Целью сезона 1995 года для «Бенеттона» было не только выиграть чемпионский титул в личном зачете, но и победить в Кубке Конструкторов. В 1994 году ни Юкки-Ярви Лехто, ни Йос Ферстаппен не могли на равных тягаться со стабильными пилотами «Уильямса» и поэтому на место второго пилота был приглашен молодой, но уже достаточно опытный английский пилот Джонни Херберт. Забегая вперед, можно сказать, что Джонни хоть и не оправдал всех надежд Флавио Бриатторе, но со своей задачей – находясь в тени Шумахера, исправно привозить очки – в общем-то, справился.
Для Шумахера чемпионат 1995 года начался очень нервно. Перед первым этапом, Гран-при Бразилии, Михаэль вынужден был больше думать не о предстоящей гонке, а о собственной безопасности. Бразильские болельщики открыто угрожали Шумахеру, считая его чуть ли не главным виновником гибели их кумира Сенны (что было явным преувеличением), припомнили Михаэлю его улыбку во время церемонии награждения в Имоле в прошлом году (а вот это действительно было). В Бразилии Шумахер находился под круглосуточной охраной, а на автодром добирался на вертолете.
Нелегко ему было и в квалификации. В пятницу Михаэль вылетел с трассы и основательно разбил автомобиль. Как показал осмотр, причиной аварии стала неисправность рулевого управления. В субботу на разминке испытал прочность «Бенеттона» уже по собственной инициативе. Правда, в основной квалификации он боролся за поул с Хиллом, но опередить своего главного соперника так и не сумел. Преимущество «Уильямса» чувствовалось и в гонке – Михаэль безнадежно отставал от Дэймона. Но вылет Хилла на 31-м круге позволил Шумахеру выйти в лидеры и закончить гонку первым. Однако победный финиш еще не означал, что он может спокойно записать в свой актив 10 очков. ФИА опять, как и в прошлом году, решила «поэкспериментировать» с дисквалификациями. На этот раз «вне закона» было объявлено топливо французской фирмы «Эльф», которым заправлялись автомобили Шумахера и второго призера гонки в Бразилии Дэвида Култарда. Вердикт ФИА был суров – топливо «Эльф» не соответствует техническому регламенту и поэтому и гонщики, и команды лишаются зачетных очков. «Бенеттон» и «Уильямс» подали апелляцию, и уже после следующего этапа в Аргентине она была частично удовлетворена. Гонщикам набранные ими очки вернули, а команды все-таки были оштрафованы.
Очевидно, все эти передряги с дисквалификациями сказались на Михаэле. Второй и третий этапы закончились для него не слишком удачно. В Аргентине он занял третье место, а в Италии в довольно безобидной ситуации потерял контроль над машиной и вылетел с трассы. Но зато четвертый этап в Испании стал триумфальным для «Бенеттона». Команде удался второй в истории дубль. Джонни Херберт, несмотря на курьезный случай в боксах (после одного из пит-стопов Джонни слишком рано стартовал и уехал с задним домкратом, но, к счастью, он оторвался от машины без всяких последствий), наконец-то сумел проявить себя и пришел к финишу вторым вслед за первым номером «Бенеттона». Шумахеру эта победа позволила захватить лидерство в чемпионате, и до самого конца чемпионата он никому не позволил занять первую строчку в общем зачете. Любопытно, что большинство квалификаций выигрывал «Уильямс», однако в гонке сильнее был «Бенеттон». Конечно, Шумахер – гениальный гонщик, а «Бенеттон» образца 1994—95 годов – команда, идеальная с точки зрения тактики и стратегии гонки. Но, справедливости ради, следует сказать, что нередко соперники из «Уильямса» буквально своими руками отдавали победу Михаэлю. Грандиозные по глупости ошибки в выборе тактики пит-стопов не раз приводили к тому, что Шумахеру, отстававшему по ходу гонки, удавалось выиграть, казалось бы, безнадежную гонку. Гран-при Бельгии 1995 года – очень характерный пример. Из-за проблем с коробкой передач в квалификации Михаэль показал шестнадцатый результат – худший за всю карьеру в «Формуле-1». Казалось бы, у него было немного шансов выиграть гонку. Правда, в первой половине гонки лидирующая группа из-за сходов и аварий изрядно поредела. Но Хилл оставался на трассе. Дэймон опережал Михаэля примерно на 15 секунд. В этот момент в ход гонки вмешалась погода. В тот день над трассой в Спа-Франкошам нависали тучи, однако до старта трасса оставалась сухой. Гонщики стартовали на сликах. На 20-м круге потихоньку стал накрапывать дождь. Хилл заехал в боксы, чтобы сменить резину на дождевую, а Михаэль продолжал ехать на сликах. Вскоре дождь, казалось бы, прекратился, и трасса стала подсыхать. Хилла долго держали на дождевой резине, пока Михаэль не догнал его. Наконец-то стратеги из «Уильямса» дали команду своему пилоту заехать на смену резины. Хилл проехал на сликах где-то полкруга, после чего полило уже по-настоящему. Ливень был настолько сильным, что оставаться на сликах было безумием. Дэймону вновь пришлось заезжать в боксы. Два лишних питстопа занимают, с учетом заезда в боксы и собственно дозаправки и смены резины, в среднем минуту. Естественно, что Шумахер не мог не воспользоваться таким подарком со стороны «Уильямса».
