым неожиданным и для меня, и для сойлара. Наверно, тогда я и поняла, что люблю этого сильного, но такого слабого мужчину.
У Сиодай, похоже, испортилось настроение, и она встала.
— Я устала, — произнесла недовольно вайрини, — пожалуй, сегодня лягу спать пораньше.
— Хорошо, Сиодай. Отдыхай — произнёс сойлар и продолжил смотреть в темноту летней ночи. Айрея ожидала явно не этого, она ещё немного постояла, недоумённо наблюдая за всё ещё своим мужем, но не дождавшись от него другого ответа, ушла, сильно хлопнув дверью. Я усмехнулась — похоже, борьба за сердце мужа даётся ей о-о-очень тяжело. Я постояла ещё немного, пытаясь запечатлеть в памяти каждую чёрточку лица мужчины, которого так люблю, облокотилась о ствол дерева и закрыла глаза.
— Кто ты? — неожиданно услышала я голос Кайраны и резко обернулась. Сойлар стоял на террасе и смотрел на меня.
— Не уходи, пожалуйста, — снова обратился он ко мне, а сердце моё ухнуло куда-то в пятки, да так больно, что я схватилась за грудь, сжав пальцами ткань платья, — я почувствовал тебя сразу, как вошёл в гостиную, и твоя внутренняя энергия была такой мягкой и знакомой, что я не могу не спросить: мы знакомы?
Я печально улыбнулась, подошла к террасе и села на сохранившие солнечное тепло ступени. Сойлар, подумав немного, сел рядом и начал пристально меня разглядывать. Меня тут же бросило в жар, и я опустила взгляд.
— К какой расе ты принадлежишь? — удивлённо спросил Кайрана, продолжая меня разглядывать, — никогда не видел существ с такой внешностью.
Я вздохнула и посмотрела в красивые золотые глаза сойлара. Кайрана был, как всегда, прекрасен, и мне так захотелось прикоснуться к нему, что я не выдержала и потянулась к его волосам, провела ладонью по серебристым волнам, дотронулась до щеки, нежно погладив, и до пухлых алых губ. О, боги! Как же я хочу этот рот! Как хочу почувствовать их мягкость на своих губах! Как же хочу! И я не стала противиться своим желаниям. Плевать, если Кай отвернётся. Переживу. Но если не попробую, буду жалеть до конца своих дней. Я потянулась и осторожно прикоснулась к горячим губам Кайраны. Сойлар не отстранился, он просто замер, не зная, как реагировать. А я была счастлива просто потому, что Кай не отвернулся, как он сделал с Сиодай, когда та попыталась поцеловать его в губы. Я набралась смелости и снова поцеловала сойлара. И в этот раз он неожиданно разомкнул губы. Я тут же воспользовалась шансом и углубила поцелуй, превратив его во французский. И Кай ответил мне: сначала робко, но с каждой секундой всё напористей и опытнее — в отличие от сознания, тело помнило всё.
Мне показалось, что прошла вечность прежде, чем я отстранилась. Голова кружилась, а по телу разлилось приятное тепло. Я посмотрела в глаза сойлара и прочитала там непонимание.
— Я никогда такого не делал, — удивлённо произнёс он, — но это удивительно приятно.
Я звонко рассмеялась, а Кайрана улыбнулся.
— Это одна из традиций моего народа, Кай, и называется это поцелуй, — пояснила я, поднявшись на ноги. Мой милый сойлар совсем меня не помнит, и я решила, что оно и к лучшему. Ему необходимо восстановиться. А если здоровье его придёт в норму, может, вернётся и память. И, может, он захочет встретиться со мной.
Я наклонилась к сойлару и запечатлела осторожный поцелуй на его лбу, прошептав:
