подбежали.
Железные нервы у моей девочки или… или стальное воспитание: так ничего больше и не спросила. Молча шла за мной. Молча остановилась рядом, в шаге за спиной. Обернулся к ней, с предвкушающим азартом улыбнулся, облизнул свои, пересохшие, оказывается, губы:
— Готова?
Она демонстративно встряхнула руками. Хотя для каста они ей не требовались. Она в нулёвке и меня от всяких подсобляющих жестов при кастинге отучала.
Я повернулся к избушке передом, протянул руку к тяжелому кольцу — дверному молотку, поднял его и прочёл считалочку — на наречии тёмных эльфов, между прочим! —
Триста семьдесят четыре —
Ты одна в своей квартире?
Три, четыре, пять, один —
Можно я пройду, Каттрин?
Отпустил кольцо. Оно негромко звякнуло металлом о металл. И через шесть биений сердца клацнул замок.
— Давай! — и резко сдвинулся всторону.
Она влетела внутрь, плечом распахнув дверь, я ринулся следом. Да, на нас с трёх сторон неслись церберы. Местный вариант. Двухголовый. С мастиффа размером.
— Ха! — выкрикнула Майя, и они, разом обмякнув, обрушились на землю.
— Всё! — выкрикнул я ей. — Замерла! Есть ещё два, но всё!
В ответ она зыркнула на меня своим бешенным белоглазием, с размаха села прямо задницей на вылизанный тротуарчик и подпёрла голову обеими руками. И только что не оскалилась.
Распахнулась дверь недалёкого домика. Эдакая сахарная избушка. Оттуда вышла женщина. Мне она напомнила метрессу Нерриальвелли. В варианте «black». Баба-яга в цвете лет, короче. А перед нею последние два рвущихся к нам цербера, которых она еле удерживала за ошейники.
— У вас, бегуны, ровно три секунды! А ещё один каст — и вы мне даже в своих в верхних мирах должными останетесь! Итак, зачем вы — мне — здесь⁈
— Может, чтобы Вы, госпожа, могли передать привет для….
Всё-таки два столетия — это возраст. У неё на мгновения расслабились руки, и два чудовища бросились на нас.
— Сиде-е-еть! — совсем не выцветшим голосом заорала дроу.
Церберы попытались команду исполнить. На свои зады они опустились, их к дорожке прижали. Вот так, по инерции они до нас, сидя, и доехали.
Я устоял. Майя не шелохнулась.
И я докончил:
— … привет той, чьё имя нынче ни в каких списках не значится.
Выглядящая на хорошие тридцать три года старуха не выдержала и тоже села. Но она хоть на скамеечку.
— А ты, небось, Сверг?
— Нынче меня зовут Лекс.
— Пусть их. Про пароль она рассказала?
— Нет. Как-то у нас с нею времени никак на рассказы не хватает. Прочитал «Калитку с кольцом».
— Бесов писака! Когда её схватили — отключила. Но месяц тому назад… И ведь не сменить — вдруг заглянет, обещала же. Вот, вы уже третьи… Достали! Читатели! — едва ли ни по слогам поцедила она. И встряхнулась: — Хоть четверть часа есть? Чая попьём.
— Майя? — повернулся я к юной дроу.
— Торговец, за это ты мне будешь должен тоже! До самого верхнего мира! — поднялась с земли она.
— О, — улыбнулась старшая, — Чувствую, Хельга в своём репертуаре? Вот же любительница устраивать хороводы! — и обратившись к псам, скомандовала: — Трот, Трут — сторожить! —и опять к нам: — Остальные мои когда очнутся?
— Через… — Майя взглянула в интерфейс, — … двадцать три минуты. У них будет… — но она метнула взгляд на распростертые экзотические туши и уточнила: — у них может быть сильная жажда.
— Учту.
Майя отступила ко мне, обняла одной рукой за талию. Намёк я понял и, не медля, положил руку ей на плечи. Да, Хельга вмешивается в чужой праздник уже второй раз. И девушке срочно захотелось продемонстрировать свои права на меня.
Метресса Каттрин только вздохнула. Адские твари оттеснив нас от калитки, замерли. А мы пошли пить чай. До полуночи ещё времени четыре часа сорок две минуты.
Я опасался, что те, которые ломанулись за нами, доставят хлопоты почтенной чёрной бабе Яге, но, когда через пару минут раздалось двойное горловое взрыкивание… Да, таким только грешников в Аду сторожить — и у тех от такого их сгнившие мочевые пузыри в последний раз опорожнятся!
Во время чаепития… Каттрин чувством такта оказалась не обделена, намёк поняла и расспросами про свою давнюю подружку Майе на нервы не действовала. Но когда та достала носовой платок, увидев на нём вышитый кростас, не удержалась:
— Арджейн⁈ Вот же судьба играет. Как же она вас ненавидела!
— Мы — тоже. Моя семья участвовала в её поимке.
— Знаю.
— Мы недавно сумели договориться. Сейчас между нами мир.
— Неужели она научилась? Договариваться? — и вздохнула: — Сто сорок четыре года — это много. — Майя, умница, смолчала. И тогда Каттрин обратилась ко мне: — Помочь чем-нибудь могу?
— Карта. Если бы передали мне вашу карту.
В той новелле упоминалось, что метресса Каттрин служила в архитектурном бюро города.
— Что-то конкретное интересует?
— Колодцы ливневой канализации.
— Под землёй пробиться задумал? — сразу поняла она. — Пробовали. Спускаться спускались. А вот, чтоб потом выбраться из того лабиринта… Его схемы у меня нет. Да и ни у кого нет. Как-то пробовали составить — вашим квесты давали — бесполезно: она чуть ли для каждого новой оказывалась. Такое ощущение, что под каждый отдельный ливень подстраивается. Бросили. Случаев её заторов в истории не зафиксировано — и ладно, — и с удивлением взглянула на меня: — По-прежнему хочешь?
— Да, — улыбнулся я.
— Хм… Хельгу из нулёвки ты ж как-то вытащил… — и она решилась: — Карту дам, — тут моё Восприятие перехватило её мимолётную хитренькую улыбку. — Расположение колодцев в ней указано. Но дальше всё сами. Так?
— Да. Мы всё сами.
— Может, денежку какую на тебя поставить? — задумалась дроу.
Я почувствовал, как рука другой дроу сжала мне колено. Да ясно! Никаких обязательств!
— А с этим — Вы сами!
Так актуальная карта города с его инженерными коммуникациями расширила нашу. А когда мы добрались до ближайшего люка, стало понятно, чему лыбилась бабушка, поставившая на нас свою маленькую денежку: она по сущей рассеянности не стёрла коды допуска к замкам решёток.
А сама схема волшебно-адаптируемого подземного лабиринта… Разумные в него своими грязными ручонками не лезли и, значит, ничего богу подземных вод Катарею не напортили.
— А с ним я договорился…
—