Михаэль удачно сыграл и на проблемах своего главного соперника. Дэймон Хилл, чтобы там ни говорили поклонники Шумахера о его водительском мастерстве, классный пилот. Случайно выиграть 22 Гран-при за карьеру, пускай и за рулем лучшего автомобиля «Формулы-1», невозможно. Дэймон – человек мягкий и интеллигентный, таким же он остается и в гонках. Да, Хилл хотел быть первым, но он не добивался, как Сенна или Шумахер, победы любой ценой. После гибели Сенны на него свалился невероятный груз ответственности – из второго номера, «тени бразильского волшебника», он вдруг стал лидером самой лучшей команды «Формулы-1». И не всегда с этой ролью справлялся – то был излишне осторожен, то вдруг бросался в безрассудные атаки, которые заканчивались вылетом с трассы. А Шумахер очень быстро понял, что на соперника можно «давить» не только во время гонки. Нередко Михаэль не слишком лестно высказывался о водительских способностях Дэймона в интервью. Это уже потом, после завоевания чемпионского титула, Шуми «сменял гнев на милость» и говорил нечто вроде: «Прошедший чемпионат был великим соревнованием между мной и Дэймоном. Я думаю, мы были равны на трассе. За последние несколько недель я наговорил про него много всякого. Я был не прав. Дэймон доказал, что он великий соперник». Цель-то достигнута, можно и сопернику сказать что-то приятное…
В том же 1995 году в жизни Михаэля Шумахера состоялось еще одно знаменательное событие. 1 августа он женился на своей давней подруге Коринне Беч. Со своей будущей женой Михаэль познакомился в самом начале выступлений в «Формуле-1». Тогда Коринна была подругой Хайнца-Харальда Френтцена и молодые люди часто встречались на вечеринках. Молодой Шуми был известным ловеласом и менял девушек как перчатки. А Кори сопровождала Френтцена практически на всех соревнованиях. Однажды Михаэль понял, что присутствие Коринны ему просто необходимо. Знакомство с ней полностью изменило его характер. Он часто признавался ей, что на самом деле мечтает встретить ту единственную, которая станет его женой и матерью его детей. Коринна полностью разделяла взгляды Михаэля на семейную жизнь, а вот Хайнц-Харальд всегда говорил, «что один ребенок отнимает у гонщика минимум одну секунду на каждом круге гонки». Вскоре Коринна поняла, что семейная жизнь с Михаэлем ей гораздо ближе, чем непонятные отношения с Хайнцом-Харальдом. Шумахер действительно оказался образцовым мужем и отцом. «Когда в 1997-м у нас родилась Джина-Мария, я все делал сам – не спал ночами, купал, пеленал, менял подгузники. Если бы я мог, то и кормил бы ее. Но эту обязанность, по понятным причинам, пришлось уступить маме», – несмотря на то что доходы Михаэля позволяли ему при необходимости нанять хоть сотню нянек, он никому не позволял ухаживать за дочерью. В 1999 году у Шумахеров родился второй ребенок – сын Мик.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
