Потому эти люди весьма опасным образом спорят о благе, которое может быть получено путем логических философских заключений, поскольку Бог обратил Свое благо во зло. Ибо, несмотря на то, что все сущее “хорошо весьма” (Быт.1:31), все же оно не хорошо для нас, и даже если нет вещей, в чем-либо порочных, все порочно [все является злом] для нас. И все это происходит потому, что мы имеем грех. Таким образом, [для нас] становится необходимым избегать благого и принимать порочное. И мы должны делать это не только на словах, с лукавым [обманчивым] сердцем, но всем своим разумом мы должны исповедовать и желать того, чтобы мы могли быть прокляты и уничтожены. Ибо мы должны поступать по отношению к себе так же, как поступает человек, ненавидящий другого человека. Ибо он ненавидит его отнюдь не в своем воображении - он искренне желает уничтожить, убить и проклясть человека, которого ненавидит. Таким образом, если мы настолько искренне желаем уничижить себя, что приносим себя в жертву аду ради Бога и Его праведности, то мы уже воистину удовлетворили праведность Божью, и Он будет милостив к нам и освободит нас. “Ибо, если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы [Господом]” (1Кор.11:31). Ибо такие люди [которые судят сами себя] ищут только одного - возможности быть омытыми от своего греха и снискать благодать оскорбленного Бога. Они не ищут Царства Божьего, они готовы потерять свое спасение, они готовы и желают быть проклятыми, но они [хотят быть] под благодатью Бога, Который уже умиротворен, они не страшатся наказания, но боятся лишь оскорбить Бога.
Это противоречит представлениям тех людей, которые воображают, что имеют какие-то добродетели и заслуги, изображая себе их как нечто благое и стремясь к ним, людей, которые избегают зла и в глубине сердца имеют одну лишь пустоту. Ибо они одиноко бродят в своей слепоте, полностью поглощенные теми благими вещами, которые они себе воображают и которых они желают для себя.
6. “... Ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля”. Данный фрагмент противостоит самонадеянности иудеев и служит похвалой благодати ради разрушения всякого надменного упования на [собственную] праведность и добрые дела. Ибо иудеи желают считаться чадами Царства, потому что они являются сынами Авраамовыми. Апостол выдвигает против них непреодолимый аргумент, непреодолимый прежде всего потому, что они сами не могут отвергнуть его значимость. Ибо если бы их самонадеянность была чем-то обоснована, то Измаил и сыны Хеттуры все были бы наследниками Авраама и заслуживали бы того же почтения, что и Исаак, однако в Библии утверждается совершенно обратное. Потому их претензия на то, что они имеют такое же положение, как и Исаак, когда в качестве аргумента они приводят довод о том, что они тоже дети Авраамовы, напрасен. Ибо отсюда ничего не следует, что ясно видно из библейского текста. Но если бы кто-то возразил и сказал, что Измаил и ему подобные не заслуживают того, чтобы быть на том же уровне, что и Исаак, не только потому, что они были порочны и заслуживали лишения этого положения за свои грехи, но также, во-вторых, потому, что они были рождены не от Сарры, то Апостол приводит для них другой пример, не опровергая их аргументов, и, в определенном смысле допуская их возражения, хотя мы и не читаем, что другие дети Хеттуры согрешили, и Измаил согрешил лишь однажды. Но даже если согласиться с тем доводом, что у них были разные матери, то как же тогда быть с Ревеккой? Во-первых, в этом случае у детей была одна и та же мать, во-вторых, один и тот же отец, в-третьих, два брата, ни один из которых пока еще не был ни хорошим, ни плохим. И все же, без каких-либо заслуг с их стороны, один из них призван быть сыном, а второй - слугой. Отсюда неизбежно следует, что плоть не делает людей сынами Божьими и наследниками обетования, но они становятся таковыми лишь по милостивому избранию Божьему. Так, и только так - Дух и благодать Божья могут появиться только когда смирена надменность плоти.
Тогда почему же человек гордится своими добродетелями и [добрыми] делами, которые нисколько не угодны Богу? Ибо они являются благими или добродетельными делами, но они угодны Богу только потому, что Он избрал их изначально [извечно]. Таким образом, мы совершаем добрые дела, только воздавая благодарения, ибо дела не делают нас хорошими, но наша благость, или, скорее, благость Божья делает добрыми нас и наши дела. Потому что они не были бы добрыми сами по себе, за исключением того случая, когда Бог считает их добрыми. Они являются только тем, чем Он их считает, и не представляют собой ничего, если Он не считает их ничем. Поэтому то, что мы мним [об этих делах], ничего не значит. То есть человек, который знает это, всегда напуган, всегда трепещет пред мнением Бога [пред тем, что Бог вменяет ему], и всегда ожидает этого. Потому, он не знает - что такое надменность или пререкания, в отличие от невежественных людей, полагающихся на собственную праведность и столь уверенных в своих добрых делах.
