Кто-то еще пытался бороться
Таким образом, пик операций по запугиванию европейских партнеров США по программе СОИ и смертей английских «оборонных» ученых – это 1986–1987 годы.
Какое-то теплое чувство рождается в душе. Да, были люди в наше время! Кто-то еще продолжал борьбу уже тогда, когда Горби уже сломался. Кто-то планировал операции по срыву программ космических вооружений в Великобритании и Западной Германии. Это вам не нынешнее племя, докатившееся до абрамовичей, путиных и лабрадоров конни! Очевидно, что спецслужбам (не могу сказать точно – КГБ или ГРУ) разрешили работать против СОИ в Европе, но не трогать американцев. Черт, а ведь наши успели сделать не так уж мало!
Нам нечего стыдиться. Мы всего лишь убивали европейских ученых и менеджеров, работавших на программу, нацеленную против русских. В конце концов, чья бы корова мычала: в борьбе с Российской империей и СССР Запад хладнокровно планировал и осуществлял намного более грязные подрывные операции, означавшие мучительную смерть для десятков миллионов русских. Они финансировали революции, толкали на нас Гитлера, поддерживали басмачей, озверелых русофобов-националистов, строили планы перенесения исламистского террора на нашу территорию, работали на развал нашей страны, несший смерть и страдания прежде всего русскому народу. Господи, на этом фоне несколько взрывов в западных лабораториях и тридцать убитых специалистов – так, капля в море.
Важно другое: в случае, если к власти вместо Горбача приходил наш Верховный, у Империи имелись средства для того, чтобы уничтожать западных ученых, работающих по ключевым программам СОИ. Сеять в их среде панику и смятение. Убивать не только европейских, но и американских исследователей. И тем самым тормозить всю суперпрограмму врага, форсируя при этом свой техношторм. Вот – еще одна наша возможность закрепить смоделированные в наших книгах победы 1987–1991 годов и обеспечить успешную битву за Будущее в последующие годы.
Маги против лазеров
У меня есть догадка, читатель, доказать которую впрямую я не могу. Только косвенно. А она такова: в СССР зарождались мощное психотронное оружие и арсеналы ведения «магической войны» с прямым воздействием на психику конкретных людей-«мишеней». В этом смысле эксперимент 1973 года «Радиосон» был лишь одним из первых шагов. Более того, он использовал только один из способов управления поведением человека.
Автор книги по ряду признаков пришел к выводу о том, что в конце 1970-х работы по психотронному и «магическому» оружию в нашей Империи пошли с утроенной энергией. К середине 1980-х мы уже имели нечто, что использовалось как оружие. Но затем после 1988 года, государство бросило это направление – и теперь наши спецслужбы явно не имеют того, что имелось у КГБ и ГРУ еще в 1986–1987 годах. Коллективы исследователей с агонией Советского Союза ушли на «вольные хлеба» и утратили возможность вести полноценные разработки.
1979–1987 годы – это резкий всплеск активности советской науки в изучении экстрасенсорики и прикладной «магии». Мы тут готовились заткнуть за пояс «Анэнербе» гитлеровцев. Это – боевая гипнология знаменитого Рогозина с вживлением операторов-чтецов в психику реальных людей, подчас – на большом расстоянии. Это исследования по подпороговому воздействию на людей-целей, ведшиеся в рамках программы советских «звездных войн». (Мы рассказывали о таких работах в книге «Крещение огнем. Алтарь Победы».) Это реальные успехи в воздействии на состояние людей, для чего использовались их фотографии (об этом мы рассказывали в книге «Третий проект. Спецназ Всевышнего»).
Скорее всего ключ к полному успеху лежит в овладении русскими совершенно необычными способами связи, которые отходят от принципа передачи радиоволн в эфире или электрических сигналов по проводам. Какими? Процитируем отрывок из «Третьего проекта»:
«…Один из нас принимал участие в простых и наглядных опытах Звонникова. Представьте себе две комнаты, разделенные между собой толстенной, непроницаемой для физических полей стеной. В одной комнате сидит оператор, который посылает умственные сигналы. Во второй находится небольшая платформа с контрольной аппаратурой, на которой стоит один из нас в роли приемника. Человек не может стоять неподвижно, словно столб или статуя. Он переминается с ноги на ногу, подает туловище то вперед, то назад, то в сторону. Чувствительные приборы отмечают все изменения положения стоящего на платформе человека с точностью до миллиметра. А оператор за стеной под себя командует: быстро отклонись вправо… Вперед… Назад…
Эксперимент продолжался всего четверть часа. Мы сравнили хронометраж и список операторских команд с диаграммой изменения положения тела. Совпадение оказалось практически полным. Правда, разные люди отличаются разной восприимчивостью к подобного рода связи. Затем Звонников сделал прибор, который резко усиливает возможность каждого человека стать оператором-передатчиком, и опыт повторили.
