— Какое удачное явление природы. — Кирилл показал в сторону долины и добавил: — Кстати, она слишком маленькая, а склоны вокруг слишком высокие — по-моему, там гранч сесть не сможет. Но наверху штурмовики, и мне интересно: даже если в Центавросе все получится, где теперь приземлится самолет Леши?
Ответом ему был взрыв и выстрелы, раздавшиеся прямо в коридоре за железной дверью.
* * *
Нектор бер'Грон проводил взглядом эскадрилью гранчей, летящих к гидростанции, чтобы сбросить обычные и газовые бомбы на Дикий берег и помешать еретикам подвести к плотине новые отряды. Командер разгадал тактику противников: диверсии в городе были прикрытием для атаки на пикаграду. Но еретики немного не рассчитали время, им надо было начать акцию на реке немного позже, когда силы Орды увязнут в задымленном, охваченном пожарами и паникой городе. А сейчас… Нектор снова приник к трубе, направив ее в ту сторону, куда она смотрела, когда внезапно появившиеся ординарец с комендантом Смортом прервали его поиски.
Сморт сейчас где-то в Центравосе, проверяет посты. На пирамиду пока никто не напал, но еретики могли решиться и на этот отчаянный шаг, комендант уже наверняка запросил подкрепление из Сайдона. Хотя, по мнению Нектора, необходимости не было: даже объединенные силы всех местных еретиков не могли всерьез угрожать Центавросу и тому, что находилось в нем.
Его ординарец стоял возле треугольного проема, за которым начинался коридор вглубь постройки. Ветер усилился, и Нектор, не отрываясь от трубы, натянул перчатки.
И замер. Я нашел тебя. Вот он — мусорный распределитель на самом краю города и большой бункер посреди него. Там оборудован командный пункт диверсантов, там сидит тот, к кому собираются сведения и кто раздает приказы. В центре круглой крыши торчала стойка с железным ящиком, очень хорошо знакомые Нектору — световышка, с помощью которых обменивались сообщениями в Орде. Ясно, почему еретики решили воспользоваться этим устройством: передатчиков у них мало, к тому же радио-переговоры можно перехватить. Ну а яркие вспышки вышки даже в этом дыму будут видны из многих мест, как минимум, с крыш большинства домов. Именно таким способом командир диверсантов передает приказы.
А что это у подножия вышки? Конец трубы немного опустился, Нектор подкрутил окуляр, увеличив разрешение до предела. Расстояние было очень велико даже для такого высококлассного оптического прибора, но кое-что он все же разглядел. И выпрямился, позволив себе сдержанную улыбку.
Он нашел врага.
Хорошо, и что теперь? Мусоросборник далеко, в городе пожары и паника, по улицам добираться долго. Гранчи улетели к гидростанции…
Все, кроме одного.
Нектор смахнул пылинку с плеча, украшенного четырьмя красными полосками, и повернулся к ординарцу.
— Гелор починил левый мотор «Всесилия»?
— Да, мастер-командер.
— Иди сюда, я покажу тебе объект, который надо уничтожить.
Когда ординарец приник к трубе, Нектор пояснил, о чем идет речь.
— И пусть использует все бомбы. И оба пулемета. Я хочу, чтобы это было… красиво. Иди.
Ординарец хлопнул правой ладонью по левому плечу, показывая, что приказ ясен, и шагнул к проему.
— Нет, подожди.
Нектор задумался: может, полететь и ему? Гелор был его личным пилотом, а «Всесилие»- личным гранчем, которым командер гордился. Будет красиво, если он, находясь в кабине, на подлете к цели сам отдаст приказ уничтожить главу диверсантов.
Нет, слишком большая честь для какого-то любителя, не способного к серьезной игре с берсером.
— Хорошо, иди, — сказал он. — Пусть Гелор вылетит немедленно, а потом лично доложит о результате.
Хотя, мысленно добавил он, когда ординарец уже спешил прочь по коридору, я увижу все сам.
Нектор бер'Грон сделал глоток вина из бокала, придвинул стул ближе к краю галереи и сел поудобнее. Поставил ноги в начищенных до золотого блеска ярко-желтых сапогах на бордюр, положил руку в легкой бархатистой перчатке на подзорную трубу и приготовился насладиться зрелищем.
* * *
Рокотали пропеллеры. В длинной, узкой кабине гранча было тесно, пахло машинным маслом и соляркой. Леша с Багрянцем сидели сзади, перед ними — Гумача и Викс, обвешанный гранатами толстый краснолицый терианец с двумя обрезами. Впереди были Батур и второй пилот — уже знакомая Леше с Багрянцем почти наголо обритая молодая женщина с короткой косичкой на затылке. Ее звали Зента.
