узнала царица Ирина, направившая для охраны царственного супруга 30 надежных телохранителей, но сам Мануил I по-прежнему хранил молчание. Все расставил на места случайный эпизод. Однажды император отправился гулять и увидел брата, чистящего свою лошадь. Он спросил его: «Что означает такое ухаживание? Неужели у тебя нет слуг, которые могли бы почистить животное?» На что Андроник, не моргнув глазом, ответил: «Я ухаживаю за ним для того, чтобы, отрубив голову у ненавистнейшего мне из всех людей, уйти на нем»[754]. А скоро поступили сообщения о том, что Венгерский король Геза II действительно начал наступление на Браничев. Все стало на свои места: в 1154 г. Андроника осудили за измену и посадили в столичную тюрьму[755].
Надо сказать, что в темнице Андроник продемонстрировал редкое хладнокровие и сообразительность. Тщательно исследовав свою камеру, он неожиданно нашел небольшой проем. С годами расширив его руками, узник спрятался в дыре и заложил проем изнутри кирпичами. Когда тюремщик пришел в камеру, заключенного в ней не оказалось. Весь Константинополь был поднят по тревоге, перекрыли гавань и все дороги, но Андроника так и не нашли. А он тем временем спокойно сидел в проеме, и когда в его же камеру посадили жену за соучастие в заговоре (парадоксальное совпадение!), даже имел с ней несколько любовных свиданий — фантастическая история. Как говорят, сын Андроника Иоанн даже был зачат в тюрьме во время этих встреч. Затем, осенью 1158 г., пользуясь ослаблением контроля со стороны стражи, Андроник бежал, но был опознан в одной из деревень, куда пришел, влекомый чувством голода. Его вновь препроводили в столицу и опять посадили в темницу[756].
Император тем временем находился у границ Малой Армении, и сообщение о розыске Андроника вызвало в нем тревогу. Еще не зная о том, что беглец пойман, он направил в столицу Иоанна Каматира с тем, чтобы тот на месте во всем разобрался. Но в 1164 г. Андроник уже сумел второй раз выбраться из тюрьмы, причем довольно ловким способом. В темнице у него в услужении находился один юноша-тюремщик, этнический русский, с которым заключенный быстро сговорился. По-видимому, рассказав слуге о своей русской матери, Андроник сумел завоевать его сердце. А знание русского языка позволило засекретить их разговоры от других стражников. Слуга сделал копию с ключа тюремной камеры, и Андроник, договорившись заранее со своим сыном Андроником (опять же, через слугу), спрятался в одной из башен заброшенного Вуколеонского дворца. Два дня его безрезультатно искали, и, наконец, в следующую ночь беглец по веревке спустился с башни и на лодке поспешил в открытое море. Тут его заметила стража, но Андроник, никогда не терявший присутствия духа, отговорился тем, что он — домашний раб, сбежавший от господина. Стражи оттаяли и, поощряемые золотым браслетом, который им подарил беглец, отпустили его. Андронику удалось добраться до Анхиала, а оттуда, запасшись продовольствием, он бежал в Галицкую Русь, откуда родом была его мать[757].
Впрочем, дальнейшее путешествие также не обошлось без приключений. По дороге его задержала валашская стража, но и из их рук Андроник сумел вырваться, притворившись больным. Затем лесными тропами в конце 1164 г. он прибыл к Галицкому князю.
На Галицком престоле в то время сидел Ярослав Осмомысл (1153–1187), формально являвшийся вассалом Византийского императора, но нисколько не озаботившийся тем, что скрывал государственного преступника Римской империи. Андроник приходился ему двоюродным братом по матери, а потому он организовал родственнику радушный прием и даже помог собрать войско из половцев, с которым беглец рассчитывал напасть на Византию. Однако секретная служба Византийской империи работала превосходно, и о замыслах Андроника вскоре стало известно в Константинополе. Император Мануил I в то время воевал с Венгрией, кроме того, ему очень не хотелось осложнять отношения с русскими княжествами. Поразмыслив, василевс отправил в Галич посольство, привезшее Андронику весть о том, что император простил его и приглашает к себе. Тот не стал противиться и вернулся в Константинополь. При встрече император обнял его, и Андроник в свою очередь клятвенно обещал никогда более не затевать ничего против василевса. В апреле 1165 г. он уже воевал в Венгрии у крепости Зевгмин[758].
Однако на самом деле полурусский византиец не забывал о своей давней мечте, и когда по окончании войны с Венгрией василевс решил женить свою дочь Марию на Венгерском принце Белле-Алексее, который должен был стать через какое-то время Римским императором, Андроник открыто возмутился. Во-первых, сказал он, у царя от второго брака может появиться наследник. Зачем же сейчас приносить присягу венгру? Во-вторых, «император, видимо, лишился разума, если не считает никого из римлян достойным руки своей дочери, а избрал ей в супруги иноземца к стыду всех тех, кем правит». Это стало открытым и дерзким вызовом царю, и Мануил I поспешил отправить буйного брата на Восток, предоставив тому должность дуки Киликии[759].
Чтобы обеспечить брата средствами для найма армии, василевс передал Андронику доходы от острова Кипр. Но тот не самым удачным образом использовал доверие царя: решив дать сражение Армянскому князю Торосу, он настолько медленно разворачивал боевые порядки, что армяне успели первыми нанести удар и разгромили византийцев. Не спеша возвращаться в Константинополь, в конце 1166 г. Андроник I отправился в Антиохию, где обольстил княжну Филиппу, сестру Византийской императрицы Марии — вновь наш «герой» умудрился стать участником кровосмесительных отношений. Известие об этом «подвиге» двоюродного брата привело василевса в негодование. Он тут же направил в Антиохию севаста Константина Каламана, поручив тому принять на себя правление этим княжеством и решить вопрос о женитьбе на Филиппе. Но та даже не удостоила Каламана беседы, заметив, что ей не нужен «второсортный» сановник, когда перед ней член царской рода, герой-любовник Андроник. Сконфуженный Константин Каламан оставил Антиохию и отправился в Тарс, где искал утешения в войне с Арменией[760].
Однако и Андроник опасался угроз василевса, а потому спешно перебрался с громадной суммой денег, собранных с острова Кипр и в Киликии, в Палестину, а оттуда в город Аку, где был принят вдовой Иерусалимского короля Балдуина III бывшей византийской принцессой Феодорой. И вновь сердце красавицы не выдержало галантных атак 42-летнего мужчины, завоевавшего ее любовь. Одна незадача — и на этот раз связь оказалась родственной, поскольку Феодора приходилось дочерью севастократора Исаака, т.е. племянницей Мануила I и Андроника I. Тем не менее из всех любовных приключений нашего авантюриста это оказалось самым крепким и долговечным.
На этот раз император взорвался — Андроник путал ему все политические
