— Меня мало волнует, что мы женаты, — говорю ему, — я согласия не давала.
— Есть свидетели, — говорит он, — что ты даже просила меня дать тебе свою фамилию, Злата. Брак законен. Этот законен.
Теперь мне понятна его странная реакция при нашем якобы разводе, когда я захотела оставить фамилию Самарская. У меня не было его фамилии до того дня — по закону, в паспорте-то значилась. А он нашел способ фамилию узаконить!
— Прекрасно! — наконец-то взрываюсь. — Значит, я сегодня же подаю на развод!
— Извини, — пожимает плечами, — я предупреждал, что не смогу отпустить.
И взгляд такой, словно не плут передо мной, а я, бессердечная, тащу за хост по асфальту несчастного котика! И я бы, может, и призадумалась, но вдруг вспомнились слова Макара, что «это кольцо» смотрится лучше. Значит, было другое, явно похуже? Значит, их было два?!
— А мое кольцо…
Понимает меня с полуслова — идеальный муж! Никому не нужен? Неприлично богат и скоро будет совершенно свободен!
— Подделку ты подарила менту, и я достал из сейфа фамильное. Но мы договаривались, — добавляет поспешно, — что ты оставишь его до Нового Года!
— На чудо не рассчитывай! — предупреждаю, и слегка его отпихнув (явно он мне поддался) все-таки выхожу из квартиры. — Я и так сделала для тебя невозможное: я тебя выслушала.
— Рассчитывать не буду, — говорит идеальный муж мне во след. — Я сам его сделаю.
Глава 18
Я в таком удивлении от сегодняшнего утра, что вслед за Звездой не только послушно спускаюсь пешком по лестнице из подъезда Яра, но и в своем подъезде о лифте не вспоминаю. А псина и рада: то забежит на пролет, махая мне оттуда хвостом и скалясь, то вернется ко мне, мол, ну, догоняй!
И только поднявшись, я понимаю, что тоже рада, потому что после больницы для меня такой подъем был равносилен подвигу, а сейчас никаких плохих ощущений. Наоборот, заряд бодрости. Поглаживаю благодарно псину, ищу ключ от двери — Егор-то, наверняка, еще спит, и вдруг замечаю кое-что. Свет. В подъезде на каждом этаже горит свет.
Я бы приняла это за первое чудо Яра, но явно он здесь ни при чем, вот если бы соседи перестали стучать как дятлы… тогда да, это чудо, а так… я, видать, в легком неадеквате, если вообще думаю о чудесах и о Яре. Впрочем, посмотрела бы я на кого-нибудь на своем месте. Хотя нет… никому не желаю…
В квартире тихо, и мы со Звездой стараемся не шуметь, но Егор с топотом выходит из комнаты, уже в одежде, бодрячком, с ходу нам выговаривает, что долго гуляем по холоду, себя не бережем, и вообще, завтрак стынет.
— Какой завтрак? — переглядываемся с псиной.
— Кому собачий, а кому и омлет сойдет, — с улыбкой скрывается на кухне, где шумит крышками, ложками и торопит скорее переодеваться.
Звезда приподнимает лапу и гавкает, напоминая о себе. Ах, да, лапы, и еще лапы и хвост — вытираю, но справедливости нет. Она бежит есть, тогда как мне еще переодеваться.
— Я думаю, — говорю Егору, улепетывая омлет с помидорами, перцем и колбасой, — сегодня моя очередь готовить.
— Это ты правильно думаешь, — соглашается он. — К тому же, мне в школу, потом у меня репетиторы, потом я просмотрел, что здесь неподалеку хорошая школа брейк-дансеров, схожу запишусь. Вернусь жууутко голодный!
— Как будто это редко бывает, — усмехаюсь я. — А ты что вдруг танцами решил заняться?
— Бабуля посоветовала попробовать. Она сама бы хотела, но у нее возраст не тот, и раньше таких танцев не было, — я на этих словах едва не подавилась, и мне Егорушка подает водички, невозмутимо продолжая. — Вовремя мы Звезду нашли, а то сидела бы ты дома одна.
— Кстати, — кошусь на жующую рядышком псину, — а ты не в курсе что это за порода?
— А какая разница? — вскидывается мальчишка. — Собака-то хорошая!
Звонок прерывает наш разговор, но я не спешу открывать. Милостиво позволяю мальчишке улизнуть от мытья посуды, а сама убираю со стола, вся такая при делах, даже некогда оглянуться на тех, кто уже стоит в дверях кухни.
— Не поедешь? — спрашивает Яр.
— Зачем? — отвечаю раковине. — Не сомневаюсь, что ты нашел прекрасную школу для брата и на этот раз учел не только свои интересы.
— Чем будешь заниматься? — спрашивает после паузы.
— Я тебе говорила: иду подавать на развод.
— А, ну здесь все просто и быстро, — говорит он. — А потом? Сидишь дома?
— Не знаю что там просто и быстро, — говорю ему, — я еще ни разу, как оказывается, не разводилась. Но если этот вопрос решу быстро, хочу, наконец, сесть за статью, но… даже не знаю… не уверена, что получится.
— Что так?
Посуда вымыта — как жаль, что было всего две тарелки и кружки, и вытерла, и расставила их, приходится обернуться. Такой во взгляде скрытый смысл, что поневоле начинаю нервничать, и так и тянет оглянуться: скрытая камера здесь? Или здесь? А, может, мне улыбнуться?
— Соседи с ночи что-то сверлят и пилят, этот звук вытерпеть невозможно, а чтобы писать статью, мне нужна тишина, — с трудом возвращаюсь к вопросу.
Яр прислушивается, кивает и уходит. Егор забегает махнуть мне рукой и тоже скрывается. Из окна наблюдаю, как они садятся в машину, уезжают, и что-то так грустно становится и тоскливо — хоть плачь. Сейчас-то можно, никого нет, никто не увидит, сижу одна, на пустой кухне в чужой квартире, да еще эти дятлы за стенкой…
Устала я. Не выдержала пружинка в игрушке. Бывает.
И вот и настроение самое то, и повод есть разреветься, а не получается. Прислушиваюсь к себе — да не хочу я рыдать! Вот еще! Одна я не на всю жизнь, а на пару часов и вообще у меня есть люди, которых и люблю и которые меня любят, квартиру я собираюсь выкупить у хозяйки, а дятлы…
Кстати о птичках… А дятлы молчат! Молотки и дрели у них, что ли, сломались? Тем более не повод мокроту разводить! Дел полно!
Начинаю с того, что попроще — звоню квартирной хозяйке, но после пятнадцати минут юления, что сейчас не очень удачное время, правительство придумало какой-то процент на продажу в новострое, нет, она не может согласиться, что процент заплачу я, и вообще, эту квартиру она бережет для внуков, — я понимаю, что начала отнюдь не с самого легкого. Мы договариваемся с хозяйкой, что она всерьез обдумает мое предложение, но я даю срок в месяц, потому что отчетливо понимаю, что хочу свое жилье, а не такое, в которое однажды могут войти чьи-то повзрослевшие внуки.
Ну, раз с этим пока отсрочка, собираюсь и иду в загс, но и там осечка. Помимо заявления, которое я быстро царапаю, и копий документов, нужно свидетельство о браке, которого у меня, конечно, нет. Тетка в загсе сильно удивляется, по ее мнению, это самый главный документ для каждой женщины, даже паспорт на квартиру можно забыть при пожаре, но не свидетельство, что мужик окольцован.