— Это что, алюминий у них, не пойму? — Леша костяшками пальцев постучал по обшивке кабины. — Какой они сплав используют для фюзеляжа, для крыльев? Не самолет, а жестянка какая-то.
Павел молчал — он не разбирался во всех этих авиационных делах, да и летать недолюбливал, и старался не смотреть в овальные иллюминаторы. Не то чтобы Багрянец боялся высоты, но как-то неуверенно себя чувствуешь, когда находишься внутри железного гроба с крыльями, который непонятно почему летит и не падает.
У них с Лешей было по скорчу, по паре револьверов, а еще у каждого пистолет-дробовик и полная сумка патронов. Под комбезы надели навороченную кожаную броню, пропитанную какими-то «силикатами», по словам Дениса, хорошо защищавшую от пуль из варханского оружия. Такая броня появилась в Орде совсем недавно, и терианцы смогли раздобыть четыре комплекта, которые достались Зенте, Леше, Гумаче и Павлу. Состояла она из жилетов и скрепленных ремешками трубок, которые Багрянец едва натянул на свои мощные икры и ляжки.
На полу между передними сиденьями лежало ружье с длинным стволом и стоял железный ящик, откуда торчали горлышки «коктейлей Молотова», заткнутых тряпичными жгутами.
Горы остались позади, гранч летел высоко над полями — прямо к Центавросу, высившемуся над пеленой застилавшего город дыма.
— Туда посмотри, — Леша показал в иллюминатор со своей стороны.
Далеко за Наргелисом, словно стая мошек, кружили гранчи. Под ними мигали вспышки.
— Бомбят, — удовлетворенно пояснил Леша. — Плотину отсюда не видно, но машины над нею, то есть над Диким берегом. Терианцы первую половину работы сделали — теперь пора взяться за вторую. Готов, Павел, пролить кровь, свою и чужую?
— Готов, товарищ полковник, — вздохнул Павел.
— Боишься?
— Боюсь, конечно.
— Правильно боишься. Главное, чтобы это не мешало действовать.
Они уже летели над городом, на высоте решетчатой вышки с прожекторами, венчающей Центаврос. Батур, одной рукой удерживая маленький овальный штурвал, подался вперед и ткнул перед собой пальцем, и одновременно что-то сказала Зента.
— Что там? — спросил Леша. — Не вижу за спинами, сейчас…
Он ухватил за плечи Гумачу с Виксом и подался вперед, выглядывая между ними.
— Так, два каменных купола по краям площадки, один с нашей стороны, другой с той… В куполах двери, как Омний и говорил… А под куполами должны быть лестницы вниз. Самолетные ангары слева и справа, между ними полосы…
— Гранч едет, — заметил Багрянец. — Яркий такой, аж слепит.
— Точно. Это плохо, значит, не все к гидростанции… Э, да он взлетает!
С венчающей пирамиду треугольной площадки в сторону гор выступали помосты, служившие продолжением взлетно-посадочных полос. По ним катил, быстро разгоняясь, выкрашенный золотой краской самолет.
— Экий он, — удивился Леша. — Остальные у них скучные, разве что гербы снизу, а этот…
На крыльях машины были нарисованы узоры. Два пулеметных ствола торчали ниже и выше фонаря. Золотой гранч достиг края площадки — и сорвался вниз, уйдя в лихое пике. Выровнявшись, машина полетела по крутой дуге в сторону западной окраины.
— Уф! — Павел ладонью вытер вспотевший лоб. — Решил, он нас атаковать хочет.
— Приготовься, — велел Леша. — Веревки у тебя нигде не запутались, ремни крепко пристегнуты?
— Все нормально, товарищ полковник.
— Рюкзак на месте?
— Вот, за спиной, даже не снимал. Он пустой, не мешает сидеть.
— Пока что пустой, Павлуха, скоро будет полный. Ну что — удача с нами?
— С нами, товарищ полковник!
Когда их самолет полетел высоко над наклонной стеной Центавроса, Зерта одну за другой перекинула рукояти на пульте перед собой, и три бомбы, висящие под крыльями машины, по очереди оторвались от захватов. Одна ударилась о стену возле самого края треугольной площади, а вторая и третья угодили в каменный купол с идущими по кругу дверями.
Внизу тяжело загромыхало. Стена громады почти не пострадала, но купол провалился, оставив по себе лишь дыру, из которой поднялся дым.
Под гранчем мелькнули постройки, стоящие по сторонам от взлетно-посадочной полосы, осветительная вышка, второй купол на другом краю площади, наклонная стена…
— Разворот! — крикнул Леша, хотя Батур и так знал, что делать. — Разворот и посадка! Павел, надеть перчатки! Полная боевая готовность!