Летом 2001 года экспериментаторы поехали, как водится, в Гималаи и построили опыт на расстоянии, чему свидетелем стал один из авторов сих строк. Причем не только свидетелем, но и оператором, и приемником тоже. Связь снова подтвердилась, сходимость результатов на мосту «Москва—Гималаи» оказалась удивительной. Причем, когда подсчитали скорость реакции испытуемого в Центральной клинической больнице МПС на Волоколамском шоссе, то получилось, что они идут из Гималаев быстрее скорости света, вопреки всем физическим законам. Мы уверены, что в данном случае Звонникову удалось использовать эффекты того самого «эйдос-поля», природа которого нам пока неизвестна.
Впрочем, это не первый эксперимент такого рода. Помимо уже оскомину набившего примера с мысленной связью оператора в США с подводной лодкой «Наутилус», шедшей под арктическими льдами в 1964 году, было, как вы помните, вполне официально зарегистрированное в СССР в 1979 году открытие Игоря Смирнова, которое и положило начало его работе под эгидой советских спецслужб, по постановлению ЦК КПСС и Совмина СССР. Тогда Смирнов открыл эффект летагена: когда кролики из одного помета (из одной семьи) реагировали на то, что одному из них приходится терпеть боль. Причем Смирнов проследил такую связь, когда одно подопытное животное находилось в Питере, а второе – в Узбекистане. Разве это – не лишнее доказательство существования тонкого мира?»
Наш главный враг очень силен в деле уничтожения всех каналов привычной связи в странах, на которые нападает. Это показали примеры Ирака и Югославии. Бомбы и крылатые ракеты разносят в куски радиостанции, ретрансляторы и узлы телефонной связи. Наземные и воздушные постановщики помех США намертво забивают эфир. Эти способности противника в обозримой перспективе только возрастут. Его вирусы смогут прерывать связь и через Интернет. Он сможет глушить и наши спутники.
Поэтому, читатель, ключ к противоборству с ним у русских лежит через овладение нейротехнологиями – технологиями использования дремлющих способностей человеческой психики. Это так, как бы фантастически и безумно ни звучало такое положение.
Приведем еще одно свидетельство в защиту этого тезиса. Итак, Вячеслав Фадеевич Прокофьев. Выпускник Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского 1967 года. Бывший ведущий инженер-испытатель новой авиатехники в знаменитом ГНИКИ ВВС. Именно он дал путевку в жизнь революционному новшеству – самолетному радиолокатору бокового обзора с синтезированной апертурой антенны, которая дала военным СССР самолеты-разведчики со сверхвысокой разрешающей способностью.
С 1978 по 1993 год Прокофьев, работая в центральном аппарате Минобороны, занимался экспертно-аналитическим сопровождением работ по созданию новейшего вооружения и внедрению новых военных технологий. На нем лежала и работа по анализу опыта боевого применения самых новых вооружений в локальных войнах.
И вот полковник Прокофьев, автор семидесяти научных работ, отнюдь не похожий на пациента психиатрической клиники или на шизанутого «контактера», кои в изобилии хлынули на нас с началом горбачевской перестройки, занялся весьма необычными явлениями. В 1999-м издательство «Синтег» мизерным тиражом выпустило его труд «Тайное оружие информационной войны», где он приводит потрясающие факты.
«…В первую очередь стоит упомянуть о широкомасштабном эксперименте под кодовым названием «Полярный круг», проведенном в 1989–1991 годах под руководством академика РАМН Валерия Казначеева.
В этом эксперименте были осуществлены глобальные исследования дистантной биосвязи, в которых синхронно принимало участие до 4500 перципиентов, расположенных в различных гелиогеографических условиях Северного полушария. Методика эксперимента предусматривала магнитометрическую и биолокационную съемку в пунктах приема и передачи образной информации, а также контроль состояния испытуемых людей – сенситивов. Исследования проводились в присутствии независимых экспертов при отсутствии телефонной, телеграфной и радиосвязи. Обработка результатов проводилась также независимыми экспертами.
