Убедись, что он хорошо к тебе относится. И не смиряйся. Ты заслуживаешь лучшего из лучших, Кейт.
Сделай мне одолжение. Всегда помни лучшие времена и знай, что я любил все частички тебя вместе со всеми частичками себя.
Навсегда, а затем позднее,
Дрю
P.S. Присмотри за Беном и скажи этому чуваку, чтобы он перестал водить руками по волосам. Он облысеет и в конечном итоге будет похож на меня, но он не будет таким сексуальным!
Дрю все равно нашел возможность рассмешить меня в конце.
— Ты читал это? — спрашиваю я Бена.
— Нет. Зачем?
Я передаю это ему. Его глаза наполняются слезами, пока он не доходит до последней строчки. Потом мы оба смеемся.
— Засранец.
Потом мы плачем, смеемся и обнимаемся.
Я смотрю на Бена и спрашиваю:
— Ты поможешь со всем этим? Думаю, я воспользуюсь предложением Дженны переехать. Большую часть моих вещей придется отправить на хранение, как только дом будет продан. Я хочу оставить его меблированным, чтобы он выглядел лучше.
— Конечно, я помогу, но почему бы тебе не облегчить себе задачу и не нанять какую-нибудь транспортную компанию.
— О, Бен, я не хочу тратить деньги. Я не работала шесть месяцев и не уверена в финансах.
Бен смеется.
— Ты не читала письмо? Ты понятия не имеешь, не так ли?
— О чем?
— Твое финансовое положение. А ты чертов бухгалтер.
— Ты пытаешься меня оскорбить?
Он качает головой.
— Нет. Если бы это был кто-то другой, кроме Дрю, я бы сказал да. Но не с ним. Кейт, позволь мне сказать, что ты можешь себе это позволить. Транспортная компания.
— А ты знаешь это, как?
— Я твой чертов брокер. Как сказано в письме — я денежный парень. Дрю оставил тебя в достатке. У него трастовый фонд. Я управлял его инвестициями в течение многих лет, и ты являешься его единственным бенефициаром.
— Он был тем, кого я хотела. Я никогда не обращала внимания на его банковский счет. Были только мы и мы боролись с гребаным раком. — Я почти рыдаю.
Денежный вопрос никогда не был важен для меня, и я не хочу сейчас на этом сосредотачиваться. Бен должно быть заметил это, потому что он продолжает давить.
— Сейчас. Подожди.
Бен пододвигает стул, и мы оба садимся за его компьютер. Он входит в свою брокерскую фирму и открывает счет Дрю.
— Это твой аккаунт. — Затем он прокручивает вниз и показывает мне цифры. Это семизначная сумма. — Это не включает его страхование жизни, которое добавит еще миллион.
— Что?
Я снова вытираю лицо, потому что я все еще плачу на протяжении всего этого разговора.
— Ты слышала меня. Ты знаешь о маме Дрю, верно? Ее семья?
— Ну, да.
— Вот откуда у него деньги. Твой дом? Ты ведь знаешь, что на него нет ипотеки, верно?
— Ага.
— Итак, Кейт, добавь к своей прибыли еще семьсот штук.
Иисус. Как я этого не знала?
— Ты никогда не говорила с ним о деньгах? — спрашивает Бен.
— Нет. Никогда. Оглядываясь назад, это звучит очень глупо с моей стороны.
— Нет. Я уверен, что если бы разговор когда-нибудь приблизился к этой теме, он бы сменил ее. И он тоже не был легкомысленным с этим.
Это трудно принять. Я знала, что деньги не проблема, но я просто никогда не копалась в этом.
— Бен, когда-нибудь, когда наши головы поправятся, нам нужно найти способ сделать что-то с частью этих денег в качестве дани ему.
— Ага. Я думаю, ты права. Кстати, я буду с тобой при оглашении его завещания и все такое.
— Хорошо.
— Значит, транспортная компания?
Летти звонит на следующей неделе и говорит, что чтение «Последней воли и завещания» Дрю состоится у них дома. Адвокат — близкий друг семьи, поэтому они решают сделать это там. Бен забирает меня у Дженны, и мы идем вместе.
После этого я спрашиваю Летти, согласна ли она со всем этим. В конце концов, это ее деньги.
Она вздыхает.
— Дрю любил тебя больше жизни, Кейт. Конечно, я в согласна с этим. Это была его воля, чтобы у тебя было все.
Потом рассказываю ей о своих планах переехать и продать.
— Я думаю, что ты мудра. Это место не принесет тебе ничего, кроме слез и душевной боли, дорогая, и видит Бог, с нас этого достаточно.
Она промокает глаза, когда говорит. Я спрашиваю себя, станет ли когда-нибудь легче говорить или думать о Дрю.
***
Семь месяцев спустя
Дом в основном готов, все наши с Дрю фотографии упакованы и отправлены на хранение. Грузчики приехали, и все мои вещи на складе. Наконец-то он выставлен на продажу, и я снова живу с Дженной, как в старые добрые времена.
Моя должность в Ernst and Young была отдана, но я прошла собеседование с Price Waterhouse и получила у них роль аудитора начального уровня. Я начинаю все сначала. Я бы солгала, если бы сказала, что не была в депрессии. Я думаю о Дрю каждый день. Он был везде, куда бы я ни посмотрела, во всем, что я делаю. Но думаю, что это процесс скорби, или, по крайней мере, так все говорят.
Сегодня во время обеденного перерыва я бегу в больницу. Я все еще занимаюсь вопросами страхования, поэтому предоставляю биллинговому отделу еще одну часть информации, которая им нужна. Женщина говорит мне вернуться через час, поэтому я решаю перекусить в столовой. Иду по коридору, сворачиваю за угол и натыкаюсь на доктора Мерсера. Опять же, его имя ускользает от меня. Я даю себе подзатыльник, потому что в ту ночь, когда я встретила его, я была не совсем в правильном настроении.
— Кейт.
— Доктор Мерсер.
Я протягиваю ему руку.
— Я думал, мы прошли все формальности. Пожалуйста, зовите меня Дрю.
Глава 31
Настоящее
ЭТО ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВЕСНЫ, и я стою у окна своей квартиры и смотрю, как солнце впервые появляется за день. Сегодня волнующий день и нервное возбуждение не давало мне спать. Руки обвивают меня и притягивают к твердой груди.
— Доброе утро, красавица.
Я поворачиваюсь в его объятиях и прижимаюсь губами к его.
— Доброе.
— Я не ожидал, что ты встанешь так рано.
Я пожимаю плечами.
— Я редко видела рассвет с тех пор, как переехала в Вашингтон.
— Это довольно впечатляюще, но на тебе ничего нет.
Мои губы кривятся, а затем я в ошеломленной тишине наблюдаю, как без рубашки, чертовски сексуальный Энди опускается на одно колено. Мое сердце останавливается. Восход солнца забыт, поскольку на меня не светит свет, как на