Таким образом, определение добродетели, данное Аристотелем[9], ошибочно, потому что оно выставляет нас совершенными и воздает нам хвалу, раз оно не понимает, что делает нас совершенными и восхваляет наши дела только перед людьми и в наших собственных глазах. Но перед Богом - это мерзость, и противоположное угождает Ему намного более.
10. “... Но так было и с Ревеккою, когда она зачала в одно время двух сыновей от Исаака...”. Хотя в греческом оригинале это может быть прочтено двумя путями:[10] “Ревекка разделяла свое брачное ложе с одним, с Исааком, отцом нашим”, и: “Ревекка разделяла свое брачное ложе с одним, ложе Исаака, Отца нашего”, все же второй вариант лучше, чтобы никто не оскорблял Саару подозрением в том, что Ревекка зачала своих детей от одного мужчины, а Саара - от многих. Ибо значение [фрагмента] таково, что плоть и физическое происхождение не дают никакого преимущества при принятии сынов, так, что даже Ревекка, эта святая женщина, разделяя свое брачное ложе только со святым мужчиной Исааком, отцом всех сынов Израилевых, получила обетование Божье только для одного из своих сынов, потому что только он, и никто другой, должен был стать господином и наследником обетования. Таким образом, все эти выражения имеют особый акцент, а именно: “Разделяла свое брачное ложе с Исааком, отцом нашим”. Этим Апостол как бы говорит: “У Исава не было никакого преимущества в том, что он был зачат также, как Иаков, от того же великого Отца и от той же великой матери, при сохранении того же целомудрия семейного ложа, и [даже в том, что] по плоти он был первенцем”. Насколько же меньшее преимущество имеют тогда рожденные намного позже неверующие иудеи от того, что по плоти они являются сынами патриарха, если они не имеют веры, то есть если они не избраны Богом!
И, наконец, мы должны заметить, что по-гречески Апостол выражается благопристойно, но в переводе[11] это проявляется в меньшей степени. Потому что Апостол использует термин “ложе”, однако переводчик пишет “совокупление”. И таким образом, многие понимают сказанное так, будто Апостол говорит о том, что Ревекка зачала близнецов в результате только одного совокупления.
11. “Ибо, когда они еще не родились и не сделали ничего доброго или худоого”. Он очень удачно использует выражение: “Не сделали [доброго или худого]”, вместо: “Не были [добрыми или худыми]”. Потому что несомнено, что оба они были порочны из-за болезни первородного греха, хотя в отношении Иакова некоторые и полагают, будто он был освящен в утробе матери. Но по своим собственным добродетелям и достоинствам они были одинаковы, равны и принадлежали к той же самой “массе погибели”.
14. “Неужели неправда у Бога? Никак!” Апостол не дает никакого другого объяснения, почему Бог не является несправедливым, кроме того, что он говорит в стихе (15): “... Кого миловать, помилую...”, что равноценно выражению: “Кого захочу, того и помилую”, то есть Он помилует того, кому предопределено быть помилованным.
Это трудный ответ [трудное объяснение] для надменных, а также для думающих, что они все знают, однако для кротких и смиренных эти слова сладкозвучны и приятны, потому что эти люди в отчаяньи от себя самих, и потому Бог принимает их.
Ибо истина заключается в том, что нет, да и быть не может другой причины для Его праведности, чем Его воля. Так зачем же человеку роптать о том, что Бог не действует согласно Закону, поскольку это невозможно? И сможет ли Бог не быть Богом? Более того, поскольку Его воля является высшим благом, почему же мы не рады тому, не желаем того и не стремимся от всего сердца к тому, чтобы она была исполнена, если она не может быть злом? Но я слышу, что вы говорите: “Она является злом для меня”? Оставьте эти глупости! Она не являеться злом ни для кого. Но так как мы не можем помешать Его воле, равно как не можем сделать так, чтобы она была исполнена, она становится злом для людей. Ибо если бы они желали делать то, чего желает Бог, причем даже если бы Он желал, чтобы они были прокляты и осуждены, то они не имели бы порока. Ибо они желали бы того, чего желает Бог, и они имели бы в себе волю Божью в терпении.
